На утро улучшений не наблюдалось. Вмешался Питер и взял ситуацию под контроль.

— Всё, Роберт, — сказал он. — Сегодня никакого шоу не будет. Ты пел двадцать девять концертов в течение месяца. Доктор говорит, если ты не дашь отдохнуть голосу достаточно долгое время, то рискуешь потерять его навсегда. Из-за одного концерта ты можешь разрушить карьеру. Я принял решение: мы едем домой.

Из Финикса мы полетели в Нью-Йорк, потом в Лондон. Следуя рекомендациям доктора, Роберт едва ли ни слова не произнёс по дороге домой.

Вернувшись в Англию, Роберт не смог долго сидеть без дела. Для парня, который часто жаловался, что группа мало отдыхает, через неделю пребывания дома он места себе не находил.

Роберт рассказал нам, что ссорится с Морин. Да, жизнь на гастролях сумасшедшая, но дома его ожидал ад, по крайней мере, на тот момент. Он решил, что им с Морин нужно куда-нибудь съездить, и взять с собой Джимми, чтобы поработать. Возможно, поездка сгладит острые углы.

Менее, чем через неделю после возвращения в Великобританию, Роберт позвонил Джимми:

— Я готов поработать. Давай напишем новые песни.

Через полтора года после создания Led Zeppelin, талант Роберта расцвёл до неузнаваемости, по сравнению с другими. Он не только пел более уверенно, но также поверил в себя в качестве автора. Нет, он не ставил себя на один уровень с Джимми, но у него был свой стиль. Он точно не чувствовал себя запуганным или беззащитным, хотя сочинял песни с одним из лучших в мире музыки.

Джимми с Робертом провели ревизию, что у них имелось на то момент. Вместе с семьёй Роберта и Шарлоттой, они поехали в Южный Уэльс и остановились в горном коттедже под названием Bron-Yr-Aur, что по-валлийски означает «Золотая грудь» («Привезите мне парочку золотых грудей», — попросил я их).

Коттедж располагался недалеко от реки Дови, удобств в нём практически не было: вместо электрического освещения пользовались газом. Роберт и Джимми смогли немного расслабиться: например, они гоняли на джипах по холмам. Но основной целью было написание новых песен для третьего альбома: «Out of the Tiles»… «Celebration Day»… «Bron-Yr-Aur Stomp». На прогулки они иногда брали с собой переносной магнитофон и гитару и возвращались с готовыми словами и мелодией. На одной из таких вылазок они устроились в маленькой долине, Джимми наиграл тему, а Роберт моментально набросал слова для куплета. Хорошо, что магнитофон работал. Песня быстро превратилась в «That's the Way».

Роберт взял инициативу на себя в некоторых песнях. Увлечение кельтскими легендами дало жизнь «Immigrant Song». Его собака по кличке Страйдер вдохновила на создание «Bron-Yr-Aur Stomp». Песни рождались быстро.

К середине мая Led Zeppelin были готовы к записи. Но никто не был заинтересован в работе на обычной студии звукозаписи.

— Какие варианты у нас есть? — спросил Бонзо.

— Давайте снимем какой-нибудь уединённый дом и притащим туда мобильную студию, — предложил Джимми. Никто не стал с ним спорить.

Кэрол Браун, наша секретарша, сделала несколько звонков и нашла большой деревенский дом под названием «Хэдли Грейндж» (что-то типа «Главная ферма» — прим. пер.), находившийся в шестидесяти километрах от Лондона. Я помог ребятам обосноваться там, открыл счёт в местном универмаге и привёз первичные запасы продовольствия и напитков. Пока группа записывалась, я иногда брал с собой пару роуди — Мика Хинтона и Клайва Кулсона в местный бар, где выпивку подавали бесконечно.

Третий альбом показал многогранность Led Zeppelin — та же знакомая цеппелиновская энергия, которая покорила Европу и Америку, — но более романтическая и нежная. Джимми впервые сыграл на банджо на «Gallows Pole», старой народной песне, аранжированной Пейджем и Плантом. Банджо принадлежало Джону Полу. Джимми увидел его в каком-то углу, поднял и начал дурачиться. «Мне нравится звук», — сказал он Джону Полу и в каждый перерыв играл на нём. В конце концов он начал подыскивать песню, чтобы сыграть на банджо. «Gallows Pole» подошла идеально.

На «That's the Way» первые дубли были записаны в электрическом варианте.

— Что-то не то, — повторял Джимми. — Не звучит.

И он предложил попробовать акустическую гитару. В яблочко! Песня получилась.

«Tangerine» датируется временами Yardbirds. Роберт вокальную партию записал дважды и наложил друг на друга. Пейджи добавил удивительную партию стил-гитары. Песня начала получаться с самого начала. На «Bron-Yr-Aur Stomp» Джимми продемонстрировал своё лучшее мастерство. В то же время, Бонзо также искал новые способы выражения своих идей и старался использовать в качестве музыкальных инструментов всё, что попадалось под руку, даже ложки.

«Friends» с добавлением струнных существенно изменилась. Джон Пол расширял собственные горизонты в студии и предложил написать аранжировку для струнных, которая получилась сказочной. Вдохновила ли Роберта перспектива сопровождения струнными или нет, но он брал такие высокие ноты, что разбивались стеклянные стаканы. С каждым дублем горизонты его голоса отодвигались чуть дальше. Возникли споры, как начать и закончить «Friends». В конце концов, обрывок разговора вставили во вступление, а в концовке использовали синтезатор Moog.

Каждый в группе чувствовал, что альбомы нужно записывать так, как третий: он был менее напряжённым предприятием, в отличие от второго альбома, написанного и записанного во время гастролей под давлением, которое не всегда подразумевает творческую обстановку.

С этих пор именно так мы будем работать, — настаивал Джимми как-то вечером, когда мы сидели у камина. — В таком ритме меня переполняет энергия.

Его беспокоило, что если группа не работала бы в более расслабленном окружении, они бы давно взорвались.

— Как ты думаешь, эта машина умеет плавать?

Я задал вопрос Джону Бонэму, напомнив ему про рекламу Фольксвагена, в которой утверждалось, что их жуки воздухонепроницаемые и могут плыть по воде не хуже самого Марка Спитца (семикратный олимпийский чемпион по плаванию — прим. мер.). Бонэм, Джон Пол, роуди Джим Добсон и я осматривали достопримечательности Исландии. Осушая бутылку шампанского за другой, мы пришли к заключению, что даже сам Ральф Нейдер (американский адвокат и политический активист — прим. пер.) не смог бы лучше нас протестировать возможности Фольксвагена.

— Я готов попробовать, — сказал Бонэм, он всегда был первым готов во что-либо ринуться, особенно под воздействием алкоголя. — Давайте найдём озеро или реку и сделаем это!

Мы приехали в Исландию в июне 1970-го по просьбе британского правительства. Джаспер Парротт, агент по работе со знаменитостями, больше привык работать с танцорами из балета, чем с рок-звёздами. Но его привлекли к организации фестиваля британской культуры в Исландии. Он попросил Led Zeppelin представить английскую поп-музыку на фестивале. Питер рассматривал выступление в качестве хорошего разогрева перед более важным фестивалем в Бате в Англии, который должен был состояться через неделю. Мы все сознавали престижность быть выбранными в качестве представителя родины за рубежом.

На второй день в Рейкьявике мы решили побыть в качестве туристов и, чтобы посмотреть достопримечательности, захотели взять в аренду Ленд Роверы. Однако, агентство Hertz оказалось не столь отзывчивым.

— Извините, — сказали нам в агентстве. — Я не думаю, что в стране вы найдете хоть один Ленд-Ровер. Как насчёт других машин?

Мы согласились на Фольксвагены — зелёный и белый. Добсон и я забрались в один из жуков, а Джон Пол и Бонзо уселись в другой.

Объезжая окрестности, мы подогревались парой бутылок «Дом Периньона». Через три часа осмотра ледников, гейзеров, горячих источников и вулканов, наступила скука. И тогда мы решили узнать, действительно ли Фольксвагены умеют плавать.

— Я поведу свой в воду, — вызвался Бонэм. — Давайте найдём озеро где-нибудь.

Нам по дороге попалась река, мы с Добсоном вылезли из своей тачки, чтобы посмотреть на шоу.