Ещё минут пять лейтенанты и их бойцы поздравляли друг друга с первым серьёзным успехом Республики в войне с одноглазыми магами. Аналогично вели себя и их товарищи по оружию из четвёртой роты. Капитан Кольцов также слегка приструнил радостные вопли своих разведчиков. Всё-таки, праздновать ещё рано.

— Комбат на общей линии связи! Товарищ лейтенант, — мастер-сержант Григорьев вновь обернулся в сторону офицера.

— Ага, включай трансляцию, — посерьёзнев, кивнул Владислав. — Парни, слушаем командира батальона!

На экране появилась фигура подполковника Ивана Руденко, стоявшего вполоборота, и обсуждавшего что-то с капитаном Джакро Онтодой. Пару секунд спустя главный контрразведчик батальона кивнул, соглашаясь с чем-то, а затем отошёл в сторону. Руденко повернулся в сторону камеры, сделал пару шагов, и его властное загорелое лицо заполнило весь экран.

— Вижу, что личный состав боевой группы "ак-тер" уже знает главные новости на этот час, — после небольшой паузы уголки губ комбата слегка дёрнулись в лёгкой улыбке. — Но, вы ещё не знаете, что вслед за Первой бригадой на поверхность высаживается и Вторая. Плюс – приданная мобпехам бронехника из состава Первой танковой дивизии. Начинается наземная фаза операции по уничтожению центрального арсенала циклопов, а также их главного командного пункта. Я не знаю, насколько долго продлится эта операция, но одно знаю точно: именно мы, мобильная пехота Республики поставим жирную точку в этой восьмисотлетней войне с врагом.

Подполковник сделал небольшую паузу, обвёл взглядом притихших бойцов. Десантники сосредоточенно молчали, устремив всё своё внимание на экран. Никто не шелохнулся, даже раненые молча терпели боль.

— Во время всего похода, вы, разведчики третьей и четвёртой рот, постоянно находились в авангарде батальона, да и всей экспедиции в целом. Вы внесли свой, достаточно большой вклад в успех сегодняшней высадки наших товарищей из Первой бригады, — чётко выговаривая слова, продолжил Иван Руденко. — Поэтому будет справедливо, чтобы часть сил нашего, Третьего батальона обязательно приняла участие в решающей схватке этой войны. Я попросил об этом лично генерала Зиа, и командующий согласился с моими доводами. Филипп Пинеда также поддержал это решение… В общем, боевая группа "ак-тер" совершит перелёт в район боевых действий на материке Асайя, где станет свидетелем триумфа мобильной пехоты!

Последние слова комбата заглушил восторженный рёв "ура" из двух десятков лужёных глоток. Владиславу даже показалось, что конвертоплан слегка покачнулся из стороны в сторону. Сержант Торсон обернулся к бойцам взвода, что-то произнёс, и разведчики вытянулись по стойке смирно, отдавая честь командиру своего батальона.

— Вольно, парни! — сверкнув взглядом, улыбнулся Руденко. — Помните, что вы представляете весь наш батальон, всё наше Северное соединения. Сейчас командиры рот огласят маршрут перелёта, а я с вами прощаюсь. Удачи, товарищи!

Изображение подполковника дёрнулось, и исчезло с экрана, а сам экран погас. Затем, через пару секунд загорелся вновь. Теперь разведчики смотрели на лица ротных, капитанов Славнова и Кольцова, под командованием которых десантники прошли с боями сотни километров по этой планете.

— Так, вы сами всё слышали, поэтому повторяться не буду, — начал командир третьей роты. — Первое: боевой группе требуется срочная эвакуация десятка раненых. Второе: у нас недостаточно топлива для перелёта до Блэктауна, но вполне хватит, чтобы долететь до позиций второй роты у каньона. Но, в зоне боевых действий в районе ущелья, как вы понимаете, поблизости нет никакого госпиталя. Поэтому разработан следующий маршрут…

Капитан Славнов говорил минут пять, не более. Когда ротный "аквы" закончил излагать новый план командования, конвертопланы уже на полной скорости летели на северо-восток. Далеко позади исчезли за горизонтом: и плоский холм, и бесновавшаяся внизу ящерная кавалерия, и осиротевшая без царя столица воинственной Марабарии, город Катвурит. Под фюзеляжами "колибри" вперемешку проносились тщательно возделанные поля с посевами, небольшие пальмовые леса и рощи. Иногда внизу мелькали неширокие речки, где-то в стороне осталась пара длинных озёр. На далёком горизонте темнели вечнозелёные джунгли, а может – просто, тропический лес. Какая разведчикам разница, с высоты в тысячу метров, лес это, или джунгли.

— Максим, сколько нам лететь до точки приёма топлива? — доставая тактический планшет, спросил лейтенант Кольчугин.

— Уже менее девятисот километров. Часа на два полёта, — через секунду ответил первый пилот, мастер-сержант Григорьев.

— А сколько у нас осталось боеприпасов? — сверив данные с бортового компа и своего персонального, поинтересовался командир взвода. — У меня, похоже, что-то не то с планшетом. Повреждён, что ли.

— Один "скальпель", четыре "иглы" на пилонах, и двести десять снарядов в орудийном контейнере, — повернулся к командиру пилот. — Во время стоянки на холме мы поделились боеприпасами с парнями из четвёртой роты. Машины "терры" расстреляли три четверти боекомплекта.

— Да вы не волнуйтесь, товарищ лейтенант, — вступил в разговор второй пилот, мастер-сержант Тарас Корнеев. — Нам вполне хватит снарядов и ракет, чтобы отбиться от любых местных придурков, если таковые найдутся.

— Правильно сделали, что поделились с товарищами из четвёртой роты. "Колибри" без боезапаса превращается в заурядный транспортник, и, если что, то нам бы пришлось оборонять безоружные машины "терры", — сунув прибор обратно, и поднимаясь на ноги, вздохнул Владислав. — Ладно, снаряды и ракеты нам подкинут с орбиты. Чёрт, я уже подумал, что мой планшет накрылся, а это, оказывается, недостаток программы контроля за остатком боеприпасов. Парни, не забудьте потом отразить эту проблему в рапорте.

Кольчугин прошёл в десантный отсек, обменялся мнениями с сержантом Торсоном, ободрил раненых, переговорил со штатным медиком взвода. Затем пообщался с другими бойцами и сержантами, ответил на несколько вопросов насчёт боеприпасов, продовольствия, дальнейших планов командования. В общем, с головой погрузился в рутину. Занимаясь делами своего взвода, офицер и не заметил, как пролетело время.

— Товарищ лейтенант, подлетаем! — прозвучало в наушниках. — Пять минут до цели, визуально наблюдаем на горизонте искомое озеро.

— Ага, иду, Максим, — моментально отозвался Владислав, поднимаясь с кресла. — Кего, давай-ка отложим наш разговор на потом.

Снайпер кивнул, соглашаясь с командиром взвода, и Кольчугин направился в кабину пилотов. Едва взглянув в лобовое стекло, Владислав сразу же увидел прямо по курсу расстилающуюся внизу водную гладь, сверкающую в лучах солнца. Вскоре конвертоплан пересёк береговую черту, и помчался над огромным, словно море, пресноводным озером. Немного впереди и правее летела машина ротного, а чуть позади неё держались остальные "колибри" третьей роты. Летательные аппараты "терры" шли в восьмистах метрах левее, строем пеленга. Восьмёрка "колибри" чем-то походила на стаю гигантских водоплавающих птиц, летящих над водной поверхностью к своим гнездовьям. Вероятно, потому, что огромное озеро кишмя кишело пернатыми, которых здесь было миллионы. По этой причине конвертопланы боевой группы поднялись на целый километр выше, чтобы случайно не столкнуться со стаей птиц.

— Слава Богу, что не словили фламинго в двигатель, — поднимая машину выше, прокомментировал решение командиров мастер-сержант Григорьев. — Чёрт, не люблю я соседство с пернатыми. Всегда ожидаешь, что по лобовому стеклу вот-вот растечётся чья-то окровавленная тушка с перьями.

— Согласен с тобою, Макс, — кивнул второй пилот. — Это очень неприятное ощущение, когда птицы бьют самолёт в лоб. Даже, если у нас бронированное стекло.

— А вот и наш остров, — спустя минуту произнёс первый пилот. — Товарищ лейтенант, почти прибыли. Машина ротного идёт на посадку…