Они прошли вперед и Гриф, расплатившись с барменом, собрался было за ними, как сзади его аккуратно, но твердо придержали за локоть:

— Девочки пусть топают, а вас, «штирлиц», я попрошу остаться…

— Вы обознались, я — не Штирлиц, — заметно занервничал Гриф, увидев боковым зрением все того же помешавшего ему незнакомца.

— Вполне возможно, — охотно согласился тот, — но вы и не менеджер Завидонов.

— Не морочьте мне голову, — заговорил Гриф уже с нескрываемым раздражением, пытаясь высвободить локоть из цепкого захвата. — Чем я вам обязан? И вообще, меня ждут…

— Юрий Юрьевич, у меня к вам приватный разговор, не терпящий отлагательств, — мило улыбнулся Перегудов. — Поверьте, он стоит драгоценного вашего внимания.

Теперь уже Гриф стал смотреть на занудливого незнакомца с некоторым интересом, лихорадочно прикидывая в уме, чем он может оказаться ему полезным.

— Вы хотели снять… одну их моих дам? — озабоченно потирая лоб, высказал он предположение. — Мне, в самом деле, одна вроде как и лишняя. Что ж, мы можем поторговаться и если сойдемся в цене, я, пожалуй, и уступлю.

— Вы удивительно прозорливы, Юрий Юрьевич, — с легкой иронией похвалил его Перегудов. — Да, я хочу снять… но ваш кордебалет мне и даром не нужен. Как вы относитесь к тому, чтоб хорошо заработать?

— Надеюсь, не по морде? — в той же манере осведомился Гриф.

— Юрий Юрьевич, о таких вещах обычно не спрашивают. Их приводят в исполнение без согласования с клиентом.

Интуитивно почувствовав, что тут пахнет серьезной добычей, Гриф переключился на деловой лад:

— Итак, хорошо — это сколько?

— Хорошо — это пятнадцать тысяч.

— Надеюсь, не рублей и не карбованцев?

— Ни в коем случае. Тех, что с портретами президентов на зеленом фоне.

— Простите, хотелось бы знать, а с кем я имею дело? — поинтересовался Гриф, решив, что пришло время окончательно раскрыть карты.

По его разумению, подобное предложение в этом заведении мог сделать только сумасшедший, но незнакомец, на первый взгляд, такого впечатления явно не производил.

— Если вы не будете задавать лишних вопросов и чисто сделаете дело, то можете рассчитывать еще на пять тысяч премиальных, — последовал ответ.

Авантюрист средней руки, Гриф был достаточно сообразителен, чтоб распознать в своем визави птицу более высокого полета, пусть и не с размахом кондора, но уж его, Грифа, во всяком случае, покрупней.

— Так что, Юрий Юрьевич, отпускайте своих мочалок и приступим к конкретным переговорам.

Уговаривать не пришлось; Гриф выпорхнул ровно на полминуты и тут же не замедлил вернуться. Чтобы окончательно рассеять свои сомнения, он, подсев за столик к Владу и многозначительно прокашлявшись, тихо прошептал:

— Давайте определимся сразу: если вам нужен специалист по мокрым делам, то вы не по адресу — такие люди ошиваются в другом месте.

— Успокойтесь, головорез мне ни к чему. Мне нужен ассистент для проведения тонкой финансовой операции.

— Другое дело, — кивнул Гриф. — Излагайте…

— Для начала я изложу суть вопроса, — сказал Перегудов. — Если мы принципиально поймем друг друга, окончательные инструкции вы получите на месте.

Уже через десять минут они в общих чертах пришли к полному соглашению.

— И все же, Юрий Юрьевич, как же вы с Бутаном так прокололись, а? — напоследок поинтересовался Влад.

— Да, знаете… — Гриф замялся, не зная как обратиться к собеседнику, ибо тот по понятным причинам так и не счел нужным представиться. — Иногда увлечешься, заиграешься, ну, и занесет на волне вдохновения…

— У нас заноса быть не должно, — предупредил Перегудов. — Точность и безупречность. Малейшая оплошность чревата роковыми последствиями…

Еще через десять минут из уличного телефона он позвонил в «Юпитер-Банк» и от фирмы «Латкокимпэкс» сделал заказ на получение свыше двух миллионов долларов наличными. Минуту спустя, сотрудница банка вежливо ответила, что на завтрашний день заказ такой суммы уже запоздал и принят только на послезавтра.

«Ну что ж, будем надеяться, один день погоды не испортит», — подумал Перегудов, кладя трубку.

Поиски Илоны Страутмане заняли у него всего лишь два дня. Даже в самых радужных планах, с учетом поправки на «закон подлости», он не рассчитывал уложиться в столь короткий срок. Установив по документам личности бухгалтера и секретаря-референта фирмы «Пикадор», Верховцев, полагаясь на интуицию, решил начать с последней. По своим старым каналам «вычислить» координаты ее проживания особого труда ему не составило. Вечерний визит к Страутмане в район Иманта был безрезультатным, зато на следующий день, утром, ему повезло. После неоднократного нажатия кнопки звонка, дверь открыла сама хозяйка. Облаченная в халат, заспанная и недовольная, прикрывая ладонью зевок, она спросила:

— Вам кого?

— Мне нужна госпожа Илона Страутмане, — улыбнувшись как можно любезней, ответил Верховцев. — Это, вероятно, вы?

Замедленным жестом подправив растрепанные волосы, хозяйка с ног до головы смерила взглядом раннего визитера:

— Вероятно, я. А вы кто будете?

— Моя фамилия Верховцев. Частное детективное агентство «ОЛВЕР», — представился он. — Документ показать?

— О, майн гот, и когда все это кончится?! — чуть ли не со стоном воскликнула она, театрально закатывая глаза. — Как вы меня все достали! Мало туда таскали, теперь уже и дома покоя нет — приходят, будят, поспать не дадут. Заколебали…

— Да куда уж спать, скоро одиннадцать, — с улыбкой, словно пожаловал на именины, произнес Верховцев, пытаясь как-то разрядить обстановку.

— А вам какое дело, — недовольно огрызнулась Страутмане. — Одиннадцать, двенадцать… спросить забыла…

— Ну, Илона, если вы и с клиентами «Пикадора» на таких тонах общались, то судьба фирмы вполне объяснима.

— Что вы знаете о «Пикадоре», — снисходительно бросила она, еще раз внимательно оглядев пришельца. — Тоже мне…

— Ничего не знаю, — покладисто согласился Верховцев. — Я за этим и пришел к вам с поклоном, чтоб вы меня хоть чуточку просветили.

И он, вытянув руки по швам, одновременно с кивком головы, щеголевато щелкнул каблуками.

— Только не паясничайте, да? — подобрела лицом Страутмане, чуть отступая назад. — Ладно, заходите, не здесь же заниматься выяснениями.

— И на том спасибо, — самым серьезным тоном поблагодарил Верховцев. — Извините уж, что навязался.

— В комнате у меня бардак, — сказала она, закрывая за ним дверь. — Пойдемте на кухню.

На кухне она предложила ему табуретку, а сама взялась за чайник:

— Знаете что, начнем с кофе. Я без кофе по утрам не могу, голова не соображает и вообще… Не возражаете?

— Кофе так кофе, — отозвался Верховцев, отметив про себя, что этот напиток становится как бы непременным атрибутом при его общении с дамами по делу Каретникова.

Пока Илона готовила кофе, они обменялись несколькими ничего не значащими фразами. Вместе с чашками кофе она положила на стол пачку сигарет, зажигалку.

— Так вы, говорите, не из полиции?

— Не из полиции, — сказал Верховцев. — Десять лет работал в милиции, но когда ее переименовали в полицию, а отделы зашифровали цифрами, я стал больше не нужен.

Сделав глоток кофе, Страутмане взяла сигарету, Олег поднес огонек.

— Понятно. Значит, и вы стали не нужны? — сделав затяжку, спросила она.

— Что вы имеете в виду? — уточнил Верховцев.

— Только то, что сказала, — невесело промолвила Страутмане, рассеянно глядя на кончик тлеющей сигареты. — Я, после пропажи своих шефов из «Пикадора», тоже стала сразу никому не нужна — ни подругам, ни хорошим знакомым. Все кувырком полетело.

— Я как раз об этом, Илона, и пришел с вами поговорить, — сказал Верховцев, доставая свою записную книжку. — Чтобы не было недомолвок, скажу откровенно — делом фирмы «Пикадор» я занимаюсь в связи с розыском господина Каретникова Валерия Дмитриевича его женой. А так как из некоторых документов мне удалось установить причастность Каретникова к деятельности «Пикадора», я не исключаю, что его исчезновение может быть связано именно с этим фактом. Поэтому, чтоб не ходить вокруг да около, расскажите, пожалуйста, как можно подробней о вашей фирме, особенно о последних днях ее работы, и, главное…