[1928] Кино и вино* Сказал философ из Совкино: «Родные сестры — кино и вино. Хотя иным приятней вино, но в случае в том и в ином — я должен иметь доход от кино не меньше торговца вином». Не знаю, кто и что виной (история эта — длинна), но фильмы уже догоняют вино и даже вреднее вина. И скоро будет всякого от них тошнить одинаково. [1928] Детский театр из собственной квартирки — вышибают товарищи сатирики* Было У «Театра сатиры» не было квартиры. Сатириков этих — приютили дети. Приходили тёти, толще — не найдете. Приходили дяди смеха ради. Дяди разных лет покупали билет смотреть на сцену за хорошую цену. Пирожное жрут, смотрят, ржут. Есть В «Театре сатиры» дяди — задиры. Дяди те прогнали детей — вышибли сатирики детей из квартирки. «Марш с малышами в подвал с мышами. Будет немало вам и подвала». Будет Граждане — тише. Помягше манеры. Нет детишек, есть — пионеры. Чего нам бояться этого паяца?! Пусть чуть свет гремит война: «Даешь, Моссовет, театр нам!» [1928] Парижская коммуна* Храните память бережней. Слушай истории топот. Учитывай в днях теперешних прошедших восстаний опыт. Через два коротких месяца, почуяв — — Коммуна свалится! — волком, который бесится, — бросились на Коммуну Пощады восставшим рабочим — нет. Падают сраженными. Их тридцать тысяч — пулей к стене пришито с детьми и женами. Напрасно буржуева ставленника молить, протянув ладони: тридцать тысяч кандальников звенит по каторгам Каледонии. Пускай аппетит у пушек велик — насытились до отвала. А сорок тысяч в плевках повели томить в тюремных подвалах. Погибла Коммуна. Легла, не сумев, одной громадой бушуя, полков дисциплиной выкрепить гнев — разбить дворян и буржуев. И вот выползает дворянство — лиса, пошло, осмотревшись, праздновать. И сам припустился плясать на клочьях знамени красного. На нас эксплуататоры смотрят дрожа, и многим бы очень хотелось, чтоб мы, кулак диктатуры разжав, расплылись — в мягкотелость. Но мы себя провести не дадим. Верны большевистскому знамени, мы помним версальских выстрелов дым и кровью залитые камни. Густятся военные тучи, кружат Чемберлены-во́роны, но зрячих история учит — шаги у нее повторны. Будет война кануном — за войнами явится близкая, вторая Парижская коммуна — и лондонская, и римская, и берлинская. |
