Ханна нахмурилась. При мысли о том, с каким мужчиной ее может свести Брэнди, ей стало нехорошо, и она быстро сменила тему:

— А со своими сыновьями Мартин вас уже познакомил?

— Нет. Я, вообще-то, к детям равнодушна. Еще повезло, что у него мальчики. С мальчиками мне как-то проще ладить.

Могу поспорить, подумала Ханна, но вслух ничего не сказала. Разговаривать с Брэнди было все равно что тащить из болота бегемота. Только продвинешься вперед на пару дюймов — и снова плюхаешься в грязную жижу.

— А это кто? — Брэнди указала на соседний столик.

— Кто именно?

— Вон тот парень в безвкусном рождественском галстуке. У него какое-то знакомое лицо.

— Это наш мэр, Ричард Баскомб.

— Такое чувство, что я его где-то встречала. Но имя незнакомое.

Ханна кивнула. Мысли ее понеслись галопом: пару месяцев назад мэр как раз летал в Лас-Вегас на конференцию. Если у него там завязался романчик с Брэнди, вряд ли он представился своим настоящим именем.

— Вы меня извините? Мне нужно кое-что сказать Марти.

Брэнди повернулась к Мартину, и Ханна облегченно вздохнула. Теперь она могла наконец-то поговорить с Андреа.

— Билл наконец пришел? Я думала, он успеет к началу ужина.

— Он мне только что звонил. Межокружной встрече шерифов конца-краю не видно, так что его еще долго не будет.

Брэнди похлопала Андреа по руке.

— Мартин мне сказал, что ваш муж — местный шериф. Вообще-то, я не хотела спрашивать, но вы не знаете, как здесь с преступностью?

— Никакой преступности, — уверенно сказала Андреа, и Ханна чуть не подавилась пирогом. А как же все те убийства, которые они помогали расследовать Майку и Биллу?!

— Чудненько! Тогда оставлю свою шубу в гардеробе, — Брэнди потрепала рукав небрежно наброшенной на плечи шубы. — Она стоит такую кучу денег, что я не хотела бы оставлять ее без присмотра. Марти, правда, уверен, что беспокоиться не о чем. Надеюсь, хоть в этом он прав…

Ханна ничего не ответила. Кажется, над новобрачным раем сгущались тучи — а ведь со дня свадьбы еще недели не прошло.

— Можете не сомневаться, — улыбнулась Андреа. — Здесь, в Лейк-Иден, никогда не было преступлений. Некоторые даже не запирают входную дверь, когда уходят из дома. Вы заметили рядом с шоколадным тортом серебряную лопатку для торта?

— Да, когда стояла в очереди за закусками. Очень милая. Особенно разноцветные стеклышки на елочке.

— Это драгоценные камни. Тот большой на верхушке — бриллиант, а те, что поменьше, — сапфиры, рубины и изумруды. Лопатка антикварная и стоит не одну тысячу долларов.

— И… она так запросто лежит здесь на столе? На нее никто даже внимания не обращает.

— Ну да, — Андреа метнула взгляд на лопатку, чтобы убедиться в своей правоте. — А уж за шубу тем более незачем беспокоиться. В Лейк-Иден живут самые честные люди на свете.

Когда Брэнди снова отвернулась к Мартину, Ханна похлопала Андреа по плечу.

— Если Билл задержится, вас с Трейси может отвезти домой Майк.

— В своем «хаммере»? — просияла Андреа. — Здорово! Трейси сказала, что в нем сильно трясет. Вдруг это мне поможет, как маме Лайзы помогала прогулка верхом?

Ханна увидела, как Эдна снова машет ей из кухни, и поднялась со своего места. Пора было пробовать салаты, супы и хлеб.

— Рада была с вами познакомиться, Брэнди. Простите, что не могу остаться, но я должна помочь на кухне. Андреа?

— Да?

— Ты ведь хотела посмотреть, как там твой салат-желе.

— Салат-желе… — Андреа захлопала глазами, но потом сообразила. — Как я могла забыть про салат-желе! — Она повернулась к Мартину и Брэнди. — Приятно было поболтать с вами, Брэнди. Еще раз поздравляю, Мартин. Желаю вам всего наилучшего.

Ханна услышала, как сестра облегченно вздохнула, отойдя на пару шагов. Она героически развлекала новобрачных целых тридцать минут. Ханна уже хотела поблагодарить ее, но при виде лица Андреа слова застряли у нее в горле.

— Что такое?

— Горячая Штучка. А вот и Серебряный Лис.

— Что? — Ханна схватила ее под локоть. Может, беременные несут чепуху, когда начинаются роды? Эх, зря она не читала те брошюры про беременность, что ей давала Андреа.

— Горячая Штучка, — Андреа указала на пожилую пару за одним из столов, — это псевдоним Веры в Интернете. Ты что, забыла про письмо, на которое она отвечала, когда мы обыскивали ее чердак?

— Точно, — сердце Ханны вернулось из пяток на свое обычное место. Андреа в своем уме, и роды еще не начались. Она говорит о романтической переписке по Интернету Веры Ольсен и мужчины, называвшим себя Серебряный Лис.

— Вера шикарно выглядит. Похудела, сделала мелирование и, кажется, подтяжку лица.

Ханна посмотрела на Веру. Андреа всегда очень внимательно относилась к чужой внешности, и ее орлиный взгляд замечал новую прическу или пластическую операцию за километр.

— Ты права. Вера выглядит гораздо моложе.

— Как ты думаешь, это Серебряный Лис?

— Думаю, он, — Ханна попыталась вспомнить фото. Если память ей не изменяет, этот мужчина очень похож на Серебряного Лиса, стоящего у руля своей лодки.

— А он хорошо одет. Жилетка из кашемира, костюм от Армани. Хорошая стрижка. И отличный маникюр.

— Маникюр у Серебряного Лиса? — прищурилась Ханна. Но ее зрение не могло соперничать с орлиной зоркостью сестры.

— К твоему сведению, маникюр создан не только для женщин. Например, к большим шишкам, вроде директоров компаний, маникюрши приходят прямо в офис. Спорим, что он один из них.

— В смысле, он — маникюрша? — Ханна знала, что сестра имеет в виду другое, но не могла удержаться, чтобы ее немного не поддразнить.

— Какая еще маникюрша! Он должен быть серьезным исполнительным ди… — Андреа замолчала и издала странный утробный звук.

Ханна вцепилась ей в руку.

— Что-нибудь не так? Может, присядешь? Это ребенок?

— Глупости. И отпусти мою руку, а то у меня будут синяки.

— Прости, — Ханна отпустила сестру, но на всякий случай решила быть наготове. — Тогда от чего ты так замычала?

— Посмотри на руку Веры и сама замычишь.

Ханна посмотрела и издала точно такой же утробный звук: на безымянном пальце левой руки Веры сверкало кольцо с бриллиантом. Заметить его было проще простого: Вера приветливо махала всем своим знакомым именно левой рукой.

— Неужели Вера помолвлена?

— Наверное. Пойду попробую выяснить.

Сестры разделились: Андреа направилась в ту часть зала, где сидела Вера и, предположительно, Серебряный Лис, а Ханна пошла на кухню к Эдне. Та стояла у кухонного стола, изучая блюда, миски и целую армию тиховарок[11], ждущих своего часа.

— Эдна, куда мы поставим супы? На край стола?

— Хорошая мысль. Я их достану, а ты можешь относить.

— А половников у нас достаточно?

— Да, скажи спасибо Андреа. Давай начнем с гаспаччо Веры — ее друг специально прилетел сюда на праздники. Вера рассказала, что потратила кучу денег на тепличные помидоры. И все для того, чтобы он попробовал ее гаспаччо.

— Выглядит он приятно, — как бы между прочим заметила Ханна, надеясь выудить из Эдны что-нибудь еще. Она взяла большую супницу, в которой Вера принесла гаспаччо, и направилась вместе с Эдной к столу.

— Приятно, ничего не скажешь. Но ведь про мужчину нельзя ничего знать наверняка, пока не узнаешь его поближе… если только ты не повстречала его в церкви.

Ханна едва удержалась от смеха. Она могла бы назвать Эдне пару заметных исключений из ее правила, но вместо этого пошла на кухню за Супом из Редиса от Салли, фирменным блюдом гостиницы «Лейк-Иден Инн». У этого супа был нежно-розовый цвет и неожиданно насыщенный вкус. Пока Эдна украшала суп тонкими кружками редиса, Ханна уже несла Быстрый Чили По-Ирландски от Бриджет Мерфи.

— Я захватила украшения для чили, — сказала ей вдогонку Эдна. Она несла блюдо с рубленым луком, сметаной, нарезанными маслинами и чуть припущенными кусочками сельдерея. — Ты возьми Кукурузную Похлебку, а я принесу свой Грибной Живоглот.