Биби вдруг овладело желание броситься прочь, прыгнуть в один из грузовиков с Иисусом и Марией и уехать куда глаза глядят из округа Магнолия. Но Полли шагнула к нему, и он увидел на полке позади нее Элвиса Пресли в белом комбинезоне с поясом, застегнутым огромной серебряной пряжкой: он парил, словно ангел, над ее плечом… и там были Хип и Хап, сидевшие тихо и неподвижно, ожидая увидеть, что же теперь случится… В харчевне царило молчание, слышалось только позвякивание ложки какого-то посетителя, представления не имевшего, что вокруг него происходит.

Двадцать два года. Неужели она всегда вот так сияла? Биби не помнил такого ее сияния. Но сможет ли она узнать его после всех этих лет? А что, если ему придется назвать себя? Он представил, как она подходит к нему и с ее губ срываются слова: «Столик на одного, сэр?»

Бадди был потрясен, что его-то Полли вовсе не замечает, что впервые в жизни он не попадает в поле зрения его собственной матери. «Я ведь тоже вернулся домой», – думал он с некоторым раздражением… Но тут он заметил, как расслабились напряженные плечи отца, и впервые в жизни увидел, как обнялись его родители. И, вместо того чтобы ревновать, он вдруг почувствовал, как все его существо заливает теплом, и ему захотелось, чтобы здесь была Ронда, и чтобы она взяла его за руку, вместо того чтобы ехать с Родриго где-то в конце колонны грузовиков, въезжающих на место стоянки на пустыре рядом с харчевней, чтобы встать там лагерем на ночь.

Бадди медленно прошел к стойке. Хип радостно подмигнул ему, а Хап обхватил его за плечи.

– Добро пожаловать домой, малыш, – сказал он. – Мы по тебе соскучились. Ну и хороший же подарочек ты своей маме привез!

Корсика скрылся с глаз долой, сетчатая дверь все еще покачивалась после его ухода.

– С чего это тут все эти Элвисы? – спросил Биби у Полли, оглядывая все вокруг и дивясь новому элементу декора, когда им удалось наконец выбраться из объятий друг друга и обрести дар речи.

– А я уже сто лет как отказалась от старой темы «яркий свет и возвышенность духа». Я решила, что вместо всего этого лучше буду верить в Элвиса.

– Не волнуйся, – успокоил ее Биби. – Я могу сменить веру.

Продолжая изыскания по созданию абсолютного оружия, правительство КА сегодня одобрило выделение фондов на разработку устройства, уничтожающего любые световые излучения во вражеских странах и погружающего их в «стратегическую» тьму… «Ну как же! Они даже собственных рук у себя перед лицом разглядеть не смогут!» – сказал представитель КА Кисме Хеннингел.

– Не могу этому поверить. – Ронда просматривала утренние депеши, которые по-прежнему ежедневно поступали из пресс-мобиля Эдди и Кристофера, несмотря на постоянную смену мест и обстоятельств. – Сначала они перетряхивают время и силу тяжести, а теперь собираются и к свету руку приложить!

– Ну, – вздохнул Бадди, – дело, за которое мы взялись, уж точно нам как по мерке сшито, если мы хотим спасти нашу планету.

– Это точно, – сказал Висенте, снова озадаченно разглядывая свои гроссбухи. – Это точно.

На новой стоянке в Байю Мечтатели столкнулись с целым рядом старых неудач, пытаясь перед отъездом достать продовольствие, провести предотъездный ремонт, и – что важнее всего – совершая невероятные усилия, чтобы в оставшиеся дни найти финансовую поддержку. Эдди круглосуточно размещал сообщения в Интернете, Ронда и Родриго разъезжали по всему району, делая доклады перед различными группами жителей. Бывший Президент Спад Томпсон и Хьюберт П. МакМиллан отправились в конспиративную поездку по стране, чтобы собрать деньги у давних соратников Спада, все еще не желающих примириться с захватом власти «Корпорацией Америка». Лысые Пантеры тоже внесли свою лепту – кто сколько мог: Сэди Эдвардс – один доллар и пятьдесят восемь центов, старый Билл МакФи – восемь долларов и тридцать девять центов, а мисс Кларисса Симмонс – впервые за двадцать три года – даже вытащила из-под кровати кофейную банку и обнаружила в ней сто три доллара и шестьдесят восемь центов – все мелочью.

Бадди все то время, что не проводил в казино, старался сосредоточиться на прочищении собственных мозгов. Хотя, строго говоря, эта практика не была предназначена для порождения дохода, он надеялся, что она тем не менее может оказать влияние на возрождение его способности совершать маленькие чудеса и как-то изменить положение вещей. Кроме того, он считал, что благодаря ей он себя хорошо чувствует.

Одновременно он помогал в харчевне, где Полли старалась накормить как можно больше путешественников, в то же время пытаясь отвлечь подозрительных инспекторов корпорации «Что-за-Сосиска!», то и дело появлявшихся здесь, чтобы проверить и перепроверить убывающие запасы братвурстов. Помимо всего прочего, эта работа помогала Бадди держаться в курсе происходящего на телевидении, так как телевизор над стойкой был целый день настроен на программу «Шоу-Америка»; впрочем, теперь, разумеется, иного выбора просто не было. Программа была полна объявлений о «Первом в Мире Полнометражном Реалити-Фильме», где в качестве звезд фигурировали ГИД страны Рэнсом Стоунфеллоу-второй и телеведущий Мундо Мефисто. «Америка: Премьера Фильма – со дня на день!» Рекламные клипы с Мефисто и Стоунфеллоу шли в эфире постоянно. Бадди видел передачу в прямом эфире – в программе «Эфирный Час СМИ», представившей интервью героя фильма – ГИДа страны, данное им известному комментатору Спиди Стилтону.

Стилтон: «Мистер Стоунфеллоу, как ГИД «Корпорации Америка», первейшая движущая сила «Шоу-Америка», а теперь еще и главный герой нового фильма, скажите мне – вы намеренно пытаетесь стереть грань между фантазией и реальностью?»

Стоунфеллоу (озадаченно): «Боюсь, я не вполне понимаю, о чем вы говорите…»

В то время как Мечтатели и Уродцы ждали поступления новых фондов, обстановка вокруг лагеря была, мягко говоря, напряженной. Как и следовало ожидать, караван из сотни грузовиков с Иисусом и Марией на боках не мог не привлечь внимания даже в необычной атмосфере Байю. Циркачи помогали поддерживать легенду, что все они – бродячие артисты, ежевечерне устраивая спектакли. И хотя эти спектакли носили более традиционный характер, чем другие недавние представления циркачей, поскольку они не хотели привлекать к себе излишнее внимание, у них был тот недостаток, что они собирали гораздо больше зрителей, а поэтому и гораздо больше наблюдающих глаз. Однако популярности Уродцев мешало конкурирующее с ними шоу, известное под названием «Четыре Всадника», которое как раз в это время стало повальным увлечением жителей Дельты.

Единственным положительным событием, полагал Бадди, было то, что им, по-видимому, удалось во время поездки в Байю избавиться от «крота», кто бы это ни был, поскольку впервые с тех пор, как Бадди включился в деятельность Мечтателей, в СМИ не появилось о них ни одного слова. Но камеры «Шоу-Америка», уже установленные в самых разных местах по всей округе, тихонько жужжали, поворачиваясь туда и сюда, безжалостно наблюдая, следя за каждым их движением, и все понимали, что это лишь вопрос времени, и раньше или позже они снова будут высвечены на экранах.

А тут еще Родриго. Никто больше не мог уследить, когда он уходит, когда возвращается, и он стал казаться Бадди чем-то вроде сорвавшейся с креплений пушки на раскачивающейся палубе – никогда не знаешь, чего от него ждать. Родриго установил связи с несколькими наиболее экстремистскими революционными группами, существовавшими в районе Байю, включая «Кецалькоатль» и «Бизнесменов», с которыми Ронда и все остальные Мечтатели отказывались иметь дело из-за их воинственной тактики. Родриго утверждал, что эти контакты имеют целью разузнать что-то об альтернативных планах на тот случай, если Мечтателям не удастся получить фонды поддержки. Ходили более мрачные слухи, что Родриго якобы планирует создать альтернативную, более воинственную организацию, которая будет называться «ПАУК» («Пробудим Американцев – Уничтожим Капиталитаристов»), и тем вызвать раскол в рядах Мечтателей. Во всяком случае, Родриго редко видели в лагере, по крайней мере тогда, когда нужно было делать какую-нибудь работу, а если он появлялся, то всегда в сопровождении личностей, при виде которых Бадди просто передергивало от отвращения – например, таких как Одноглазый Джек и его подручный Билл – Сорок Баксов. Их манера вести себя в лагере весьма таинственно и циклопическая внешность Одноглазого Джека заставляли Ронду вздрагивать. Не говоря уже об их грубых высказываниях. «М-м-м… М-м-м, – мог бросить один из них, оглядывая с ног до головы фигуру идущей по лагерю Ронды, ее кофейного цвета кожу и вьющиеся волосы. – Мне всегда нравились хлебцы с подгоревшей стороной!»