ОЛИВЫ Через Альпы зимою прорвался В теплый край ураган ледяной, И померзли оливы в Провансе, Покорежились все до одной. Ветви их, как сожженные руки, Словно черные кости скелета, Простираются в горе и муке Средь цветенья приморского лета. Здесь я гость, человек посторонний, Нет мне дела до этих олив, Что стоят на Гаронне и Роне, Снегом ветви свои опалив. Но печалюсь я, честное слово, О садах, как о самом родном: Для советского сердца Чужого Нету горя на шаре земном. Все ищу, где привился росточек, Где зеленый пробился листочек И покуда к французским оливам Не вернется цветенье опять, Не хочу, не могу быть счастливым... Жаль, что этого им не понять! 1956 РАБОЧИЙ ПАТРУЛЬ Апрельские ночи теплей и теплей. Я слышу все реже шаги патрулей На улицах Буды и Пешта. Вот два добровольца в фонарных лучах. Сидит мешковато на грузных плечах Рабочая их спецодежда. Квартал задремал — или кажется мне? А может быть, кольт на широком ремне Рождает спокойствие это? Нежны и прозрачны листки тополей. Как сердцебиенье — шаги патрулей, Шаги патрулей до рассвета. Мы были беспечны. В который-то раз История учит, улыбчивых, нас, Что жить припеваючи — рано: На стенах, как оспа, следы мятежа, Разбитые стекла, как отблеск ножа, Проломы зияют, как рана. Нельзя забывать ни измен, ни потерь. «Товарищ! Мои документы проверь, Как требуют ваши уставы». Патрульный; угрюмый и немолодой, Советский мой паспорт кладет на ладонь... И вдруг улыбнулся устало. Суконную кепку он тронул рукой, — И вспомнил я сразу, что в кепке такой Ходил наш учитель, наш гений. Не дав моей мысли сложиться в слова, Так тихо и чисто, что слышно едва, Сказал он, как выдохнул: «Ленин!» Теперь на народ не удастся напасть — На страже рабоче-крестьянская власть, Оружье держащая крепко. В садах абрикосы уже зацвели... По улицам Пешта идут патрули В спецовках и ленинских кепках. 1957 Будапешт В ЦЕНТРЕ ЕВРОПЫ Центр Европы здесь А может, где-то рядом. Разоделся Будапешт в сады. Семь часов езды отсюда до Белграда, И до Вены шесть часов езды. И на Прагу и на Киев есть дорога. Центр Европы — что ни говори. Улицы, расчерченные строго, Ночью — многоточьем фонари. Шел я этою страной однажды, На проспекте главном встретил дом. Весь обвитый виноградом, трехэтажный,— Жизнь своя течет спокойно в нем. На зеркальных окнах занавесок кружево, На фасаде надпись, как на обелиске: «Дом проверен. Мин не обнаружено. Младший лейтенант Борискин». Сорок пятый год. Скажи на милость. Как на камне надпись сохранилась! Не решаюсь постучаться в двери — Пусть живут здесь люди как хотят. Младший лейтенант Борискин дом проверил, Не ища почета и наград. О Борискине иные позабыли, Я не знаю, жив он иль погиб, Только эта надпись остается в силе, В центре города, Под сенью старых лип. 1957 ПАРЛАМЕНТЕР В БУДАПЕШТЕ
Я был бы рад не помнить горе, Смотреть с улыбкою вперед, Но память о парламентере Мне днем и ночью сердце жжет. Его Остапенкою звали, Он был в пехоте капитан. Друг друга раньше мы не знали, Шли по дорогам разных стран. Но этот образ помню свято. Так наши судьбы сплетены, Как будто потерял я брата Тогда, в последний год войны. Под Будапештом окруженным Стояли русские бойцы. Там чьи-то матери и жены, Там чьи-то дети и отцы. И чтоб остались живы люди, Туда, где притаился враг, Остапенко идет по Буде, Подняв не красный — белый флаг. Идет спокоен, безоружен, С открытым молодым лицом. Он тоже сыном был и мужем, И не успел он стать отцом... Упал на камень мостовой С пробитой русой головой. ...Он встал над виллами окраин, На стыке города и гор, Венгерским скульптором изваян, Советский наш парламентер. И символом всего живого Стоял у мира на виду, Но должен был погибнуть снова Здесь в пятьдесят шестом году. Над этой безоружной бронзой Глумился оголтелый сброд... В последний раз взглянув на солнце, Упал герой лицом вперед. Пусть каждый день И час мой каждый Проверит мужеством своим Парламентер, сраженный дважды, Что и сейчас непобедим. Наш честный путь тяжел, но ясен, Враги стреляют в нас в упор, Пусть белый флаг от крови красен, Но вновь встает парламентер. Навстречу заревам зловещим На берегах далеких рек Идет спасать детей и женщин Бессмертный русский человек. 1957 |
