Эмигранты… У нас все по-старому. Одни совещаются, съезжаются и разъезжаются, другие в поте лица добывают свой хлеб насущный — увы, без масла. Впереди длинный хвост танцевально-кинжальных вечеров и докладов. Высокая полемика на первых страницах эмигрантских газет развивается вполне планомерно. Иному обывателю, пожалуй, покажется, что многие вопросы можно было бы полюбовно решить в кафе за чашкой черного кофе, но ведь обыватель понимает в высокой политике не больше, чем одно домашнее животное в одних южных плодах… К тому ж для таких читателей заведен на четвертой странице особый громоотвод: сенсационные романы с выпадением у героя кишок в одном номере и полным его выздоровлением в другом.

Вопрос о карт-д’идантите разрешен наконец декретом Президента республики окончательно: писатели при обмене платят 10 франков — остальное нас (редакцию «Бумеранга») мало интересует.

Листья осыпаются… В редакционные щели дует грубый и наглый уличный ветер и играет нашими волосами. Но мы бодры. Гуманная редакция «Ил. России», не щадя затрат, обещала не позже 15-го октября поставить в нашей комнате газовую печку. Пока нам больше ничего и не надо…

ДОМАШНИЕ АФОРИЗМЫ И МЫСЛИ ПРОФ. Ф. С. СМЯТКИНА*

Когда я смотрю на звездное небо и думаю, сколько на каждой звезде дураков и политических партий, я начинаю терпимей относиться к нашей маленькой Земле.

Эмигранты-беженцы, флиртующие с «завоеваниями революции», происходят по прямой линии от тех земгусар, которые, окопавшись в тылу, убеждали некогда рязанских мужиков воевать «до победного конца».

Лучше камни в почках, чем опечатки в стихах.

Драка в парламенте столь же нелепа, как словесная дискуссия боксеров.

Женщина, увлекающаяся политикой, подобна бешеной канарейке.

Иван Иванович находит, что чтение бульварных романов лучшее средство для отдохновения мозгов. Не поймешь только, зачем ему это нужно. Ведь мозги у него и так всю жизнь отдыхают.

Рецензии о новых фильмах похожи на стихотворения в прозе, написанные биржевым маклером.

Искус расстояния одинаково опасен для любви и для гонорара: любовь стынет, гонорар не высылают.

Старые танцы способствовали увеличению браков. Новые — способствуют увеличению разводов.

Самое легкое и самое трудное искусство — политика: все за нее берутся, и никто в ней ничего не смыслит.

Лига наций похожа на спасательный пояс, нарисованный на прибрежной скале.

Блоха, кусающая мраморного Аполлона, напрасно теряет силы и время.

Мой знакомый меньшевик служит юрконсультом в банке. До шести часов он по долгу службы защищает капитал, а после шести по наказу партии под него подкапывается. Как возможно сие совместить?

Если бы я не был профессором Смяткиным, я бы хотел быть Люксембургской королевой.

КИНОХРОНИКА*

Португальская звезда Нелли Анчоус купила для своей болонки на Корсике виллу в 750 000 франков.

Советский кинорежиссер т. Расстегай крутит на Воробьевых горах «Капитал» Маркса.

Кинообщество «Вашингтон-Глобус» приступило к постановке «Песни песней». Соломона играет молодой негр, недавно выдвинувшийся в картине «Через Ниагару на верблюде». Роль Суламифи исполнит настоящая живая пантера, привезенная на аэроплане из Бразилии.

Ч. Чаплин взял патент на исключительное право играть в штанах гармоникой, держащихся на одной подтяжке. Плагиатор Плум, выступивший в таких же штанах в фильме «Илиада», присужден к штрафу в 45 000 долларов.

Гениальная английская кинозвезда Ирэн Парабеллум на анкету о кинематографичности Шиллера ответила, что с таким артистом ей играть никогда не приходилось, да и не придется, потому что ее постоянный гениальный партнер Томас Шнур делает совершенно излишним ее выступление с каким-то никому не известным Фридрихом Шиллером.

Заинтересовавшая широкие фильмокруги техника цветных постановок, по заявлению т. Луначарского, совершенно не удовлетворяет комдуховным запросам СССР. Производятся опыты по возможности использования для совкартин одного только красного цвета.

МЕНЮ ДИПЛОМАТИЧЕСКОГО ЗАВТРАКА, КОТОРЫМ ЧЕСТВОВАЛ В БЕРЛИНЕ КАНЦЛЕР ЛЮТЕР ТОВ. ЧИЧЕРИНА*

1. Красный борщок.

2. Совполькие зразы à la Скаржинский.

3. Кровавый бифштекс à la Дзержинский.

4. Шницель «Hoch Hindenburg!»[8]

5. Пломбир «Комсомол».

6. Чай по-комкитайски.

7. Горячий пунш «Мировой пожар».

8. Фиги с маслом «Даешь кредит!» и прочие дипломатические фрукты.

9. Советская водка и «Lewenbrei»[9] мюнхенской королевской пивоварни.

Во время завтрака буржуазный оркестр из чинов тайной полиции играл «Интернационал», мелодично переходивший в «Deutchland űber Alles»[10].

Из дипломатической любезности друг к другу Лютер завтракал в красном фраке с большой звездой К. Маркса, Чичерин в форме прусского кирасира с «Железным Крестом» на груди.

Сообщил Turdus.

РАЗГОВОР ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ ЛЕТ*

— Ну, знаете, какой я книжный шкаф купил! У Гомера такого не было…

— Зачем вам такая устарелая мебель?

— Все-таки благороднее, когда в квартире старина. На верхней полке можно держать коллекцию карт: у меня же сто шестьдесят три колоды… Посредине кинопрограммы. В пантеровых переплетах они совсем будут выглядеть, как старинные книги. А снизу всякая мелочь: расписание воздушных дорог, лепешки, регулирующие настроение… Электрический пяткощекотатель…

— Это что за штука такая?

— Очень модная и полезная вещь. Раньше перед сном читали. А теперь к пяткам такую штуку приложишь — через пять минут уснешь… И сон можно любой заказать, по каталогу.

— Нет уж, батенька, я отстал. Беспроволочный чтец все-таки лучше. Вчера какой-то из Чикаго читал. Буря была на океане, что ли, верхние ноты так и звенели…

А сюжет — глаза на лоб лезут! «Воротнички из савана матери». Серия для взрослых. Комическая с потрясающим концом. С сокращениями на 20 % дешевле.

— Дорого стоит абонемент?

— Ни сантима. Раньше, друг мой, книги зачитывали, а я волну у соседа перехватываю. Приходите послушать. Недорого возьму.

ВЕРНЫЙ И ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ СПОСОБ ПОЛУЧЕНИЯ НОВОЙ КАРТ-Д’ИДАНТИТЕ*

Заведите тетрадку для наклейки из эмигрантских газет всех взаимоуничтожающих друг друга справок по данному вопросу.

Закажите полдюжины похожих на любого детоубийцу ваших фотографических карточек без шляпы, бороды и усов.

Расспрашивайте каждый день всех знакомых и незнакомых, куда они ходили, куда не ходили, что делали и чего не делали.