— Хоксли, почему же вы не упоминали, что помолвлены? — спросил Ральф. — Почему держали в тайне свою помолвку с прекрасной леди Изабель?

— Занимайтесь своими делами, Ходж. И немедленно отпустите леди, — проворчал в ответ Маркус. Он шагнул к Изабель и взял ее под руку. Коротко кивнув Ходжу, он повел свою невесту по коридору — подальше от двустворчатой двери.

— В чем дело? — спросила Изабель. — Почему вы так рассердились?

— Держитесь подальше от Ральфа Ходжа.

— Вы не любите друг друга? Но почему?

— Видите ли… это сложно объяснить.

Они уже приближались к холлу у входа в здание биржи, и Изабель решила, что мужчина собирается вывести ее на улицу. Но тут он вдруг остановился и открыл дверь в самом начале коридора — Изабель только сейчас ее заметила. Переступив порог, они вошли в небольшую комнату, стены которой были уставлены стеллажами с папками, а остальное пространство занимали конторки, заваленные стопками бумаг.

— Здесь мы можем поговорить без свидетелей, — сказал Маркус.

— И где же мы сейчас находимся?

— В комнате, которую джобберы используют в качестве временной конторы.

— Джобберы?.. — переспросила Изабель.

— Так называют тех, кто покупает и продает для маклеров акции. Эти люди зарабатывают деньги тем, что намеренно взвинчивают цены. — Маркус прошелся по комнате, затем, остановившись у конторки, скрестил на груди руки. — Но мне кажется, дорогая, вы пришли сюда не для того, чтобы задавать подобные вопросы. Скажите, какова цель вашего визита?

Изабель попыталась собраться с мыслями. Отправляясь на биржу, она была вполне уверена, что все как следует обдумала, но сейчас вдруг поняла, что не знает, как объяснить свой приход. Более того, она уже сомневалась в том, что ее действия оправданны.

— Мне кажется, что мы вчера не все обсудили и не все уладили, — пробормотала Изабель, немного смутившись. — После инцидента с лордом Уоллингом вы сразу же ушли с бала Беннингов, поэтому мы и не смогли закончить наш разговор.

— Нет, Изабель. — Он покачал головой. — Мы с вами все обсудили, и, как мне помнится, вы со мной согласились.

— Ошибаетесь, — заявила она с раздражением в голосе. — Я никогда не соглашалась быть «послушной женой», какой вы, наверное, желали обзавестись. И я все еще намерена принять участие в вашем расследовании.

— Но почему? Я хочу знать, почему вы так упрямы именно в этом вопросе.

— Я же вам вчера вечером все объяснила, — ответила Изабель. — Сплетники не умолкнут, пока картина не будет найдена и пока не будет найден тот, кто ее похитил. И все это время, как ваша невеста, я также буду страдать от сплетников. Разумеется, все это не сможет не отразиться и на моих близких. Поймите, я не могу сидеть сложа руки, когда знаю, что сумею принести пользу в этом деле. А теперь я расскажу вам все, что недавно узнала. Тогда вы, наверное, со мной согласитесь и поймете, что я стану для вас незаменимой помощницей.

Маркус взглянул на нее с усмешкой:

— Что ж, дорогая, я вас внимательно слушаю. Пожалуйста, просветите меня.

Сунув руку в свой ридикюль, Изабель извлекла листок бумаги.

— Вот видите? Я составила список богатых коллекционеров, всех тех, кто в последний год имел дело с аукционистом Данте Блэком. Я узнала также, кто из них владеет полотнами Томаса Гейнсборо и кто интересуется портретами, похожими по стилю на портреты Гейнсборо.

Маркус снова прошелся по комнате. Остановившись, проворчал:

— Дело в том, что Данте Блэк куда-то исчез. Исчез с того самого дня в особняке Уэстли. Вы, случайно, не узнали, где он находится?

Изабель покачала головой:

— Нет, к сожалению. Но возможно, это известно одному из упомянутых мной коллекционеров. Данте — очень известный и уважаемый аукционист, пользующийся доверием своих богатых клиентов. Так что некоторые из них, наверное, сумеют объяснить, как его найти.

— Но как вы все это узнали, Изабель?

— Я пыталась рассказать вам об этом еще вчера вечером, но вы не захотели меня слушать. А знаю я все это потому, что и сама интересуюсь искусством. К тому же Шарлотта Беннинг — моя лучшая подруга, а ее мать знакома со всем Лондоном.

— Сожалею, что уехал с бала, не познакомившись с вашей подругой. Возможно, мне следовало бы нанять ее в качестве сыщика, — усмехнулся Маркус.

— А вы уже наняли какого-нибудь сыщика?

Маркус промолчал, а Изабель решила, что не стоит донимать его вопросами. К тому же она еще не все рассказала.

— Кроме того, я узнала, что одна супружеская пара, пользующаяся услугами Данте Блэка и коллекционирующая картины Томаса Гейнсборо, скоро устраивает у себя бал-маскарад. Я слышала, что эти люди — страстные коллекционеры. Якобы у них в особняке целая картинная галерея. И они готовы платить любые деньги за хорошую живопись. Мы с вами можем посетить этот маскарад и осмотреть галерею, чтобы узнать, нет ли у них случайно «Морского побережья с рыбаками».

— И кто же эти устроители маскарада?

Маркус потянулся за листком, но Изабель тут же отступила на шаг и, покачав головой, заявила:

— Нет, не отдам, пока вы не согласитесь взять меня в партнеры.

Он тяжело вздохнул.

— Дорогая, о чем вы говорите? Ведь то, что я намерен предпринять, — это слишком опасно. Неужели вы не боитесь за себя? Поймите, я не смогу обеспечить вашу безопасность, если нас вдруг поймают.

— Нас не поймают! — Изабель помахала листком. — Так как же, мы партнеры?

Маркус невольно рассмеялся.

— Вы самая возмутительная и упрямая женщина из всех, которых я знаю.

Изабель одарила его улыбкой.

— Благодарю вас, вы очень любезны. Так вы согласны?

Маркус снова вздохнул.

— Похоже, у меня нет выбора.

Протянув ему листок, Изабель сказала:

— Маскарад устраивают лорд и леди Гэвинпорт.

Внезапно послышался тихий стук в дверь, а секунду спустя на пороге возник Ральф Ходж. Расплывшись в ослепительной улыбке, он проговорил:

— Леди Изабель недавно сказала, что ищет маклера. Я пришел узнать, не желает ли она, чтобы один маклер заменил другого.

— Вон отсюда! Сейчас же! — рявкнул Маркус. Мистер Ходж тихо рассмеялся и, закрыв дверь, исчез в коридоре.

— Дайте на минутку. — Изабель потянулась к листку в руке Маркуса.

Он взглянул на нее с удивлением:

— Зачем вам?..

Она нахмурилась и тихо сказала:

— Похоже, мне следует добавить мистера Ходжа к своему списку подозреваемых.

— Вероятно, это где-то на втором этаже, — прошептала Изабель. — Трудно представить, что картинная галерея находится в доме Гэвинпортов там же, где и бальный зал.

Шарлотта отчаянно вцепилась в руку подруги.

— Не глупи, Изабель! Тебе надо подождать Маркуса.

Изабель молча пожала плечами и поправила свою черную бархатную полумаску. Она снова окинула взглядом бальный зал, но и на сей раз нигде не увидела Маркуса, — возможно, он еще не приехал.

Изабель собиралась на маскарад самым тщательным образом. На ней было белое атласное платье с низким вырезом, украшенным крошечными лилиями, волосы ее ниспадали локонами на шею, а между грудей покоилось жемчужное ожерелье. Черная же полумаска прекрасно сочеталась с черными волосами и резко контрастировала с ослепительно белым платьем, что притягивало к ней взгляды почти всех мужчин.

Изабель знала, что выглядит привлекательно, но ей очень хотелось, чтобы и Маркус находил ее такой. Вот только где же он, когда появится?..

Тут Шарлотта подтолкнула ее локтем и тихо спросила:

— Дорогая, как же ты среди всех этих гостей в масках сумеешь найти Маркуса? Как ты его узнаешь?

Обычно о гостях докладывал дворецкий Гэвинпортов, но сегодня из-за маскарада от формальностей решили отказаться. Однако Изабель нисколько не сомневалась в том, что сразу же узнает своего жениха. Невольно улыбнувшись, она ответила:

— Узнаю, потому что Маркус намного выше других мужчин. Я могла бы узнать его даже в самой огромной толпе.