– Через восемь минут мы должны быть далеко отсюда. Если Мортон не появится на поле, вход перекроют и тогда мы пропали.

Опасность подстегнула Штефана, и, схватив Мортона под мышки, он скомандовал:

– Открой окно и проверь, не смотрит ли кто.

– Слушаюсь, капитан!

Грузовик стоял во дворе. В кузове лежала куча свежескошенной травы. Молодым людям не понадобилось много времени, чтобы втащить обездвиженное тело Мортона в кузов. Чтобы генерал не задохнулся, Петер положил ему на лицо сколоченный из деревянных планок небольшой ящик и набросал сверху травы. Не прошло и минуты, как Мортон исчез под кучей зелени.

Молодые люди выпрыгнули из кузова и перешли в кабину. За руль сел Петер. Он точными движениями закоротил провода грузовичка, запуская двигатель.

– Пока все идет хорошо, – подмигнув, констатировал он.

– А если он очнется? – обеспокоенно спросил Штефан.

– Не раньше чем через час.

– Ты в этом уверен?

– У такого рода воздействия долговременный эффект. Человек «отключается» минимум на час. Ты, к примеру, очнулся только через три часа.

– Ты и меня «отключал»? – возмущенно спросил Штефан.

– Ну да. Или было лучше сломать тебе руку, чтобы ты вырубился?

Серый грузовичок службы ландшафтного дизайна подъехал к посту охраны. Военный вышел из будки и приблизился к машине со стороны водителя. Петер надвинул пилотку чуть ли не на глаза.

– Вывозите траву? Сейчас? – спросил охранник.

– Таков приказ. Экология нынче в моде. Начальство решило поэкспериментировать. Это ненадолго, всего на пару дней. Потом решат, то ли будут, как раньше, оставлять ее на компост, то ли вывозить.

Охранник пожал плечами и поднял шлагбаум. Петер кивнул ему и нажал на газ. Двигаясь по аллее, соединявшей гольф-клуб со скоростной автомагистралью, Петер не отрывал глаз от зеркала заднего вида, но охранник вернулся к чтению своей газеты и не обращал на них никакого внимания.

– Готово! Мы выбрались! – воскликнул Штефан. – Самое трудное позади!

Петер посмотрел на товарища и засмеялся:

– А вот тут ты, приятель, попал впросак!

Поток машин был плотным, но двигался быстро. Затерявшись среди сотен автомобилей, пикап мчался на хорошей скорости. Они включили радио и «попрыгали» с канала на канал, но в одиннадцатичасовом выпуске новостей комментаторы говорили только о спорте. Петер и Штефан оставили военный грузовик в промышленной зоне, расположенной в южной части города, и переоделись в гражданское. Переодели они и Мортона на случай, если на его форме имелся «маячок» системы слежения. Генерал все еще был без сознания. Они упаковали его в ящик для садово-огородного трактора, который сейчас лежал в кузове пикапа.

Петер постукивал пальцами по рулю в ритме транслируемой по радио песни Дэвида Боуи. Добравшись до Перингтона, они съехали с автомагистрали.

– Думаю, мы не услышим об этом в новостях, – высказал свое мнение Штефан.

– Конечно, нет. Такая информация не подлежит обнародованию. Кричать на всех углах, что босса АНБ похитили во время игры в гольф? Это смешно.

– А зачем тогда мы два часа слушаем новости?

– Это тыслушаешь новости. А я слушаю музыку.

Петер увеличил громкость и стал подпевать радио.

Штефан отодвинул два засова на двери комнаты и осторожно распахнул ее настежь. Свет, который проник сюда из гостиной, дал ему возможность удостовериться, что Мортон все еще лежит на кровати. Связанный генерал застонал и с трудом повернул голову, чтобы посмотреть на своего тюремщика.

Штефан вошел в комнату, поставил на стол подключенную к удлинителю переносную лампу, потом подтащил стол поближе к кровати. Ежесекундно ожидая подвоха, он помог Мортону сесть на край кровати, лицом к столу. Включив лампу, Штефан направил ее в лицо генералу. Мортон что-то пробубнил и отвернулся, закрыв глаза.

– Нам нужно поговорить, – ровным голосом сказал Штефан. – Сейчас я выну кляп. Если вы закричите, придет мой приятель и снова вас «вырубит». Решайте сами.

Штефан осторожно коснулся руками затылка генерала, развязал узел и вынул кляп. Мортон первым делом широко открыл рот.

– Черт возьми, – пробурчал генерал, – вы мне чуть голову пополам не раскололи!

Стараясь как можно убедительнее играть свою роль, Штефан проверил, хорошо ли связаны его запястья и лодыжки, и перешел к противоположной части стола. Там он сел на стул, повернувшись лицом к пленнику.

– Кто вы? – спросил Мортон.

– Это длинная история, – ответил Штефан.

– Чего вы хотите? Вы террористы?

– Думаю, если вам посчастливится когда-нибудь нас поймать, именно так вы и представите нас общественности, чтобы оправдать расправу без суда и следствия.

Ослепленный ярким светом, генерал напрасно пытался рассмотреть своего собеседника. Зато Штефан, отодвинувшись от лампы, мог в свое удовольствие любоваться всемогущим патроном АНБ. Впервые в жизни он видел перед собой важную персону, одного из этих «серых кардиналов», которые, как принято считать, и правят нашим миром. Без военной формы, переодетый в обычную одежду, Мортон выглядел почти заурядно. Он осунулся, а застрявшие в коротких волосах стебельки травы отнюдь не добавляли ему значительности.

– Зачем вы меня выкрали? Чего вы требуете в обмен на мою свободу?

Штефан не ответил. Петер считал, что самое важное – убедить генерала в том, что у них полно времени и он останется пленником до тех пор, пока они не получат желаемого.

– Вы отдаете себе отчет в том, что за вами теперь охотятся сотни агентов? – спросил Мортон. – У них в распоряжении достаточно средств, чтобы вычислить вас за несколько часов.

– Вы говорите о тех людях, кому было поручено вас охранять?

Штефан присмотрелся к Мортону повнимательнее. Он чувствовал, что тот буквально кипит от сдерживаемого гнева. Если бы Мортон был лет на двадцать моложе и у него были развязаны руки, к нему, бесспорно, было бы опасно подходить. У генерала были светлые, умные глаза. Эти глаза видели, как умер Фрэнк Гасснер…

Мортон нервно дернулся:

– Черт возьми, да чего же вы хотите?

– Вы помните Катрин и Марка Дестрелей? – резко спросил Штефан.

Глаза генерала широко раскрылись. Голова его странно дернулась, и он ответил:

– Двое ученых, государственная измена. Это старое дело.

Штефан наклонился над столом и спросил:

– Вы уверены, что говорите правду, или это официальная версия?

– У них не было ни детей, ни родственников, – сказал Мортон. – Не пытайтесь меня убедить, что вами движет месть, это смешно.

– За что я мог бы вам мстить, если вам не в чем себя упрекнуть? Разве что вы попытаетесь вспомнить…

– Кто вы? – настойчиво спросил генерал.

– Не уверен, что вы готовы это услышать, генерал. Зато я надеюсь получить от вас нужную мне информацию.

Мортон выпрямился. Штефан перешел к интересующей его теме:

– Мы знаем, что вы так и не нашли отчеты о научных наработках Дестрелей. А еще мы знаем, что даже по прошествии двадцати лет они для вас в высшей степени интересны.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Вы лжете. Неделю назад в аэропорту города Глазго ваши люди выкрали девушку, непосредственно связанную с этим делом.

– Я ничего об этом не знаю. – Тоном, в котором сквозила насмешка, Мортон добавил: – Мой бедный мальчик, если бы вы знали, сколько людей нам приходится арестовывать, вы бы поняли, почему я ничего не знаю об этом случае.

– И вы посмели объявить нас террористами…

– Речь шла о национальной безопасности!

– Речь шла о жизни людей.

Мортон презрительно фыркнул.

– Но оставим это, – сказал Штефан, которому генерал нравился все меньше и меньше. – Я не собираюсь вас переубеждать. Мне нужна ваша помощь, и я ее получу, хотите вы того или нет.

Неожиданно в дверном проеме появился Петер. Его высокий силуэт четко вырисовывался на фоне контрового света.