На мгновение я задумываюсь. Хорошо бы отставить в сторону все сомнения и подбодрить Тома, но давать ему повод надеяться попусту тоже не дело. Однако, взглянув на то место, где должна быть его правая рука, я понимаю: для нас и напрасная надежда — уже победа.

Том все еще смотрит на меня; по выражению его лица ясно, что он изо всех сил старается верить. Поднимаю кверху большой палец правой руки, как Роджер Эберт[10], и произношу: «Ыйде».

Том понятия не имеет, что я сказал, да это и не важно. И без того изуродованное лицо перекореживает улыбка.

Пять минут спустя мы тормозим за три дома от здания «Сигма Хи».

Большинство студенческих братств Калифорнийского университета в Санта-Крус базируется за пределами кампуса, и нам это на руку — не надо думать о том, как справиться с охранниками. Но уже скоро одиннадцать, вот-вот наступит комендантский час. Хотя с другой стороны, мы намерены вторгнуться в помещение, где полно живых; все они входят в группу, на законных основаниях зарегистрированную в учреждении образования — Калифорнийском университете, и волноваться о нарушении комендантского часа — все равно что, явившись грабить банк, переживать по поводу неоплаченной парковки.

— Как будем действовать? — спрашивает Джерри.

— Думаю, кому-то из нас нужно отвлечь на себя внимание, — говорит Рей, — а остальные тем временем осмотрятся на месте и найдут Томову руку.

— Вроде ничего сложного, — выносит вердикт Джерри.

Том усердно кивает, при этом лоскуты кожи у него на щеках хлопают словно крылья — того и гляди лицо взлетит.

— Что ж, поскольку от Тома и Энди в рекогносцировке на месте и поисках толку мало, — продолжает Рей, — им нужно постараться поднять такой шум, чтобы кое-кто смог пробраться внутрь, взять руку и убежать.

Мы смотрим на Джерри. Несколько секунд он согласно кивает, затем брови его ползут вверх — дошло!

— Я? Почему я?!

— Наших безруких друзей одних оставлять нельзя — вдруг с ними что-нибудь случится? — отвечает Рей.

Джерри открывает рот, чтобы возразить, но лишь матерится себе под нос.

Том стонет и прикрывает лицо уцелевшей рукой.

— Не дрейфь, — приказывает Рей. — Тебе помогут.

— Помогут? — Джерри переводит взгляд с Рея на нас с Томом. — Кто?

— Не стоит недооценивать находчивость Рея. — Рей нажимает кнопку на центральной консоли.

Крышка багажника открывается, «люмина» ходит ходуном. Через десять секунд по бокам машины возникают Зак и Люк.

Теперь понятно, откуда у бэк-вокала в «Волшебном автобусе» ноги растут.

Мы с Томом прячемся в темноте напротив здания «Сигма Хи» и с тоской смотрим в сторону «люмины», припаркованной за полквартала от нас. В свете уличного фонаря машина кажется надежной гаванью, взывающей к здравому смыслу, который лично у меня зачастую просыпается после того, как в полной уверенности в своей правоте я принял решение действовать.

Неумолимо приближается полночь. У меня в арсенале одна рабочая рука и одна рабочая нога, а сам я вот-вот стану наживкой. Однако здравому смыслу противится растущая потребность восстановить справедливость: вернуть Тому конечность и воздать по заслугам тем, кто ее похитил. Тем не менее я слышу, как внутренние часы отсчитывают секунды, оставшиеся до комендантского часа.

— Есть что-нибудь? — спрашивает Том.

Мотаю головой. Не знаю, видит ли он меня. Зрение у него хуже моего, а я не могу разобрать даже, что за знак стоит в конце квартала. Где уж мне заметить, когда Рей даст нам сигнал к началу операции.

По отмашке Рея мы должны пересечь улицу и ввалиться на веранду «Сигма Хи», в духе голливудских зомби, чтобы выманить членов братства на улицу. Рей — из нас он меньше всего похож на зомби и при слабом освещении да в толпе пьяных недорослей вполне может сойти за живого — вмешается и на правах сопровождающего извинится, что не усмотрел за нами, пока нас не отделали битами и не подожгли. Мы втроем будем отвлекать внимание, а Джерри и близнецы тем временем прошмыгнут внутрь через черный ход и найдут руку.

Если план «А» не сработает, придется штурмовать здание — таков план «Б». Постараемся нагнать на них страху и закончить поиски до приезда службы отлова животных.

Эх! Жаль, что шанс стать нежитью может выпасть лишь раз…

Вот только не знаю, как действовать, если оба наших плана провалятся. Том по крайней мере убежит, а у меня такой шикарной возможности нет. Значит, от драки не отвертишься. Если дело дойдет до этого, надеюсь, мне удастся хотя бы одного из них утащить с собой на тот свет.

Слева от меня Том что-то бубнит. Спустя мгновение до меня доходит: он повторяет одну из излюбленных мантр Хелен. «Я выжил… Я выжил… Я выжил…»

У здания «Сигма Хи» тишина и спокойствие, Рея нигде не видать. Ожидание расслабляет, что неудивительно. Впрочем, я все-таки испытываю тревогу. Не воспоминание о том, как тревожился когда-то, а именно физические ощущения, сопровождающие такое состояние. Впервые со дня смерти я чувствую нечто похожее на выброс адреналина.

Развить эту мысль я не успеваю — из здания братства доносится рев. Секунду спустя окно наверху разбивается вдребезги. Из окна вылетает тело, катится по крыше, срывается и падает лицом вниз на траву перед домом.

— Это сигнал? — спрашивает Том.

Крики и шум из разбитого окна становятся все громче, а из-за здания братства с воплем «План Б! План Б!» выскакивает Рей.

Он выбегает на тротуар и несется к «люмине». На соседних верандах зажигаются огни, в том числе и в доме, у которого стоим мы.

Тело, скатившееся с крыши на лужайку перед «Сигма Хи», поднимается и идет к нам, задрав кверху три руки.

— Есть, чувак! — орет Джерри, победоносно размахивая Томовой конечностью.

Том радостно всхлипывает.

В здании братства полный бедлам. Народ кричит и визжит, в окне видны суетящиеся фигуры. Распахивается парадная дверь, и оттуда вылетают двое живых, преследуемые Заком, а может, Люком — точно не скажу.

Мы с Томом ковыляем через улицу навстречу Джерри. В это время Рей подгоняет «люмину», выбирается из нее и спешит в сторону «Сигма Хи».

— Возьмите машину! — кричит он набегу.

— А вы как же? — орет Том.

— Убирайтесь отсюда! — И Рей скрывается за зданием братства.

Дважды повторять мне не нужно. Вдали слышен вой сирен, а турне в фургоне службы отлова животных никак не вяжется с идеей о триумфе справедливости, которой чуть ранее я оправдывал нашу операцию.

Джерри перебрасывает добычу через машину, Том ловит ее одной рукой, как звезда НФЛ, и усаживается на переднее пассажирское сиденье, я плюхаюсь позади него и закрываю дверцу. Не успеваю я пристегнуться, как Джерри топит педаль газа, и «люмина» срывается с места под начальные аккорды «Ковра-самолета» группы «Steppenwolf».

Сирены все ближе, в заднее окно видно, как из соседних домов выскакивают люди, и я рад, что покидаю это место.

— Йо-хууу! — орет Джерри, еле вписавшись на полном ходу в первый поворот, отчего меня заносит в сторону, и моя физиономия впечатывается в боковое окно. — Берегите яйца, парни! Щас покажу, как надо ездить!

Пока не достигли следующего поворота, я быстренько пристегиваюсь.

— Сбавь скорость! — умоляет Том, бережно обнимая руку.

Джерри резко поворачивает налево, шины визжат, и зад «люмины» заносит вправо.

Хуже, чем давать советы водителю, может быть только желание давать такие советы при отсутствии дара речи: все, что я могу, — это озвучивать свои переживания выкриками.

Движение на улице небольшое, но, заметив любую машину, Джерри разворачивается и мчит в обратную сторону. С места преступления мы благополучно скрылись, и не следовало бы привлекать к себе внимание, но наш водитель — двадцатиоднолетний выпендрежник — и слышать ничего не хочет.

Том изучает вновь обретенную конечность.

— Э! А рука-то не моя.

— Не твоя? — переспрашивает Джерри.