– Не могу поверить, что позволил ему ударить меня дважды.

– Да разве ты мог предположить, что он такое выкинет. – Софи стала ощупывать его шею. – Здесь больно?

Он отрицательно помотал головой.

– Я в порядке.

– Да он чуть не прибил тебя. Это настоящая производственная травма. Тебе надо обратиться в больницу.

Мик встал на ноги.

– Со мной все в порядке.

– А что, если у тебя откроется внутреннее кровотечение и ты умрешь этой ночью?

– Джо знает, как звонить в «000». [3]

– Ты ведешь себя как последний идиот.

Мик взглянул на Сойера – того как раз пытались поднять на ноги. Сам Сойер со скованными наручниками руками рыдал и шмыгал носом, а в их сторону направлялся полицейский.

– Привет, Софи.

– Алан, это Мик. Алан работает вместе с Крисом в Виниярде.

Мужчины поприветствовали друг друга кивком.

– Сможете попозже явиться в участок и сделать заявление? – спросил Алан Мика.

– Я не собираюсь на него заявлять.

– Нет, ты сделаешь это, – возразила Софи. – Люди должны знать, что не могут вот так нападать на нас.

– У этого парня только что умерли жена и ребенок. Он потерял контроль над собой и решил, что должен отыграться на нас.

– Надеюсь, ты понимаешь, что он не случайно здесь оказался, – заметила Софи.

– Скорее всего, он как минимум полчаса ездил по городу, всматриваясь в большие красные номера на машинах «скорой помощи».

Полицейские затолкали Сойера в фургон, предназначенный для перевозки задержанных в участок, но тот принялся колотить в дверь фургона.

– Он и так сильно пострадал, – сказал Мик.

Алан посмотрел на Софи.

– А ты как? Он что-то сделал тебе?

– Нет, он только твердил, что я убила его семью, и заявил, что хочет убить меня. Ничего больше.

– Ты хочешь выдвинуть в его адрес обвинения?

Софи почувствовала на себе пристальный взгляд Мика.

– Думаю, нет.

Алан пожал плечами.

– В любом случае мы предъявим ему обвинение за управление автомобилем в нетрезвом состоянии.

Алан направился к полицейскому фургону, а Софи и Мик сели в машину «скорой помощи».

Мик стал рассматривать свое лицо в зеркало.

– Ты поступила правильно.

Софи не хотела продолжать этот разговор.

– Ты уверен, что сможешь вести машину?

–  Яв порядке. Не сомневайся.

Софи пробралась в задний салон.

– Я по-прежнему считаю, что ты ведешь себя глупо. Любого пациента в таком состоянии ты сам отправил бы в больницу.

Мик неопределенно пожал плечами и завел мотор.

– Не могу поверить в то, что и женщина, и ребенок умерли.

Старушка на носилках посмотрела на Софи и улыбнулась. Софи ответила ей улыбкой и похлопала по руке с узловатыми пальцами, но в этот момент перед глазами у нее возникли остывающие в морге безжизненные тела Джулии и ее ребенка.

А была ли она такой невиновной, какой себя считала? Возможно, если бы они выехали в больницу пораньше?… Возможно, ей стоило раньше начать вводить Джулии физраствор?

Но второе предположение было абсолютно бессмысленным, потому что Софи не знала, отчего умерли женщина и ребенок. Нужно позвонить в больницу и узнать истинную причину их смерти. Только после этого можно будет объективно оценить свои действия и понять, что еще следовало сделать в этом случае.

Но не так-то просто выбросить из памяти взгляд осиротевшего отца и мужа и его обвинения, до сих пор звеневшие в ушах.

Ты убила их.

Элла с трудом открыла дверь в бар «Знойные Джунгли и увидела, что зал переполнен. Добраться до барной стойки было непросто, потому что пришлось протискиваться между группами широкоплечих полицейских. Все они пришли сюда, рассчитывая, как и Элла, разузнать как можно больше о. последних событиях.

Элла смотрела пятичасовой выпуск новостей, затем – шестичасовой, но так и не услышала ничего, что ей еще не было известно. В автомобильной аварии погибли Дадли-Пирсон и двадцатилетний студент университета, а также были ранены пятидесятилетний водитель грузовика, еще один двадцатилетний студент и Мариза Уотерз, жена генерального прокурора Роберта Уотерза, королевского адвоката. И ни слова о деньгах и о том, почему Дадли-Пирсон и миссис Уотерз находились в машине во время аварии вместе.

Не было никаких свежих новостей ни о Росе, ни о мужчине, который анонимно звонил на телевидение. В течение дня в каждом выпуске сообщалось одно и то же: банда грабителей может состоять из полицейских, и управление полиции намеревается сделать официальное заявление завтра утром.

Ни один уважающий себя полицейский не мог позволить себе оставаться в неведении так долго.

Детектив Дэннис Орчард тоже был в баре. Он сидел опираясь локтями на барную стойку, и теребил в руках сигарету.

– Перестань, – попросила Элла.

– А что я такого делаю?

Он слез с высокого барного стула и жестом предложил Элле занять его место, но она отрицательно замотала головой.

– Я и так целый день бездельничала, – сказала Элла. – А ты работал.

Он улыбнулся в ответ и снова уселся на стул. Возле барной стойки было достаточно места, чтобы Элла смогла подойти и облокотиться на нее. Подмигнув, бармен сразу же поставил перед ней бокал красного вина.

– Спасибо, Боб, – сказала она бармену.

Дэннис сделал несколько глотков из пивного бокала и принялся разглядывать пакетики с чипсами на стене за барной стойкой.

– Есть хочешь?

– Спасибо, не хочу.

Он снова повертел сигарету в руках.

– Не думаю, что смогу тебе много рассказать.

– Уверена, что сможешь.

Работать в отделе по расследованию убийств означало быть частью негласной системы по распространению слухов.

Дэннис понес сигарету к носу и понюхал ее с того конца, где не было фильтра.

– Игерз постоянно твердит, что все много болтают и все знают то, чего им знать не надо.

Элла и сама об этом прекрасно знала.

– Это его работа. Ведь сейчас он – исполняющий обязанности комиссара.

– Ну, по крайней мере будет им до тех пор, пока все не прояснится, – уточнил Дэннис.

– Он любит, когда все шито-крыто, – заметила Элла.

– Ты и сама знаешь, что нам сейчас несладка.

– Знаю, знаю.

Дэннис отпил еще немного пива.

Элле не хотелось ставить Дэнниса в затруднительное положение, но еще больше не хотелось уйти из бара ни с чем.

– Хорошо, расскажи хотя бы то, что можешь.

Пару минут Дэннис пристально смотрел на Эллу, а затем склонился к ее уху.

– Один мой приятель, парень из отдела по грабежам и разбоям, говорит, что история с Росом вполне может оказаться правдой.

– Так, значит, он все-таки коп.

– Получается, что так, – ответил Дэннис. – Пока у них нет свидетелей, которые могли бы подтвердить его версию. По слухам, пуля, которую извлекли из него, похожа на пулю сорок пятого калибра, а именно такого калибра был пистолет у охранника в банке. Они проверили график дежурств: Рос не был на службе в те дни, когда были совершены предыдущие ограбления.

– Раньше я никогда о нем не слышала. Он сам откуда?

– Последние пять лет жил в Пэдстоу, а до этого – в Пэнрисе. Пару лет работал сыщиком. Ну вот, пожалуй, и все.

Влажное дыхание Дэнниса отдавало перегаром.

– Рос ни словом не обмолвился о банде. Лежит себе в госпитале со сложенными на груди руками и смотрит в окно. Он говорит, что не может вспомнить, где произошло нападение, где он до этого пил и что делал. Поэтому сейчас главная задача – найти свидетелей.

– А как насчет того мужчины, который позвонил на телевидение, чтобы сделать заявление?

– Рос никак не отреагировал, когда ему рассказали об этом звонке. И Игерз не говорит, связывался с ним звонивший снова или нет, – сказал Дэннис. – Ходят слухи, что не было никакого звонка. И конечно же, о звонившем ничего не известно.