«Тело совершенно, — сделала вывод Марго. — На лице после подтяжки нет ни одной морщинки». Ее пластический хирург рекомендовал ей немного набрать в весе, потому что в пятьдесят приходится выбирать между крошечной задницей и лицом, которое выглядит круглее и моложе. Дерматолог говорил ей то же самое, объясняя, что эффект кремов, которые он может порекомендовать или выписать, усиливается улучшением или просто количеством питания. Но после стольких лет сидения на диетах Марго было тяжело переваривать пищу. Когда терапевт прочитал ей лекцию о ломких костях и о возможности появления горба в зрелом возрасте, Марго умудрилась прибавить полкило к своему весу. Это очень положительным образом отразилось на ее лице.

«Так что же такого особенного в молодой плоти? — спросила Марго у зеркала. — Зачем Тревору Лакс, когда он может иметь меня? Разница в нескольких миллиметрах, — сказала себе Марго, представляя худые руки невесты. — Кожа на моих руках чуть толще, а мышц под ней чуть меньше. Веснушки невесты на несколько миллиметров меньше, чем мои, и они немного темнее. Согласна, у нее девичьи веснушки, а у меня появляются возрастные пятна. Ее волосы длиннее (подумаешь!) и ярче блестят». Марго тщательно закрашивала свою седину, но ничего не могла поделать с тем, что ее когда-то сияющая грива стала больше походить на тусклую проволоку. Но это всего лишь волосы! Все остальное было идеально замаскировано. К тому же у двадцатитрехлетней невесты торчал маленький животик, а живот Марго был плоским, как спандекс.

И тут Марго стащила с себя бирюзовое облегающее платье с диагональным вырезом и повесила его на дверь туалета. Стоя на унитазе раввина в своем модифицированном корсете женщины-госпожи, она ощутила, как ее охватывает легкая дрожь. Она вдруг почувствовала себя фальшивой. Если бы сегодня ночью Марго поехала домой с любовником, им пришлось бы ехать в разных машинах, чтобы он не увидел ее, лежащей дохлой рыбой на заднем сиденье, потому что она не могла согнуться и сесть прямо. И ей пришлось бы взять по крайней мере получасовой тайм-аут, чтобы успеть снять корсет до его появления. Либо превратить сражение со спандексом в сексуальную прелюдию.

Марго начала ерзать и покачиваться, пытаясь высвободить грудь из корсета. Правая грудь выскочила из него, словно круглый кусок пенопласта, всплывающий на поверхности озера. Пытаясь высвободить левую грудь, она начала съезжать с унитаза вниз, не в силах балансировать на высоких каблуках на гладкой крышке. Ее ноги соскользнули с крышки, левая грудь выскочила наружу, обнажая красные рубцы от спандекса на нежной коже. Марго вскрикнула, когда ударилась своим копчиком, лишенным жировой прокладки, о сиденье унитаза.

— У вас там все в порядке? — послышался веселый девичий голос из комнаты невесты.

— Все хорошо! — крикнула в ответ Марго, закрыв обе двери в комнату. Сидеть было все-таки лучше. Она смогла стащить с себя корсет. Он легко сполз вниз, и, хотя самым сложным, казалось, было высвободить ягодицы, именно ноги Марго накрепко в нем застряли. В конце концов она сняла его, вывернув наизнанку, и обе ее туфли остались внутри.

Почувствовав, что ей легко сидится и дышится впервые за этот вечер, Марго улыбнулась. Она подняла с пола платье и надела его через голову, радуясь тому, как этот жест взъерошил ее волосы. «Больше никакого лака для волос, — сказала себе Марго. — Пусть они свободно развеваются». Марго подвела губы помадой и обулась. Она была готова выбраться отсюда, сесть за стол и отлично провести время. Она снова встала на унитаз, чтобы оценить свое преображение, и расплакалась.

«— Во что ты одета? — спрашивает Дэвид.

— Я совсем голая, — отвечает Грейс, хотя на ней джинсы и футболка.

Лежа на диване, Грейс тянется к поясу джинсов.

— Ну? Что ты делаешь со мной сейчас? — хочет знать она.

— Я притягиваю тебя к себе и глажу рукой внутреннюю поверхность твоих бедер. Тебе нравится? — спрашивает он.

— Я в восторге. Опиши мою грудь, — говорит Грейс».

— Я думала, мы решили уйти от эротики и начать писать о технике, — заметила Эйми.

— Я и пишу о технике, — начала оправдываться Брук, оторвав глаза от рукописи.

— Как это о технике?

— Они занимаются сексом по телефону!

— О! Теперь понятно. Ты меня просто озадачила. Тебе надо было как-то разъяснить это в первом абзаце, — сказала Марго.

— Озадачила? Правда? Почему?

— Ну, я удивилась, почему он не касается ее.

— Разве из моего рассказа это не ясно? — удивилась Брук.

— Мне нет. Эйми, ты поняла, что это был секс по телефону?

— Нет. Сначала не поняла, — согласилась Эйми, хотя говорила не об этом.

— Я имею в виду, — продолжала Марго, — я думала, что, может, между ними какая-то преграда, потому что он трогал свой пенис, а она смотрела в окно.

— Вообще-то, — возразила Эйми, — эта часть мне понравилась.

— Он держит в руках свой член, а она смотрит в окно — разве не понятно, что это секс по телефону? — возмутилась Брук.

— Не-а. Мне не понятно, — упиралась Марго.

— Я думала, фраза «Во что ты одета?» настолько классическая для телефонного секса, что все сразу становится ясно!

— О, да, так и есть, — чуть подумав, согласилась Марго. — Но, видишь, мы же с Эйми обе не поняли, так что, может быть, этого не достаточно. Я думаю, мы бы с большим удовольствием наслаждались твоим рассказом, если бы ты сразу сказала, что он о сексе по телефону. Хотя мысль о нестерпимом желании, которое сталкивается с непреодолимыми преградами, мне нравится. Особенно когда люди умудряются заниматься любовью, пользуясь тем, что есть под рукой, простите за каламбур.

— Думаю, я смогу раскрыть эту тему.

— Тебе стоит попробовать.

— А вы правда получаете удовольствие от секса по телефону? — спросила Эйми, гадая, будет ли у нее хотя бы такая возможность преодолеть расстояние в сотни километров до Токио. Секс сближал их во времена нищеты, может, секс мог сотворить волшебство и теперь, когда ее муж внезапно выбился в люди.

— Ну, да. Конечно, это не лучший вариант. Я как-то предложила заняться сексом по телефону парню, с которым познакомилась в Париже, а он ответил: «Ма sex n'est pas si long», что в переводе значит примерно «Мой пенис недостаточно длинный», ну, в смысле, для того, чтобы пересечь Атлантику. Мне это показалось забавным. Почему все молчат?

Лакс не стала сконфуженно стоять в дверях, дожидаясь, что ее пригласят войти. Она просто вошла и села.

— Извините, что опоздала.

После того случая с выдергиванием волос с ней не разговаривали. В предыдущий вторник она сказалась больной (и действительно, позже выглядела очень усталой и нездоровой). Она так и не пришла на свадьбу, если верить Брук, которая оставалась там до самого закрытия синагоги. Эйми почувствовала усталость и уехала около одиннадцати. А Марго испарилась еще до ужина.

Лакс села за стол, достала блокнот и карандаш.

— Рада тебя видеть, — сказала Брук.

Эйми уставилась на Брук. Она говорила им, что не хочет, чтобы Лакс и дальше посещала их группу. Эйми считала, что это слишком рискованно. Сама Лакс представляла собой большую опасность. Она не умела себя вести. Поэтому они решили ее больше не приглашать. Они продолжили бы встречаться, но не ставили бы Лакс в известность, где и когда. И тем не менее Лакс пришла и заняла свое место во главе стола. У Брук вид был очень довольный.

— Ну, — начала Лакс, — спасибо. Я, м-м-м, у меня не было возможности что-нибудь написать, потому что я была кое-чем занята. Брук сказала, что теперь вы пишете о технике, так что мне надо немного подумать об этом. Я посижу и послушаю, если никто не возражает.

— Почему ты не была на свадьбе? — осведомилась Брук.

— Какой свадьбе? — Лакс озадаченно смотрела на них.

— В субботу вечером. Свадьба Тедди, — пояснила Брук.