- Ты обещал превратить меня обратно!

Ратибор удивленно округлил глаза:

- Когда это?

- Когда сказал, что тебе нужна моя помощь в поисках Лиры, - хмуро отчеканила колдунья.

Некромант улыбнулся, вскинул руку и выпустил над головой ящерки столп пламени. Она рухнула на землю и практически ощутила, как поджаривается ее белая шкурка:

- Ты меня напалмом решил согреть?!

- А помогло?

Ящерица подняла мордочку и "выстрелила" в сторону "мужа" языком:

- Сам-то как думаешь?

Улыбнувшись, Ратибор протянул ладонь. Хора недоверчиво на нее покосилась и очень осторожно, готовая в любой момент дать дёру, умостилась на "линии жизни". Прикрыв ее второй ладонью сверху, Ратибор поднес ящерицу к губам и подул.

Спустя четверть часа Шайтан удивленно смотрел на ругающуюся сквозь зубы хозяйку. Она металась по лугу, срезая траву своим любимым ножиком и пинками выбивая из земли особо крупные кочки. На фоне седых волос ее ярко-пунцовые щеки выделялись ровно свекла на праздничной белой скатерти. Спросить, чем они, все-таки, занимались, прикрытые от взглядов высокой луговой травой, пес так и не решился. А Ратибор, дожевывая четвертый сухарь и с головой закутавшись в переходящую ткань, довольно ухмылялся и неспешно скользил по направлению к столице.

Каждый народ имеет такую историю, на какую у него хватает фантазии.

В ворота славного города Йёралдан они вошли вместе. Изображая послушного гражданина, Ратибор даже снял свой фирменный плащ. И тут же об этом пожалел - въездная пошлина была ни много ни мало тридцать серебрушек.

- Совсем обнаглели, - пробурчал некромант, расстегивая кошель. Шайтан, которого от жлобства местной гор администрации малость перекосило в области морды, только еще сильнее сжал челюсти.

- Скажешь слово, придется и за тебя платить, - предупреждающе шепнула ему на ухо колдунья. И она могла свою жизнь на кон поставить - пока ворота со стражниками не скроются за горизонтом, пес будет молчать, аки немой.

Хора повела компанию самой короткой дорогой - через торговый квартал, пристань и кузнечный цех. Корабли проскочили быстро, хотя щенок и норовил засунуть любознательный нос в каждую щель, а вот с первым и последним пунктами возникли трудности. Ратибор постепенно беленел, глядя как колдунья остервенело торгуется, набивая суму продуктами, а потом так же долго уговаривает кузнеца "переобуть" Архонту четыре копыта по цене трех. И если "владыка молота" сперва даже не поверил в наглость беловолосой особы, то спустя двадцать минут беспрерывной атаки ее убедительных аргументов начал спорить, доказывать свою правоту и в результате сдался на "трех с половиной подковах и бесплатном ветеринарном осмотре".

- Только учти, - напоследок погрозила пальчиком Хора, - мне нужно не общее мнение о лошади, а конкретно по проблеме. Усёк?

- Ты мне уже все уши этой самой проблемой прогалдела! - взвыл красный от натуги кузнец. - Иди отсюда, пока я твоего коня у тебя на шее морским узлом не завязал!

Колдунья мягко улыбнулась, заметила как дернулось веко бедного горожанина и как он судорожно сжал кулаки, из последних сил сдерживаясь, чтобы не броситься на дотошную клиентку, привязала опасливо косящего Архонта к жерди, хлопнула его по плечу на прощание и прытко выскочила за ворота кузницы. Не успела дверь вернуться в закрытое положение как, с резким свистом разрезав воздух, в косяк впился здоровенный топор.

- М-да, - задумчиво оценил силу броска Ратибор, - ты умеешь заводить друзей.

- При такой экономии они мне не нужны, - пожала плечами Хора и вздохнула. Тянуть дальше было некуда. - Может, ты меня здесь подождешь? - с надеждой обернулась она к некроманту. Такими глазами смотрел висящий над бездной альпинист на последнюю ниточку своей перетертой бечевки.

- Мы не так договаривались, - ухмыльнувшись, покачал головой тот.

Женщина закусила губу, услышала как вопит сорвавшийся в бездну скалолаз, и больше не сказала ни слова. Но чем ближе они подходили к бедняцкому кварталу, тем сильнее мрачнело ее лицо. Шайтан трусил рядом, с любопытством оглядываясь по сторонам. А Ратибор чуть позади загадочно улыбался. Он уже понял, куда ведет их беловолосая колдунья. И когда она остановилась перед старым повалившимся забором, за которым виднелся угол такого же древнего дома, в его глазах не было и намека на удивление.

- Гильдия Вороньего крыла, я прав?

Хора обернулась и кивнула, скрестив руки на груди.

- Думаешь, они похитили Лиру?

- Кто еще мог оставить у нее на кровати два вороньих пера? Это знак Гильдии. Ни один идиот не посмеет использовать его в своих целях.

- Тем более, когда мы говорим о знаке этой Гильдии. Воры, убийцы, насильники… отбросы общества. Они брались за задания, которые изначально стояли вне закона. Их Кодекс был пропитан кровью, а наказанием за его нарушение была смерть. Наемники, которых не мог призвать к ответу даже Совет, так аккуратно они вели свои дела. Ничего нельзя было доказать: никаких документов, никаких сверхприбылей, ни одного живого свидетеля. Да, украсть Видящую было бы вполне в духе Гильдии, если бы ни одно "но". Около трех лет назад Воронье крыло перестало существовать.

Хора выслушала некроманта, лениво опиравшегося плечом о стену какого-то склада и говорившего с таким видом, словно делал окружающим величайшее одолжение, молча развернулась к забору, сложила перед собой ладони в особую фигуру: большие и указательные пальцы вместе, безымянные переплетены, и шепотом произнесла с детства знакомые слова.

Старые доски покрылись маревом и на их месте возникли не менее покосившиеся ворота. Полупрозрачные, едва видимые, но вполне реальные. Не оглядываясь на обомлевших спутников, Хора толкнула створку и вошла внутрь. Ратибор бросился было следом, но только руку о забор оцарапал: даже после своей кончины Гильдия наемников не впускала чужаков.

Хора зашла в особняк и поморщилась - словно не было трех лет свободы. Как будто всё случилось только вчера.

- Ни черта время не лечит, - горько пробормотала она. Ветер подхватил ее слова и разнес эхом по огромному холлу с выбитыми окнами, ободранными и окрашенными в красный стенами, пошатнувшимися периллами широкой длинной лестницы. Те, кто раньше здесь обитали, весьма благосклонно относились к комфорту и роскоши. Редкий дворец мог похвастаться такими высокими потолками, мраморными плитами на полу и бархатными занавесками, сейчас дырявыми и грязными, но когда-то фантастически дорогими. Огромная люстра разбитым искореженным колесом лежала у первой ступени. Прошли годы с тех пор, как в нее вставляли сотни свечей, и свет от этой люстры был подобен солнцу.

- Видишь, что осталось от былого величия? - перед вздрогнувшей Хорой появился сгорбленный старик с длинной белой бородок. Такой неухоженной, что не будь старик призраком, в ней наверняка завелись бы насекомые.

- Ты? - удивилась колдунья.

- А кого ты ожидала здесь увидеть? - хмыкнул старик.

- Кого-нибудь живого! - воскликнула седая. Призрак улыбнулся и махнул гостье рукой:

- Идем со мной. Я постараюсь ответить на твои вопросы.

- С чего бы? - подозрительно нахмурилась женщина.

- Так мне велели, - пожал плечами старик. - Сильно Гильдия изменилась, верно?

- Теперь, по крайней мере, ее внешний вид соответствует содержанию, - злобно отрезала Хора.

- Я понимаю тебя, девочка, - с грустью кивнул призрак. - Но это здание когда-то было твоим домом.

- Неправда! - так резко и громко воскликнула Хора, что над головой, где-то у потолочных балок послышалось встревоженное шерудение. - Дом - это место, куда хочешь вернуться. А мне трех лет не хватило, чтобы забыть…

Колдунья отвернулась, не желая оканчивать фразу, послушала хлопки крыльев летучих мышей, их недовольное попискивание и села в старое, покрытое слоем пыли кресло у камина. Последний был настоящим произведением искусства - громадный, каменный, украшенный резьбой и глиптикой. Даже сейчас в нем еще лежали не истлевшие дрова.