— Нет… Нет… — прошептала она.

Но это «нет» ей самой показалось больше похожим на «да».

— Ты боишься? — спросил он. — Страх, печаль, они возбуждают тебя?

Шарлотта не ответила. У нее не было больше сил ни говорить, ни думать.

Ее целиком поглотила страсть.

— Дождь, похоже, и не думает прекращаться?

Рикерт бросил взгляд в окно, по которому уже давно колотились тяжелые капли. После ухода Гатса Пиппин, Джедо, Коркус и Рикерт засели в трактире и не выходили оттуда практически целый день.

На пороге трактира выросла Каска. Вытерев мокрое лицо, она подошла к Ястребам.

— Парни, вы не видели Гриффиса? — с надеждой спросила она.

— Откуда мне знать, куда он делся?! — пьяно заорал Коркус. — Правильно, Рикерт?!

— После сегодняшнего я больше не видел его, — отозвался мальчик.

Вернувшись в дом, Каска неожиданно для себя замерла возле двери в

казарму, а затем решительно толкнула дверь. Ее взгляд упал на валявшийся возле постели Гатса покореженный панцирь и обломок меча. Каска медленно приблизилась и, подобрав обломок, прижала его к груди. Глаза ее влажно сверкнули и она поспешно ушла, пряча лицо.

Вернувшись к себе, она уселась у окна и долго смотрела на улицу, туда, где она увидела ночью уходящего Гатса.

Шарлотта стонала и извивалась под Гриффисом, но он оставался совершенно холоден. Перед его мысленным взором один за другим мелькали образы Гатса.

«Ты веришь в это?» — сказал он в ночь смерти королевы.

«Прощай!» — сказал он сегодня утром…

Ни Шарлотта, поглощенная страстью, ни Гриффис, погруженный в мрачные раздумья, не услышали легкого вскрика, раздавшегося за дверями.

Там, припав глазами к замочной скважине, на происходящее в покоях принцессы с ужасом взирала одна из служанок.

Опомнившись, она прикрыла рукой рот, чтобы ненароком не закричать, и побежала по коридору, лихорадочно соображая кого нужно известить об этом в первую очередь.

Это был счастливейший день в ее жизни. И Шарлотта никогда не жалела об этих часах, проведенных с Гриффисом. Она жалела лишь об одном — о том, что слишком быстро заснула и не смогла побыть с ним еще хоть чуть- чуть.

Но, возможно, это было и к лучшему, что она заснула. Потому что если бы она увидела лицо возлюбленного в тот момент…

Гриффис сидел на краю постели, уткнувшись взглядом в пол. А в его широко распахнутых глазах блестела влага. И это были не дождевые капли, все еще сочившиеся из его волос.

Никогда раньше Гриффису не было так плохо. Он никогда и не знал, что с ним возможно такое. С момента, когда в его жизни появилась Мечта, он не испытывал почти никаких чувств. Он был всегда спокоен и рассудителен. Он знал, что его ждет Мечта и не разменивал свою жизнь на бессмысленные эмоции.

Но сегодня, после того, как ушел Гатс…

И, в особенности, после того как Шарлотта…

Ощущение, что он извалялся в грязи было столь же острым, как и в тот день, когда он переспал с бароном Генноном. И также как в тот день, он хотел избавиться от этой грязи. Ногти Гриффиса яростно заскребли по телу. Кожа покраснела, но Гриффис остановился только когда из-под пальцев закапала кровь…

Когда Шарлотта проснулась, Гриффиса уже не было. Из открытого окна тянуло легким ветерком, первые солнечные лучи медленно пробирались в комнату.

Первое, что увидела принцесса, опустив глаза на постель, были фигурка мужчины из магнитного камня и подснежник. Шарлотта прижала их к себе, на ее лице проступил румянец.

А затем… Затем она увидела капли крови на простыне. И тогда, только тогда принцесса в полной мере осознала происшедшее.

— Что же мне теперь делать… — прошептала она.

Перескочив баллюстраду, Гриффис насторожено замер. Из окутанного утренним туманом королевского парка к нему спешили стражники. Десять, двадцать, тридцать, они все выбегали и выбегали, и Гриффис перестал считать. Выставив пики, они быстро окружили его, вперед шагнул капитан дворцовой стражи.

— Похоже, ты и есть Гриффис?! — хмуро бросил он. — Но что ты делаешь здесь, в королевском дворце?

Гриффис бросил руку на пояс, но ощутил пустоту. Сабли не было, да и не могло быть. Она была сломана еще вчера утром. Она была сломана Гатсом.

— Ты арестован, Гриффис, по обвинению в измене и пойдешь со мной. Возьмите его!

Стражники медленно приблизились, готовые ко всему. Гриффис был хорошо известен в Мидланде не только как талантливый военачальник, но и великолепный мечник. Даже без оружия он внушал страх.

Но Гриффис не оказал никакого сопротивления.

— Пожалуйста, подождите… Ваше величество!

Идущего по коридору короля нагнала пожилая служанка.

— Ваше величество, это была совсем новенькая девочка, она могла ошибиться в темноте! Ваше величество, вы напугаете Шарлотту!

— Молчать!!

Служанка отшатнулась, и король распахнул дверь в покои принцессы.

— Папа?! — встревожено вскрикнула Шарлотта. — Что ты здесь делаешь? Даже если ты мой отец, ты не можешь вот так врываться в мою спальню! Ты совсем не думаешь о моих чувствах! Пожалуйста, оставь меня!

Король молчал и это пугало принцессу больше любых слов.

— Папа?!

Король сгреб ее покрывало и отшвырнул в сторону.

— Нет!!! — отчаянно завизжала она.

Взгляд его уперся в кровавое пятно. Лицо короля помертвело.

— Шарлотта! — выдохнул он.

Дверь натужно заскрипела и в пыточную ступил король. Гриффис висел посреди подземелья, подвешенный за руки. Когда король приблизился, Гриффис едва узнал его. Король, казалось, постарел лет на двадцать.

— Гриффис, — в голосе короля слышалась скрытая боль. — Я относился к тебе как будущему лорду-защитнику Мидланда и главнокомандующему нашими армиями. Я возлагал на тебя огромные надежды. Когда мне говорили, что ты и твои Ястребы всего лишь банда воров, я не верил этому. Каждый раз, когда ты выигрывал одну битву за другой, я проникался к тебе все большим доверием. Я думал, что ты имеешь представление о чести… Но…

В руке короля щелкнул кнут, и Гриффис стиснул челюсти.

— Но вор всегда остается вором! Она — всего лишь глупая девчонка! Ее положение… Важность королевского происхождения… Она не понимает ничего этого! Принцесса этой страны поступила как дешевая уличная девка! Но даже если она глупая дешевка…

Кнут прочертил еще одну кровавую полосу на теле Гриффиса.

— Она все еще кое-что значит для меня!

Удары посыпались чаще. Кровь Гриффиса закапала на пол.

— Год за годом, сражение за сражением, ты пролил целое море крови, ты был так близко к своей цели, но ты обрушил все в один миг! Я знаю, на войне всегда рождаются такие монстры как ты. Монстры, которые всегда жаждут свежей крови и которые никогда не останавливаются ни перед чем. Перед такими бессильны даже короли!! Но даже если так — я все еще король! Я все еще жив!.. Даже в этом залитом кровью и бессмысленном мире я смог найти хотя бы чуть-чуть света и тепла… А ты, ты уничтожил все! Ты сорвал этот юный цветок! Бедная Шарлотта… Я растил ее семнадцать лет… Это юное чистое тело… Не могу поверить, что ты, грязный ублюдок, разрушил все это!

Король закрыл лицо рукой.

— Позволь мне кое-что сказать… — тихо сказал Гриффис. — Ты ведь сам хотел переспать с принцессой Шарлоттой, не так ли?

— Ты!!! — рявкнул король. — Что ты несешь?! Как ты смеешь?!

— Я заметил кое-что странное… — взгляд Гриффиса пронзил короля насквозь. — Принцессе уже семнадцать, за последние несколько лет к тебе должно было поступить немало предложений о ее браке из других стран. Выдав ее замуж, ты мог приобрести хорошую поддержку в этой войне. И никого не волновали бы ее чувства… Но ты не отпустил ее. Ты — одинокий и жалкий старик! Поэтому ты доверился этому монстру, о котором ты говорил, поэтому ты вырастил его и ты не собирался его уничтожать!.. Хоть ты и родился королем, хоть ты и был рожден с тем, что называют Мечом Короля, он стал лишь бессмысленным бременем для тебя, ибо ты никогда не знал вкуса победы!