— Ох не нравится мне все это! — посетовала учительница, недовольно хмурясь, — надо побеседовать с его тетей.

Женщина наклонилась над журналом, проставила несколько точек напротив фамилий присутствующих учеников и бросила, скорее всего, тоже в сторону Риты:

— Что случилось с Виноградовой?

— Хорошо новый год встретила, — хихикнула Оля, за что тут же получила уничтожающий взгляд от Риты. Королева поправила густую челку, которую она отстригла за каникулы и блеснула из-под нее своими гипнотизирующими темно-вишневыми глазами, сейчас полными, без сомнения, сострадания и сопереживания.

— У Марины заболел братик, — жалобно сообщила Рита, — и она сидит с ним.

Все без толку! Саша отвернулся к Мише. Он скривил такую гримасу, что друг сразу понял, как его раздражает наигранное беспокойство особы королевских кровей. Впрочем, Миша был настроен совершенно противоположным образом — сейчас он ликовал и очень хотел сказать Саше, как тот ошибался, представляя Риту кровожадным монстром, равнодушным ко всему человеческому.

— Отец вернулся? — спросил Саша, чтобы отвлечься.

— Нет, — вздохнул Миша, неотрывно наблюдая за Ритой, которая теперь молчала и писала на листочке бумаги послание для кого-то. Мише хотелось помечтать, что для него, но бумажка полетела по рукам в сторону Коли.

— Вы в милицию заявили?

— Да, заявили, — сказал Миша и прикрыл глаза ладонью. Как он устал слышать только возвращаясь домой о том, какой трус и глупец его отец, что посмел уйти из дома под новый год и до сих пор не вернулся, а не взял с собой документов и денег. Мать и волновалась и ненавидела, но волновалась все-таки больше.

— И что? Что они говорят? — с жаром допрашивал Сашка, как будто это пропал его отец.

— Колеченков! — не вытерпела Елена Львовна и постучала кулаком по своему столу, на котором под стеклом лежали надаренные ей на разные праздники открытки, — разговорчики!

Саша немного приуныл и сделал вид, что читает учебник. Рита обернулась на него и глаза ее отчего-то стали грустными, как у побитой собаки. Саша старался не смотреть на нее, но все-таки посмотрел и тут же сжался от злости. Хороша артистка! Захотелось и в правду ударить ее. Просто кулаком по этому слишком красивому лицу, сильно, с размахом. Она не девочка, но и не женщина. Она мерзкое лживое существо, исчадие ада с прожженной душонкой, мелочной, похотливой, коварной.

Из-за таких, как она, его отец начал пить, а мать принимать антидепрессанты. А теперь она еще и пыталась ворваться, вторгнуться без приглашения в его мир, в ту тайну, которую он бережно хранил десять лет, чтобы посмеяться, чтобы прокричать о ней всем.

— А если кто-то узнает? — Даша наклонилась к Ларисе и глаза ее были какими-то испуганными, как будто это ее могли исключить из школы за связь со взрослым мужчиной и предать анафеме, — Львовна например?

— Она не узнает, — спокойно бросила Лариса, листая учебник, в поисках нужной страницы.

— А если ей кто-то расскажет? — Даша демонстративно покосилась в сторону Оли и Риты. Лариса тяжело вздохнула, но выдавила из себя улыбку, как прежде нежную и добрую, как будто она любила весь белый свет, плевав на его глупость и жестокость. И даже королеву с ее свитой.

— Пока у королевы другие развлечения, — прошептала Лариса и грустно подумала о том, что уже больше двух недель не видела Кешу. С последнего дня в школе, перед каникулами… Она многое отдала бы за то, чтобы просто поговорить с ним, но никакой другой возможности, кроме как встретиться с ним здесь у нее не было.

Но ведь они любят друг друга! Значит, все будет хорошо. Значит, они будут вместе. Это главное. Деньги… деньги будут, но потом. И ей больше не придется делать вид, что она любит Валентина, чтобы спасти их с бабушкой финансовое положение.

Оля недовольно отпихнула пятиклассницу, которая крутилась у двери женского туалета и поморщилась, обходя ее стороной. Детей она ненавидела. Мать с детства приучала ее к мысли, что дети это конец личной жизни и жизни вообще и эту истину девушка усвоила слишком хорошо.

Рита шла следом и была в весьма скверном расположении духа. Захлопнув поплотнее дверь туалета, она стала мерить узкое помещение шагами, как тигрица в клетке. Ей даже курить не хотелось, но она закурила и тут почувствовала знакомый запах.

Сидевшая на подоконнике Оля курила точно такие же сигареты, как и ее отец. Напоминание о нем было жестоким кощунством. И без того не очень радостную Риту как будто еще облили ледяной водой или кипятком.

Уж не комплекс ли Электры у меня? — спросила себя она, но посмеялась над собой. Все это казалось слишком несерьезным.

— Вишня, — протянула она, обращаясь к Оле. Девушка захлопала ресницами и выпустила в воздух колечко. Этому ее умению завидовали все — и девушки и парни, от мала до велика и никто не знал, когда она успела только этому обучиться.

— Понравились, — равнодушно бросила она и закинула ногу на ногу. Длина ее юбки не позволяла сделать это прилично, но это ее не волновало. Из-под подола выглядывала резинка чулка, красивая, кружевная с атласной ленточкой темно-синего цвета. Идиотизм ходить так в самый разгар крещенских морозов, но когда Оля отличалась умом и сообразительностью?

Риту крайне забавляла мысль, что ей удалось сломать и подчинить себе весьма скверный и непокорный характер подруги. Правда это превратило Олю в безмозглую шалаву, которая налево и направо разбрасывалась своей юностью и свежестью, не думая о том, какой отпечаток порок наложит на них, но жертва была невелика.

— А деньги откуда? — поинтересовалась Рита и ощутила, как напряглась Оля. Королева поняла, что у ее фрейлины есть пара секретов, но они волновали ее мало, секрет Саши был куда интереснее. Рита предположила, что Оля переспала с Антоном, которому сама она уже даже не звонила, как другой вариант решила, что Оля вернулась к Кеше. Глупость какая-то. У него девушка, да и к тому же они с Леоновой вечно обмениваются щенячьи-сопливыми влюбленными взглядами.

Но мать Оли не любила давать деньги на ее причуды, тем более на такие дорогие сигареты, учитывая то, сколько она курит. Значит деньги дал тот, с кем фрейлина делит постель.

— Нарисовала, — хихикнула Оля, но как-то нервно.

— А серьезно? — Рита подошла к ней и схватила подругу за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. Она вдруг почувствовала, какая ее захлестнула агрессия от того, что она уже столько времени терпела неудачи в своих поисках. Да и чертов Саша смотрел на нее с такой ненавистью, что хотелось провалиться под землю. Самодовольный идиот! Да она его раздавит за такое, плюнет в конце-концов и поплачется папочке. Пусть ищет другую школу, пусть там показывает свой нрав!

Оля не на шутку испугалась пронизывающего Ритиного взгляда. В следующее мгновение Рита уже швырнула девушку на пол и ударила ее носком сапога в живот. Оля взвыла, хотела дать сдачи, но вместо этого прохрипела:

— Дура! Да что же ты творишь! Любовник у меня появился богатый!

Тень, знай свое место.

Рита самодовольно улыбнулась и потушила сигарету на подоконник. Ей стало немного легче и нужно было как-то оправдать вспышку собственной агрессии. Ее весьма устраивали страх и уважение, но их она привыкла добиваться несколько иными путями.

— Прости, — залепетала она, полная раскаяния, — не знаю, что на меня нашло! Это все из-за Колеченкова! Треплет мне нервы, козел! — она протянула Оле руку и девушка опасливо встала с ее помощью. Вид у нее был помятый и ошарашенный, а глаза горели как два уголька в темноте вязкого летнего вечера.

«Когда-нибудь она мне отомстит» — пронеслось в голове у Риты, но эта мысль не принесла с собой страха или горечи, только равнодушие.

— Чего ты с ним возишься? — пробурчала Оля, — оставь его в покое. Тут любой мечтает о твоей благосклонности, а ты вцепилась…

— Вот потому и вцепилась, что он о моей благосклонности не мечтает, — честно поделилась Рита и достала из пачки новую сигарету, протянула фрейлине, которая отказываться не стала. Просто королеве совсем не хотелось, чтобы Оля курила сигареты, напоминавшие об отце. А значит, о его безмозглой бабе, рядом с которой даже Марина и Оля казались вундеркиндами. И о матери, с ее холодным властным голосом, красивым профилем и черствым сердцем, в котором не нашлось уголка для Риты.