Последнюю неделю, с момента пожара на ранчо Кэтчемов, зуд его просто извел.

Когда шериф дочитал отчет, складка между бровями стала еще глубже.

— Дело дерьмо, — резко бросил он.

Предчувствие не обмануло шерифа. Какой-то сукин сын здорово нагадил, и Буфорд Петри, посмотрев вдаль, прищурился.

Его расшатанный старый стул скрипнул, сапоги с грохотом ударились о потертый линолеум.

— Нет, черт побери, не в моем округе! — прорычал он и, схватив телефонную трубку, набрал номер.

После третьего гудка кто-то снял трубку на другом конце и рявкнул:

— Отдел убийств. Детектив Колхаун.

— Эй, Ирландец! Когда ты наконец выберешься порыбачить?

— Буфорд, как ты, старина, черт бы тебя побрал? Как дела в твоей дыре?

— В Хобарте, дурень, — с теплотой в голосе шериф произнес название городка.

— Ну конечно, конечно. Так что случилось? Я тебя знаю, Петри, ты просто так не станешь звать на рыбалку бывшего коллегу.

— Да, но уж поскольку ты сам заговорил… Есть одна проблема. Вся надежда на тебя, парень. Я-то деревенщина, куда мне справиться, а ты весь обмотан всякими проводами, компьютер у тебя…

— Ну дьявол! Снова, да? — взревел Майк Колхаун. — Боже мой, Буф, каждый раз ты начинаешь жевать эту жвачку, а мне приходится отрывать задницу и пахать на тебя все свободное время.

Буфорд хихикнул.

— Считай, что воспитательную работу ты провел. А теперь слушай. Дело в том, что…

С каждым днем сомнения Сары в достоверности сказанного Мэделин росли. Как и чувство вины, что она, возможно, была не права по отношению к Рурку. Ну почему она поверила Мэделин? Злой, завистливой, не делавшей никакого секрета из того, что терпеть не может Сару… Почему она так легко поддалась на ее удочку? И не этого ли добивалась Мэдди? Чтобы совместная жизнь у них с Рурком началась с проблем и неприятностей? Сара несколько месяцев подряд довольно тесно работала с Рурком и Эвелин, все, что она заметила, — взаимное восхищение, уважение, абсолютное доверие. Сара осуждала себя — она вела себя, как пациент у невропатолога: стукнули молоточком по колену, а нога взвилась к потолку.

А тем временем их дела с Рурком были из рук вон плохи. Но как их поправить?

Дни шли, похожие друг на друга, как две капли воды. Они ездили на фабрики, встречались с высокопоставленными людьми в городе, каждый день их куда-то приглашали, поили вином, кормили ужином всякие исполнительные директора с супругами, важные покупатели или партнеры по бизнесу. Они никогда не оставались наедине. У Сары возникло подозрение, что Рурк специально все это устраивал.

Но в толпе или наедине, он был предельно вежлив с ней, как чужой человек, как посторонний. Казалось, пропасть между ними расширялась день ото дня, а Сара ощущала острое чувство потери и печаль.

На четвертый вечер в Рио она очень удивилась, когда Рурк предложил ей поужинать вдвоем в «Ла Тонга», самом новом и самом известном месте в Рио. Ей очень хотелось наконец побыть с ним наедине, но едва они переступили порог ночного клуба, как раздались приветствия — за одним столиком Рурка узнали.

— Это семейство Мендесов из Буэнос-Айреса, — прошептал он Саре в ухо, подталкивая ее к их столику. — У них сеть универмагов в Аргентине и Бразилии, и они собираются охватить некоторые страны южнее. Их ежегодный доход исчисляется суммой из шести цифр. Так что улыбайся.

За столиком Мендесов удивились, когда Рурк представил жену — Сару. Карлита Мендес, жгучая брюнетка двадцати с небольшим, казалась особенно потрясенной.

Поболтав несколько минут ни о чем, Сара и Рурк собирались извиниться и отойти, но Карлита предложила остаться с ними. Семейство поддержало ее.

Конечно, желание побыть наедине во время медового месяца могло бы стать прекрасной причиной, чтобы отклонить приглашение, — по крайней мере так думала Сара. Но Рурк согласился, не особенно сопротивляясь.

Следующие два часа показались Саре бесконечными. Карлита не сводила глаз с Рурка, и когда сеньор Мендес не говорил с ним о делах, она старалась привлечь его внимание. Слепому было ясно, что эта женщина соблазняет его. Она флиртовала без всякого стеснения, смеялась, сверкая темными глазами, при каждом удобном случае старалась прикоснуться к нему. И Рурк как будто не был против. Иногда Карлита бросала вызывающие взгляды на Сару, словно провоцируя ее.

Настроение Сары портилось, она становилась все молчаливее. Наконец, извинившись, ушла в дамскую комнату, чтобы ничего этого больше не видеть.

Не успела Сара сесть перед большим зеркалом, как распахнулась дверь и влетела Карлита.

— Ах, сеньора Фэллон! Вы здесь? Я даже не заметила, как вы ушли.

Сара встретилась с ней взглядом в зеркале и промолчала.

«Да уж конечно, могла ли ты заметить — так вешалась на Рурка», — подумала Сара.

— Да, но я очень рада, что вы здесь. Мы можем поболтать. У вас, американцев, есть смешная фраза: «Между нами девочками», да?

Не ожидая ответа, Карлита уселась на свободный стул и вынула губную помаду. Ярко накрасив губы, она скорчила довольную гримасу, повертев головой перед зеркалом.

— Я так удивлена. Никогда не думала, что Рурк может жениться. И вы совсем не тот тип женщины, который ему нравится. Чудеса! Просто чудеса!

— О! А какой же тип ему нравится?

— Страстный, огненный, не такой… не такой… как бы поточнее сказать, скованный. Не такой зажатый.

— Понятно, — Сара выгнула бровь. — Кто-то вроде вас?

Без тени смущения Карлита, прихорашиваясь, нагло посмотрела на Сару.

— Рурк — мужчина с горячей кровью. Ему и женщина нужна с горячей кровью. Мы были любовниками, и снова ими будем. Ваш брак ничего не изменит.

Сара выдержала бы намеки, злобные замечания, но от такой откровенной атаки у нее перехватило дыхание. Ошарашенная, она уставилась на молодую женщину, инстинктивно почувствовав желание и необходимость вспомнить прошлое, когда девочкой выдерживала схватку с Эдгаром Андерсоном. Гордо подняв голову, полная достоинства, она громко щелкнула замком вечерней сумочки, поднялась и молча пошла к выходу.

Рурк посмотрел на часы и удивился — что могло так долго задержать Сару? В этой проклятой дамской комнате она уже почти полчаса.

Родители Карлиты, Карлос и Мария, танцевали, когда Карлита вернулась к столу и села рядом с Рурком.

— Ты видела Сару? — спросил он.

— Да, видела. — Она улыбнулась и под столом положила руку ему на бедро. — Ну и когда мы снова будем вместе, дорогой? Скоро, да?

Рурк посмотрел ей прямо в лицо. Карлита была испорченная девушка, привыкшая получать все, что захочет. Медленно, но твердо он снял ее руку.

— Карлита, теперь я женат.

— Ну и что? Не можешь же ты любить эту холодную рыбу?

— Мои чувства к Саре никого не касаются. А если уж мы заговорили о моей жене, где она?

Карлита откинулась в кресле с угрюмым лицом.

— Ушла.

— Ушла? Что ты хочешь этим сказать? Куда ушла?

Карлита пожала плечами.

— Она просто вышла. Я думаю, она отправилась обратно в ваш отель. Она… Рурк! Ты куда? Рурк, вернись!

Он догнал ее в отеле.

Рурк проскочил сквозь тяжелые стеклянные входные двери, как боец штурмового отряда. Увидев Сару перед лифтами, бегом пересек вестибюль.

Двери с клацаньем открылись в тот момент, когда он встал рядом с ней и схватил за руку.

Сара вздрогнула, будто ее проткнули шилом.

— Рурк, что ты…

— Помолчи, поговорим у себя! — рыкнул он и подтолкнул в кабину лифта.

Он понимал: Саре хочется ответить что-нибудь резкое, но, обведя взглядом трех пассажиров, она придержала язык.

Сара стояла напряженная, высоко подняв подбородок, с упрямым лицом, но Рурку было наплевать.

Один из пассажиров вышел на четвертом этаже. Следующими должны выйти Рурк и Сара. Лифт остановился на шестом, Рурк вывел жену из кабины и потащил по коридору, не обращая внимания на ее безуспешные попытки высвободиться.