Подобное требование возбудило любопытство и задело самолюбие энергичной женщины. Элис была доверенной секретаршей Эвелин больше двадцати лет и чувствовала — что-то происходит, но, не зная, что именно, воспринимала тайну как личное оскорбление.

Эвелин рассказала секретарше правду о своем здоровье. У миссис Кэтчем не было выхода — из-за постоянных осмотров, сеансов химиотерапии она часто отлучалась из офиса.

Элис ужасно расстроилась. Рурк знал о ее безмерной преданности Эвелин, но слезы, которыми разразилась секретарша, его удивили. И хотя Элис была лет на десять моложе Эвелин, любой, увидевший ее в тот момент, решил бы, что перед ним убитая горем мать, над которой нависла угроза потерять любимое дитя. Ему пришлось немало потрудиться, приводя Элис в чувство.

Но с того момента секретарша защищала Эвелин и ее тайну с яростным усердием. Итак, о болезни Эвелин знали только трое; в компании и за ее стенами никто понятия не имел, что дважды в неделю Эвелин отправляется в клинику — по вечерам или, как сегодня, утром. Для особенно настойчивых, старавшихся допытаться, где Эвелин, секретарша неизменно находила правдоподобный ответ.

После химиотерапии Эвелин часто испытывала слабость и, как подозревал Рурк, тошноту, поэтому после сеансов она не возвращалась в офис. Но, как истинный трудоголик, в такие дни Эвелин вызывала Рурка для работы на дом.

— Время еще есть, — упрямствовала Эвелин, — Сара появится. Я так и думала, что она будет тянуть до последней минуты. На ее месте я поступила бы точно так.

— Возможно. Но на твоем месте я бы не слишком надеялся.

— Да нет, конечно. Ты меня знаешь. — Она открыла папку и поправила на носу очки для чтения в темной оправе.

— Теперь о проекте «Западного рая»…

Они усердно работали, но Рурк замечал постоянные взгляды Эвелин то на часы, то на дверь. Вероятно, думал Рурк, она рассчитывает на появление Сары в любом случае — примет ее дочь предложение или нет.

Они обсудили все неотложные деловые вопросы и уже собирались устроить перерыв на ленч, когда миссис Честер, домоправительница Эвелин, постучала в дверь и просунула голову:

— Простите за беспокойство, миссис Кэтчем, но вы сами просили немедленно сообщить о появлении мисс Андерсон. Мне ее впустить?

Эвелин бросила на Рурка победоносный взгляд.

— Да, пожалуйста, миссис Честер.

— Мне уйти? — спросил Рурк, когда они остались одни.

— Останься. Ты знаешь о Саре и о моих планах. — Она чуть насмешливо скривила губы. — И к тому же мне может понадобиться свидетель.

Ободряюще улыбнувшись, Рурк уселся, приготовившись ждать, и с удивлением отметил, что волнуется от предстоящей встречи с Сарой, как будто предвкушая что-то.

Ему нравились женщины. Многие женщины. Но разве когда-нибудь какая-нибудь женщина интересовала его так сильно? Он не мог вспомнить.

Они ждали недолго. Через несколько секунд миссис Честер ввела Сару в уютный кабинет Эвелин.

— Я очень рада, что ты передумала и воспользовалась билетом на самолет, Сара, — сказала Эвелин, когда за миссис Честер закрылась дверь.

— Если бы вы дали нам знать, мы бы встретили вас в аэропорту, — добавил Рурк.

Сара искоса бросила на него холодный взгляд.

— Я сама могу о себе позаботиться. Благодарю вас.

— Да, я вижу. — Рурк кивнул, вежливо улыбнулся, подавляя вздох. Сара казалась спокойнее, сдержаннее, но тон такой же враждебный, как и десять дней назад.

Как только они сели, Сара сразу перешла к делу. Она закинула ногу на ногу, расправила юбку и посмотрела Эвелин прямо в глаза.

— Я приехала обсудить ваше предложение. Но вы должны знать: еслия решу принять его — а здесь очень большое если, — я буду настаивать на определенных условиях.

— Условиях? — Эвелин подняла бровь.

— Да. Насколько я помню, это вы явились ко мне. Или вы соглашаетесь на мои условия, или мы обо всем забываем.

Рурк подавил улыбку. На этот раз он угадал, и его предчувствие, что Сара возьмет реванш, оправдается.

— Понятно, — пробормотала Эвелин. — И каковы эти… условия?

— Во-первых, я хочу знать, что происходит. Не пытайтесь пичкать меня чепухой, что вы просто хотите вернуть принадлежащее мне по праву рождения. За вашим предложением скрыто нечто большее, ваша щедрость возникла не вдруг и не на пустом месте. В последние тридцать два года вы даже не интересовались, жива ли я. Так что номер с материнской заботой не пройдет.

Она выпалила все это, как бы бросая вызов. Сара смотрела на Эвелин в упор, прямо, высоко вздернув подбородок. Она казалась нежной, женственной, спокойной, но Рурк видел, как за этим фасадом она вся ощетинилась. В ее облике сочетались вызов, уверенность в себе и праведный гнев. Совершенно очарованный, он не сводил с молодой женщины глаз.

Эвелин с абсолютно непроницаемым лицом откинулась в кресле с высокой спинкой, сложила руки и изучающе смотрела на дочь.

Сара отвечала ей точно таким же взглядом.

Взор Рурка метался между двумя парами одинаковых зеленых глаз, эта битва двух самолюбий — редкое зрелище. Боже мой, понимают ли они сами, насколько похожи? Как подходят друг другу? Как два стоящих игрока в теннис.

— Ты очень умна, — наконец нарушила молчание Эвелин. — И ты совершенно права, действительно, за моим предложением скрывается нечто большее. Дело в том, что я ищу преемника.

«О, как мудро, — заметил про себя Рурк, — удивив противника, вывести его из равновесия».

Заявление Эвелин ошарашило Сару — чего и добивалась мать. Помимо воли глаза дочери расширились, но Эвелин не дала ей открыть рта.

— Видишь ли, никто из членов семьи моего мужа — ни его дети, ни его племянники — не способен управлять «Эв косметикс». И вообще никого из них этот бизнес не интересует, хотя двое не прочь подмять под себя компанию. Но на самом-то деле они хотят продать свою долю акций, получить деньги и бежать. Я же твердо стою на том, что владеть компанией «Эв косметикс» и ее дочерними предприятиями должны только члены семьи. Я не позволю делу, которому посвятила жизнь, отойти к чужим людям и не дам растащить его по мелочам. Если, как мне кажется, ты унаследовала мой характер и мои деловые качества и если я обнаружу, что ты лидер по натуре, я передам тебе контроль над компанией, ты станешь ее главой после моей смерти.

— Контроль? Вы серьезно?

— Очень серьезно.

Взгляд Рурка переметнулся на Сару. Легкая улыбка пробежала по ее губам. «Она парировала удар, дорогая, — подумал он. — Теперь твой ход».

Сара покачала головой. Наверное, ей все снится. Такого не бывает. По крайней мере с такими, как она.

Но судя по всему, это не сон, ведь Эвелин Кэтчем ждет ответа.

Сара с трудом проглотила слюну, пытаясь размышлять, несмотря на пульс, бешено стучащий в висках. Самое большее, чего она ожидала, отправляясь сюда, получить скромную долю акций компании и работу. Но перспектива возглавить «Эв косметикс»!.. О Боже, даже в самых своих честолюбивых мечтах ей не приходило в голову ничего подобного.

Но будь она проклята, если покажет Эвелин, как сильно ей хочется получить то, что та предлагает ей. К сожалению, первую вспышку возбуждения не удалось скрыть, и с этим ничего не поделаешь. Справившись с лицом, Сара холодно встретила другой холодный взгляд.

— А почему вы думаете, что после вашей смерти я выполню то, о чем вы просите? Сейчас я могу согласиться на ваши условия, а потом действовать по своему усмотрению. При первом удобном случае распродать компанию, взять свою долю денег и убежать, как все остальные члены вашей «любимой» семейки. Вы же ничего не сможете сделать.

Это была уже провокация, и Эвелин слегка сощурилась. Они смотрели друг на друга в молчаливой схватке, меряясь силами, воздух вокруг них вибрировал и гудел.

— Да, конечно, — сказала Эвелин после, казалось, бесконечного молчания. — Но если ты даже вполовину так умна, как мне кажется, ты этого не сделаешь. Я полагаю, у тебя хватит здравого смысла понять: самое умное решение — сохранить контроль над «Эв косметикс». — Эвелин на секунду умолкла. Потом продолжила: — Возможно, тебе захочется отомстить мне, но ты этого не сделаешь. Я даю тебе шанс, который выпадает раз в жизни, Сара. И ты не натворишь глупостей только из чувства мести. В тебе слишком многое от меня.