— Пошевеливайся скорее, — поторопила ее Маклюда. — А то останешься без завтрака. А перед едой выпей сока.

— Там же ничего нет, — сказала Асет, лениво кивнув на пустую бутылку.

Маклюда заставила себя улыбнуться:

— Ничего, подруга. Я привезла тебе новый, еще вкуснее прежнего!

— Предусмотрительная, — с ироничной усмешкой прошептала Асет.

— Что ты сказала? — прищурилась Маклюда.

— Ничего. Доставай еду. Я буду есть.

Ела Асет с каким-то мрачным упоением, словно от каждого съеденного кусочка зависела вся ее последующая жизнь (на этом или на том свете). Сначала она съела булочки, запивая их кефиром (от сока Асет пока отказалась, объяснив Маклюде, что ей все еще дурно после вчерашней дозы). Потом вареные говяжьи сосиски. За сосисками последовал бутерброд с сыром.

Маклюда смотрела на это пиршество с удивлением.

— Надо же, — покачала она головой, когда Асет взялась за яблоки, — те, кто приезжал до тебя, не могли есть в утро перед операцией. Их мутило от одной только мысли о еде. Приходилось впихивать буквально силой. Кстати, Султан сказал, что ты сама назвала эту операцию. Это правда?

— Да, — сказала Асет, машинально, как робот, работая челюстями.

— И как ты ее назвала?

— Операция «Магомет».

— Это в честь твоего погибшего брата?

— Угу.

Маклюда замолчала. Она больше не знала, о чем можно спросить эту ненормальную девчонку, которая так изменилась со вчерашнего дня, словно перед Маклюдой сидел другой человек.

Неожиданно Асет закашлялась. Она вскочила со стула и, выпучив глаза, бросилась к помойному ведру. Там ее шумно вырвало.

«Ну теперь-то хоть понятно», — с ухмылкой подумала Маклюда. Наглость девчонки, так же как ее нечеловеческий аппетит, были неосознанным порождением страха смерти, разъедающего душу изнутри. До сих пор Асет действовала словно в трансе. Но сейчас страх выполз наружу, и Асет дала себе волю. Она упала перед ведром на колени и расплакалась, обливаясь слезами и громко всхлипывая.

«Похоже, с ней будет еще больше возни, чем я думала», — нахмурилась Маклюда. А вслух сказала:

— Успокойся, подруга! — Она встала со стула, налила в стакан сока и принесла стакан Асет. — А ну выпей! — приказала Маклюда.

Асет, не переставая плакать, закрутила головой.

— Выпей, я сказала! — прикрикнула на нее Маклюда.

Асет подняла руку и слабо оттолкнула от себя стакан с соком. Маклюда оскалила рот в злобной усмешке и коротко, почти не замахиваясь, ударила Асет ладонью по щеке. Голова девушки резко дернулась в сторону. На мгновение, ошеломленная, она перестала плакать, но затем зарыдала с новой силой.

— Пей! — заорала Маклюда. Она поднесла стакан к лицу девушки и силой вставила край стакана Асет в зубы: — Пей!

И Асет стала пить. Постепенно всхлипы ее становились все тише и тише. Наконец она успокоилась совсем. Губы Асет раздвинулись в улыбке.

— Спасибо, Маклюда, — пролепетала она. — Извини, что я разрыдалась как последняя дура.

— Ничего, бывает.

— И извини, что меня вырвало. Я сейчас все уберу.

— Не надо, — остановила ее Маклюда. — У нас совсем не остается времени. Хочешь еще глоток?

Асет икнула:

— Да. — Она вновь приникла к стакану и выпила его до дна.

— Ну вот, — удовлетворенно кивнула Маклюда. — Теперь иди умывайся, а потом переоденешься и наденешь парик. Будешь журналисткой Ивановой!

Маклюда запрокинула голову и облегченно рассмеялась.

Место, где они остановились, было красивым и странным. Здесь, как и везде в Москве, было множество машин, но зато люди все были молодые и красивые. Девушки с белыми волосами, в белых брюках, парни в красивых свитерах и синих джинсах. Они все весело смеялись и о чем-то друг другу рассказывали. Одни ели мороженое, другие пили пиво из красивых бутылок. И все они шли к серой бетонной коробке с буквой «М».

— Это метро, — объяснила Асет Маклюда. — Мы уже проезжали несколько станций.

— А что это там? — спросила Асет и показала рукой на виднеющуюся из-за деревьев высоченную белую башню с золотым шпилем на вершине.

— Это университет, — ответила Маклюда. — Там учатся все эти ублюдки.

Асет больно укололо слово «ублюдки». Слишком непохожи были все эти красивые и веселые молодые люди на демонов, которых Асет видела на видеокассете. Асет так и сказала:

— Они не похожи на слуг Иблиса.

Маклюда покровительственно улыбнулась.

— Разве тетя Хава не объясняла тебе, что Иблис многолик? — спросила она. — Он редко показывает свое истинное лицо. Ему нужно быть красивым, чтобы завладеть чужими душами. Понимаешь?

Асет кивнула:

— Иблис должен быть красивым.

Она хотела выйти из машины, но Маклюда ее удержала:

— Ишь какая прыткая. Сиди здесь, пока я не скажу.

Маклюда достала из кармана сотовый телефон и кому-то позвонила. Говорила она тихо и отрывисто:

— Да… Нормально… Нет… Нет, сумка здесь… Да, хорошо… Хорошо. — Она отключила телефон и убрала его в карман. Повернулась к Асет: — Ну вот. Теперь можно. Где находится ресторан, я тебе уже показывала. Сейчас выйдешь и пойдешь по тротуару.

— Вот по этому?

— Да. По правой стороне. Иди спокойно, не торопясь. Помни, что ты ничем не отличаешься от них. У тебя такие же белые волосы и красивые штаны. — Это было правдой, Асет и впрямь была одета в голубую блузку и аккуратные бежевые брючки, а на голове у нее был красивый парик из натуральных волос. — Если увидишь милиционера, — продолжила инструктаж Маклюда, — не волнуйся и Не убегай. Сделай вид, что не обращаешь на него никакого внимания. Поняла?

— Да.

Асет слушала наставницу как бы вполуха. Недалеко от машины остановилась группа молодых ребят — три девушки и два парня. Девушки были просто неземной красоты, таких снимают в американском кино и в ярких рекламах, которые показывают по телевизору. Они были белозубые, ясноглазые, с длинными, распущенными, очень чистыми волосами, стройными ногами, тонкими талиями и аккуратными грудками. У одного из парней на плече висел расстегнутый рюкзак, из него торчали книги. Они студенты, решила Асет. Она перевела взгляд на шпиль университета, и в сердце у нее засаднила давнишняя тоска. «И я бы тоже могла», — пронеслось в голове у Асет. Тогда бы она могла поговорить с кем-нибудь из настоящих писателей и поэтов. Показать им свои стихи… Она бы очень старалась, чтобы стихи были хорошими. Она бы много читала, много запоминала. Она бы…

Асет нахмурилась и тряхнула головой, чтобы все эти красивые, но вредные мечты улетучились.

— Войдешь в ресторан — к тебе подойдет менеджер, — продолжала наставлять Маклюда. — Спросит, в бар ты или за стол. Скажешь, за стол. Он захочет показать тебе пустой стол, но ты иди к тому столу, который ближе к окну. В кармане у тебя лежит телефон. Как только он зазвонит, нажми на кнопку. Все поняла?

— Все.

— Ну иди. Сумку не забудь!

Асет выбралась из машины, обернулась и махнула Маклюде рукой. Та кивнула в ответ и улыбнулась. Асет повернулась и пошла по тротуару. Проходя мимо тонара с хот-догами она почувствовала острое чувство голода, которое не могло перекрыть даже волнение. Асет нахмурилась и пошла дальше. На плече у нее висела коричневая кожаная сумка со взрывчаткой..

Асет чувствовала пугающую тяжесть и тепло сумки, словно она весила не меньше ста килограммов и была наполнена горячей лавой. Сердце Асет билось все быстрее и быстрее. «Ничего, — с тайной надеждой сказала себе Асет, — еще не скоро… У меня еще есть время… Может, меня не пустят в ресторан? Ведь не всех же людей пускают в ресторан!» Асет больно стиснула зубы и постаралась прогнать из головы постыдные мысли.

— Девушка, извините, мы с вами случайно не знакомы? — услышала она рядом с собой приветливый мужской голос, вздрогнула и подняла взгляд.

— Простите, ради бога, что пристаю, — улыбнулся мужчина. — Но ваше лицо кажется мне очень знакомым. Мы не встречались раньше?