Асет пришла в ужас. Она сунула голову под подушку, но похабные частушки, которые распевали пьяные женщины, доставали ее и здесь. И когда уже стало совсем невыносимо, Асет отбросила подушку и быстро спустилась с полки.

— Что, сестренка, решила присоединиться? — со смехом спросила ее рыжая.

— Нет! — сказала Асет. — Мне нужно выйти! В туалет!

Она открыла дверь и выскользнула наружу.

В тамбуре было сильно накурено, от грохота колес закладывало уши. Но все же здесь было намного лучше, чем в купе с пьяными женщинами и их похабными песнями.

Асет прижалась лбом к холодному стеклу и стала смотреть на проносящиеся мимо деревья. На душе у Асет было тоскливо. В голове теснились мысли, но Асет гнала их от себя, чтобы не засомневаться. Тогда не она стала сочинять стихи.

«Какая чушь, — с болью в душе подумала Асет. — Как я его уберегу от судьбы, если эта судьба уже свершилась? И почему я должна кого-то убить, чтобы Аллах был доволен? Неужели он не может без этого? Я бы на его месте смогла, а ведь я всего лишь человек. Аллах милостив, так неужели я, простая девчонка, милостивее его?»

Чтобы прогнать проклятые мысли, Асет пришлось сделать над собой усилие. И все равно она не могла не думать. Стихи не помогли заглушить сомнения. Асет стало страшно. Как бы она хотела, чтобы рядом с ней оказалась тетя Хава. Она умела давать правильные ответы на самые трудные вопросы. Но тети Хавы не было…

Когда в тамбур вошли двое мужчин с сигаретами, Асет обрадовалась. Ей невыносимо было оставаться наедине с собой.

Раздался щелчок зажигалки, и вслед за тем тамбур заволокло вонючее облако дыма.

— Видал? — спросил один мужчина другого.

— Угу, — ответил тот.

Они хохотнули. Асет поняла, что мужчины смотрят на нее. Она хотела повернуться и выйти, но побоялась.

— Ничего, да? — сказал первый мужчина.

— Что ты имеешь в виду? — спросил второй.

— А вот это. И вот это тоже. Таких булок в нашей пекарне не пекут!

Второй мужчина засмеялся. Больше оставаться в тамбуре было нельзя. Асет собрала волю в кулак и повернулась к мужчинам лицом.

— Ого! — хрипло воскликнул первый (он был высокий, небритый, в синей, заношенной майке и черных спортивных штанах с белыми лампасами). — Гляди-ка, Санек, она и на мордашку ничего!

— Точно! — подтвердил второй, маленький, толстый и лысый, с мокрыми красными губами. — Эй, красавица, познакомимся?

Асет попыталась пройти к двери, но высокий перекрыл ей дорогу.

— Куда спешишь? — ухмыльнулся он. — Ты что, не слышала, мой кореш хочет с тобой познакомиться. Как тебя зовут, красавица?

— Пропустите меня, — попросила Асет. — Мне нужно идти.

— Да ну? А может, покуришь с нами?

Асет опустила глаза и покачала головой.

— Что, не нравимся? — хрипло спросил длинный. — Санек, ты видал? Мы ей не нравимся. Ну-ка посмотрим, на что мы купились? — Он быстро протянул руку и схватил Асет за грудь.

Асет вскрикнула от ужаса, сбросила с себя руку мужчины и кинулась к двери, надеясь проскользнуть под мышкой у длинного. Однако он успел схватить ее за шею.

— Куда ты, детка? — весело спросил он.. — А поцеловать?

Мокрогубый загоготал. Асет дернулась изо всех сил. Она почувствовала, как серебряная цепочка лопнула под сильными пальцами мужчины, но не стала останавливаться. Вихрем выскочила Асет из тамбура и понеслась по коридору к своему купе. Первое… Второе… Третье… Четвертое! Асет с силой дернула за железную ручку — дверь купе с грохотом распахнулась. Асет запрыгнула в купе, захлопнула за собой дверь и закрыла ее на замок. И только после этого посмотрела на женщин. Они глядели на нее молча, в полном изумлении.

— Все, — сказала женщинам Асет. — Сходила в туалет. Если будете петь, пойте тише — проводник ругается.

Выдав эту тираду, Асет разулась и быстро забралась на верхнюю полку. Только здесь она перевела дыхание.

Всю дорогу до Москвы Асет не спускалась с полки. Лишь за десять минут до прибытия она набралась смелости и вышла в тамбур. Подковка все еще валялась на полу, но цепочки не было. Асет подняла подковку. Она была грязной и расплющенной. Асет вздохнула и положила расплющенную подковку в карман кофты.

«Как знать, возможно, она еще принесет мне удачу», — подумала Асет.

Женщина, которая встретила Асет на вокзале, была не похожа на тех, что ехали с ней в купе. Она была очень высокой, с тонкой талией и длинными красивыми ногами («Как у манекенщиц», — подумала Асет). Волосы у женщины были светлые, но корни волос — темные, лицо худощавое и насмешливое. Глаза… глаза были очень красивые — серые и сверкающие, как у дикого зверя!

— Ты Асет, — сказала женщина. И, дождавшись, когда Асет кивнет, представилась: — А я Люда.

— Вы русская? — спросила Асет.

Женщина покачала головой:

— Нет. Настоящее мое имя — Маклюда. Но все зовут меня Люда.

«Какая красивая! — с завистью подумала Асет. — Вот из-за таких женщин мужчины идут на смерть!» Люда, похоже, угадала ее мысли.

— Что, не ожидала, что я такая? — весело спросила она.

Асет покачала головой:

— Нет.

— Думала, что тебя встретит усатая тетка в черном платке?

Асет робко улыбнулась в ответ и еле заметно кивнула. Маклюда прищурилась и оглядела Асет с ног до головы.

— Хм… А ты ничего. Миленькая. Вот только волосы мы тебе перекрасим.

— Зачем? — удивилась Асет.

— Чтобы больше была похожа на русскую. Как добралась, без проблем?

— Без проблем, — сказала Асет.

— Никто не приставал?

— Нет.

Маклюда внимательно всмотрелась в порозовевшее от смущения лицо Асет и усмехнулась.

— Хорошо, раз так, — сказал она. — Ладно, считай, что познакомились. Бери сумку и пошли.

Асет взяла сумку и послушно двинулась за Маклюдой, стараясь не отставать.

Потом они ехали на машине. Она была вишневого цвета, а в марках Асет не разбиралась. Машина была хорошая и удобная. Сначала Асет хотела было подремать, но вокруг было столько интересного, что сон как рукой сняло.

— А мы будем проезжать мимо Кремля? — спросила Асет.

— Мимо Кремля? — Маклюда усмехнулась и покачала головой. — Нет, не будем.

— А мимо высоких домов со шпилями?

— Тоже нет.

— А мимо реки и каменной набережной? — не унималась Асет.