Марта не выдержала постоянных подозрительных взглядов и сказала:

– Хватит на меня зыркать! Не собираюсь я никому вред причинять!

Шагов десять не дойдя до графской спальни, воин остановился, решив получить ответ на мучивший его вопрос:

– Кто еще знает о ранении графа?

– Не бойся, он не опасен… Пока… – ответила женщина и, окончательно разозлившись, добавила: – Да плевать он хотел на вашу крепость и всех ее обитателей разом взятых!

– Не злись, тетка!

– Думаешь, мне в радость тебя уговаривать, чтобы разрешил помочь своему хозяину?! Думаешь, мне делать больше нечего, кроме как спасать какую-то жалкую жизнь?! Да я бы лучше Мирославу помогла! Он больше нуждается…

Дверь графской спальни отворилась, и послышался голос леди Еланты:

– Что происходит? – узнав капитана, закрывающего широкоплечей фигурой свою спутницу, она поинтересовалась: – Болеслав, кто с тобой?

Воин обернулся, поклонился и ответил:

– Пришла знахарка. Говорит, что может спасти лорда Михала. Но я ей не доверяю…

– Это я, – пожилая женщина обошла капитана и встала перед ним.

– Марта?.. – удивилась леди. Она сначала обрадовалась неожиданной встрече, но отголоски былой обиды заставили исчезнуть улыбку с ее лица и еще больше разбередили душевную рану. Еланта холодно поинтересовалась: – Что ты здесь делаешь?

– Она говорит, что может спасти нашего господина, – вместо знахарки ответил Болеслав: – Я ей не особо доверяю…

– Мне решать, верить ей или нет, – резко осекла его девушка. Сейчас не время вспоминать плохое. Время поверить в чудо. Хотя бы попробовать поверить… – Пусть попытается…

Начинало смеркаться. Комната лорда медленно погружалась в полумрак. В камине жарко полыхал огонь. Около дюжины подсвечников окружали стол, на котором лежал Михал. В стоящем около стола кресле сидела темноволосая девушка, которая, увидев незнакомку, поднялась и хотела что-то спросить, но, повинуясь жесту леди Еланты, кивнула и молча отошла в сторону.

Марта приблизилась к раненому. Перед ней был мальчишка, обыкновенный мальчишка с бледным, осунувшимся лицом. Неужели вот этот юноша смог хладнокровно отправить сестру на верную смерть? Куда только подевались надменность и гордыня. Трудно было поверить, что это грозный граф, хозяин обширных владений, человек, сумевший в таком молодом возрасте заставить соседей если не бояться, то считаться с его мнением и желаниями. Знахарка из своего опыта знала, что внешность обманчива, но ненависть к брату Еланты неожиданно прошла, осталось лишь желание помочь. Теперь уже не только ради Мирослава и его душевного спокойствия, а ради хотя бы той красивой девушки с длинной каштановой косой и покрасневшими от слез глазами, нервно сжимающей руку Еланты и с надеждой смотрящей на неожиданную спасительницу.

Марта откинула одеяло, которым был прикрыт раненый. На правом предплечье молодого человека она увидела начинающую затягиваться рваную рану. Похожую когда-то оставил Черный на ее руке. Но не верилось, что Мирослав мог такое натворить, находясь в ипостаси зверя. За сотню с лишним лет оборотень научился контролировать себя даже в зверином обличье.

– Это ведь не Черный сделал? – решила все-таки уточнить пожилая женщина.

– Нет. Михала во время облавы волк укусил, – ответила Еланта, чувствующая себя напряженно в присутствии знахарки.

– Это хорошо, – с облегчением произнесла Марта и принялась развязывать пропитанные кровью бинты на торсе гафа.

– Он давно впал в забытье, – решила прояснить ситуацию леди. – Я сделала, что смогла: очистила рану, зашила ее и приложила ту мазь, которую ты меня научила делать. Но боюсь, она не поможет… Да я и не уверена, что смогла хорошо очистить рану от кольчужных колец и обрывков ткани. Меч насквозь прошел…

– Вы сможете спасти Михала? Сможете? – взволнованно спросила темноволосая девушка и приблизилась к знахарке. – Я… Я сделаю для вас все, что попросите…

– Кая, если кто и сможет сотворить чудо – то это Марта, – поспешила заверить подругу сестра лорда.

– Вот, – Кая дрожащими руками сняла цепочку с кулоном с шеи и протянула ее пожилой женщине: – Возьмите. Это все, что у меня есть… Только помогите ему.

Знахарка выпрямилась, посмотрела на кулон, лежащий на протянутой ладони и, узнав выбитый на нем герб, произнесла:

– Оставь это себе, – а затем поинтересовалась: – Значит, это ты наследница графа Энторского?

– Вы знаете? – девушка побледнела, зажав украшение в кулак.

– Мирослав рассказал историю твоего спасения. Но сейчас не время для разговоров, – Марта продолжила снимать бинты.

Кая отошла от стола, чтобы не мешать знахарке.

Обнажив рану, пожилая женщина покачала головой. Грино был прав: Михал больше нежилец. Только вот ошибся дракон в отпущенном графу времени для завершения пути. Какие там сутки, до полуночи бы парень протянул. Хоть бы еще заклинание не подвело: Марта совсем не была уверена, что прочтет его правильно, и оно подействует так, как нужно. Грино объяснил все быстро, как-то небрежно, и у знахарки сложилось смутное представление о том, что должно произойти с раненым в то время, когда она будет произносить магические слова. Но она поняла: посторонним будет тяжело вынести это зрелище.

– Вам нужна помощь? – поинтересовалась Кая.

– Нет. Я справлюсь сама, – заверила ее пожилая женщина. – А вам, девушки, лучше выйти: и, что бы тут не происходило, ни в коем случае не входить и никого сюда не впускать, пока я сама не разрешу.

– Пойдем, Кая. Не будем мешать, – произнесла леди Еланта.

– Но… – служанке не хотелось уходить.

– Раз Марта просит – значит так надо, – сестра графа Иверского подхватила подругу под локоть и вывела ее из комнаты.

Мирослав пришел в себя от боли. Он застонал и дернулся, пытаясь подняться. Последнее, что он помнил, – забрызганный кровью снег…

– Лежать! – рявкнул на него Грино и, хоть находился в обличии ребенка, подкрепил приказ драконьим рыком.

– Больно… – прошептал оборотень, успокаиваясь.

– Еще бы! – согласился дракон, прикладывая ладонь к очередной ране. – В тебе серебра застряло столько, что на кольчугу хватит. Мало того, наконечники стрел и, подозреваю, меч Михала были обрызганы особым эликсиром … Тем, что заставил тебя помимо воли принять человеческий облик. Кстати, очень гадкая вещь… Как-то я залез в кладовую дяди и совершенно случайно подобный себе на лапу вылил…

– О-ууу! – снова простонал оборотень и тяжело задышал.

Мальчишка резко приподнял руку над раной, из которой вместе с куском обломанного древка выскочил наконечник стрелы и упал в складки одеяла.

– Седьмой, – радостно сообщил Грино и, быстро подхватив его, кинул к шести уже лежащим на столе.

– Оставь меня…

– Рехнулся?! Да ты ж никогда не оклемаешься, если их не вынуть!

– И хорошо… – хриплым голосом произнес Мирослав.

– Глупец!.. Так о чем я… Ах, да! Так вот подобный эликсир попал мне на лапу, вернее, на ногу, так я потом неделю не мог в дракона превратиться. Дядя сказал…

– А-а-а-а!

– Восьмой и девятый… Рядом вошли, потому так больно, – пояснил дракон и продолжил о своем: – Что я все-таки больше человек, чем дракон, поэтому и люблю пребывать в двуногом облике. А тот эликсир, как потом выяснилось, для меня приготовил. Для воспитательных целей.

– Плевать мне на вас с дядькой и на все эти демонские облики! Маренг все побери!

– Успокойся, еще штук десять осталось. Может, больше. Извини, но уменьшить боль, пока ты напичкан звездным светом, я не могу. Так что терпи. Ладно, отдохни немного.

– Где мы?.. – спросил оборотень. Взор словно застилала сероватая полупрозрачная пелена: сказывалось пагубное влияние серебра. Это ж надо, такую дрянь звездным светом назвать. Помешались драконы на звездах. – Плохо вижу…

– В твоем замке…

– Она… Она отвернулась… – Мирослав сомкнул веки и повернул голову набок, а в уголках глаз блеснули слезинки.

– Еланта пыталась тебя предупредить…

– Я убил ее брата! – мужчину не особо расстраивало то, что одним, по его мнению, гадом на свете стало меньше. Но осознание того, что им оказался брат Еланты, делало невозможным примирение с ней. А это самая страшная рана, которая будет постоянно напоминать о себе, причинять невыносимую боль и никогда не затянется.