– Послушай, Зых, – сказал граф Санторский, ставя кубок на стол: – А не дать ли детям возможность узнать друг друга поближе, пусть пообщаются наедине.
На пол со звоном упала вилка. Звук падения эхом отозвался под высоким сводчатым потолком огромного зала. Все посмотрели на побледневшую девушку, сразу же поспешившую нырнуть под стол, чтобы скрыть нахлынувшие чувства и одновременно поднять злосчастный предмет, привлекший к ней всеобщее внимание.
– Простите, – извинилась она, поднимаясь и умоляюще посмотрев на отца, отрицательно покачала головой.
Но тот оставил без внимания молчаливую просьбу дочери и сказал:
– А что, пусть пообщаются… а мы, дорогой лорд Северин, – обратился он к своему другу: – пойдем обсудим некоторые пункты свадебного контракта…
Дверь тяжело захлопнулась за хозяином Вирсана и лордом Северином. Молодые люди остались одни в небольшой комнатке, в которой леди Ягна любила проводить долгие зимние вечера за вышивкой и разговорами.
Анетта бросила обреченный взгляд на жениха и медленно стала отступать, стараясь оказаться как можно дальше от него. Зданко тупо посмотрел на дверь, а затем уставился на грудь девушки и, не отрывая от нее взгляда, громко заявил:
– Это мне нравится…
– Что? – в голосе затравленной невесты прозвучали вопрос и отвращение.
– Все! – радостно воскликнул парень, сверкнув безумно-пьяными глазами. Он с поразительной для изрядно выпившего быстротой оказался рядом с Анеттой. Она не успела увернуться, и была прижата спиной к голой каменной стене безумцем, счастливо урчащим от восторга, словно щенок, нашедший пригодный предмет для игры. Руки Зданко тут же начали блуждать по ее груди. Девушка не намерена была это терпеть, и звонкая пощечина прекратила творящееся безобразие. Барон на мгновение протрезвел, дочери хозяина замка даже показалось, что его лицо приобрело осмысленное выражение. Он стоял, опустив руки, и молча взирал на нее, пытаясь понять, что же такое произошло.
– Ты, сучка, меня ударила! – вскричал он, в конце концов разобравшись в случившемся.
Парень замахнулся для удара, но Анетта пригнулась, и его кулак врезался в каменную стену. Зданко взвыл от боли, а баронская дочка, толкнув его двумя руками в живот, бросилась вон из комнаты. Вслед ей неслись брань и проклятия упавшего на спину женишка, который из-за перебора крепких напитков уже не мог самостоятельно подняться.
Девушка стрелой влетела в свою комнату и заперла дверь на все засовы. Сердце бешено стучало в груди, а мысли были только об одном – бежать, бежать из этого замка подальше, чтобы никто и никогда не нашел ее – ни отец, ни чокнутый жених…
Кто-то попытался открыть дверь. Затем из-за нее раздался тихий голос леди Ягны:
– Анетта, девочка моя, открой… Быстрее, доченька… Я одна…
Девушка впустила мать и, обняв ее, расплакалась:
– Мамочка, сделай что-нибудь… Прошу…
– Доченька, тебе надо покинуть Вирсан и как можно быстрее… одевайся… и слушай, что я скажу…
Анетта бросилась к сундуку, где хранилась ее теплая одежда, а пожилая женщина продолжала:
– Что произошло у тебя со Зданко? Парня нашли валяющимся на полу и орущим на весь замок. Отец обвиняет во всем тебя и очень разгневан твоим поведением. Сейчас он извиняется перед графом и приводит в чувства этого сопливого ненормального женишка, который, неизвестно как, ухитрился разбить себе кисть руки…
– Это из-за меня, мама. Он стал меня лапать, а я съездила ему по физиономии, тогда он замахнулся на меня, но промахнулся, и удар пришелся о стену, – пояснила девушка.
– Теперь понятно… У нас есть в запасе немного времени… Зданко хорошо набрался и пока ничего вразумительного сказать им не может… Я подслушала разговор Зыха и лорда Северина. Они договорились записать помолвку задним числом и совместными силами напасть на Антару. Граф Санторский уже послал гонца в свои владения, чтобы тот привел его солдат.
– А ему зачем все это надо? – удивленно поинтересовалась Анетта
– Отец ему что-то наобещал… А запись о помолвке внести задним числом в церковную книгу: надо, чтобы и у дружка моего супруга был благовидный повод для нападения на нашего соседа – защита чести невесты племянника…
– С ума сойти можно! – вырвалось у девушки.
– Готова? – спросила баронесса Вирсан.
Анетта согласно кивнула головой.
– Пойдем скорее… по дороге все остальное расскажу… – поторопила ее леди Ягна.
Они тихо выскользнули из комнаты. Мать взяла дочь за руку и увлекла за собой.
– Куда ты меня ведешь? – поинтересовалась Анетта, следуя за баронессой по плохо освещенным коридорам.
– Я покажу, где находится подземный ход, – ответила леди Ягна. – Зых и не догадывается, что я знаю про этот выход из замка. Вот сюда… Теперь направо… двадцать шагов вниз по лестнице…
– Темно… – девушка споткнулась о какой-то попавший под ноги предмет.
– Зато не привлекаем к себе внимание… А теперь налево… и опять вниз по лестнице… Осторожно…
– Ты так уверенно идешь… Ой!.. – Анетта оступилась и чуть не упала, несмотря на предупреждение матери.
– Я его знаю, как все пальцы на своих руках… По молодости я частенько после очередной ссоры с мужем убегала из замка, чтобы побродить по лесу в одиночестве… Все, пришли… – баронесса сняла со стены заранее приготовленный, горящий факел и вручила его дочери. –Пойдешь по этому тоннелю… Он выведет тебя в ельник, от которого рукой подать до деревушки Берни. Ее огни даже из-за деревьев видны будут… Зверей не бойся… Волки и рыси у нас не водятся. Да, в деревне зайдешь к кузнецу, он даст тебе лошадь… Он не откажет… Скажешь, что от меня, и попросишь его проводить тебя в Антару.
– А если он не захочет мне помогать? – спросила дочь, глядя в пугающую темноту подземного хода. Но она ни за что не призналась бы, что боится идти по нему одна.
– Не посмеет, он мне жизнью обязан, – с уверенностью ответила мать.
– Ты спасла жизнь незнакомому простолюдину? – удивилась девушка.
– Он тоже человек, дочка… Я нашла его раненым в лесу, недалеко от выхода из подземелья. Он потерял много крови и был без сознания. Я привела селян, а они выходили его…
– Теперь понятно… Мама, а если меня в Антару не пустят? – засомневалась Анетта. Ее отец точно никого из семьи недруга и близко бы к их замку не подпустил.
– Пустят. Лорд Казимир еще ни одному человеку, которого застигла ночь в пути, не отказал. Расскажешь ему все, что произошло, а про готовящуюся осаду замка в первую очередь. Попросишь убежища.
– Но… А вдруг он мне не поверит?
– Постарайся его убедить… Спеши… – леди Ягна обняла дочь.
– Спасибо, мама…
Среди ночи стук в дверь разбудил лорда Казимира.
– Что случилось? – зевая, поинтересовался хозяин Антары.
– Господин, там у ворот девушка и мужчина просятся в замок, –ответил из-за двери старший ночной стражи.
– Они одни? – лорд Казимир нехотя выбрался из постели и, накинув халат, направился к двери.
– Да.
– Впусти их и отправь на кухню, пусть согреются и поедят, – распорядился барон, открывая дверь.
– Милорд, девушка назвалась леди Анеттой из Вирсана и срочно требует встречи с вами.
– Глупости! – рявкнул рассерженный лорд, не веря воину.
– Но она одета, как дворянка, и разговаривает как… – настаивал воин.
– Хорошо, сейчас спущусь в зал. Проводи ее туда, – хозяин Антары вздохнул и, закрыв дверь, направился к сундуку, на крышке которого он вчера оставил одежду.
Всеслав тоже проснулся среди ночи: ему приснился кошмарный сон – свадьба. Он вел к алтарю Антарской церквушки невесту, лицо которой было закрыто плотной вуалью. Девушка шла уверенно, гордо подняв голову. казалось, что она совсем не опечалена предстоящим событием, хотя раньше Еланта ни в какую не желала выходить за Всеслава замуж. Это насторожило юношу – слишком резкая перемена отношения сестры друга к их свадьбе. Из-под вуали мелькнул огненно-рыжий кончик косы, и наследник барона Антарского сразу же успокоился, а тревога сменилась радостью: его невеста – Анетта. Святейший Аугустий, как всегда, в легком подпитии монотонно начал читать слова, сопровождающие обряд. Его сомнительной трезвости хватило лишь на несколько столбцов, потом местное святейшество стал спотыкаться, а на последнем столбце юноша лишь смог разобрать слова: «А теперь молодые… ик… супруги… ик могут…». Далее слова превратились в бессмысленное бормотание, и что могут сделать новобрачные, пришлось догадываться самим. Всеслав откинул с лица жены вуаль и крепко поцеловал ее в сладостные губы. Неожиданно во время поцелуя нежная кожа девушки стала раздражающе неприятно покалывать лицо. Парень отпрянул от любимой и обомлел: вместо соблазнительной Аннеты, на него ехидно взирала огненно-бородая физиономия ее папаши. От отвращения Всеслав заорал во все горло!
