Вернувшись новым, опрятным и представительным человеком, я сказал:

— Сегодня мы отсюда съезжаем.

Лицо Келли озарилось.

— Мы можем прямо сейчас поехать домой? Ты говорил, что Пат поможет нам вернуться домой.

Я снял ее пальто с вешалки и помог надеть кроссовки.

— Скоро поедем. Но папе нужен отдых. Пат узнает, когда он окончательно поправится. А нам первым делом нужно кое-что предпринять. Мне, правда, трудно объяснить тебе сейчас, что происходит, но это не займет много времени. Обещаю, ты скоро будешь дома.

— Хорошо, потому что Дженни и Рики скучают без меня.

Сердце мое замерло. Неужели я прокололся? Неужели в доме был кто-то еще?

Келли, должно быть, прочитала мои мысли.

— Это мои мишки! — Она рассмеялась, затем посерьезнела. — Я скучаю по ним. И хочу на вечеринку к Мелиссе.

Я погладил ее по голове. Келли посмотрела на меня, понимая, что ее опекают. Я сменил тему:

— Хочешь, покажу, куда мы сейчас пойдем?

Я достал карту.

— Вот здесь мы теперь, а поедем вон куда — на ту сторону реки. Возьмем такси, найдем хорошую гостиницу, обязательно с кабельным телевидением, чтобы смотреть любые фильмы. Если у них не будет, можем сходить в кино.

— Посмотрим «Из джунглей в джунгли»?

— А почему бы и нет?

Что это такое, черт возьми? А, ладно, по крайней мере, с семейными темами покончено.

Выписавшись из отеля и, к моему удивлению, получив скидку за последнюю ночь, я поднялся наверх забрать Келли и синюю спортивную сумку. Пистолет Кева я оставил в бачке. Там была всего одна обойма, а у меня оставались три для «ЗИГа».

Выйдя из отеля, мы свернули налево и тут же снова налево. Мне хотелось поскорее скрыться из поля зрения служащих отеля, которых могло разобрать любопытство: «А где же его жена?»

Мы остановили такси, и я попросил отвезти нас в Пентагон-сити. Шофер был азиатом лет за шестьдесят. Рядом с ним на сиденье лежала карта, но он в нее не заглядывал. Похоже, мы ехали в правильном направлении. Келли надела шляпу. Я подумал, уж не поддразнить ли ее, что в шляпе она смахивает на медвежонка Паддингтона, [38]но слишком долго пришлось бы объяснять.

Водитель спросил, где именно меня высадить.

— У станции метро, пожалуйста.

Я понятия не имел, где это, но место было ничем не хуже других.

Я заплатил старику причитающиеся наличные, и он укатил. Место выглядело застроенным недавно, и, похоже, арендная плата здесь была высокая — дорогие магазины, дорогие квартиры. Рядом находился отель «Риц Карлтон», и отсюда было всего несколько минут ходьбы до Пентагона. Взяв свою поклажу, я повел Келли к торговому центру. Мне хотелось найти банкомат, чтобы отметить начало нового финансового дня.

Мы пересекли стоянку перед супермаркетом и направились к реке. Странно, однако я впервые почувствовал себя ответственным за Келли. Я и раньше держал ее за руку, когда мы переходили улицу, но теперь как-то само собой стало естественным держаться за руки и на тротуаре. Я не мог не согласиться, что мне приятно, когда она рядом, но, может быть, так было только потому, что я знал: это естественно, а стало быть, обеспечивает идеальное прикрытие.

Мы прошли по мосту, позволяющему попасть в центр столицы. Там была скоростная трасса, машины мчались сплошным потоком, и шум транспорта звучал как приглушенный гром. Я рассказал Келли про сцену из «Кабаре», [39]где Салли Боулс стоит под железнодорожным мостом и кричит во весь голос. Я не сказал ей только того, что чувствую себя точно так же последние двое суток.

За мостом пейзаж изменился. Легко было представить, что это место выглядит как лет пятьдесят или шестьдесят назад, поскольку оно было каким-то недостроенным, не доведенным до конца. Здесь было много бесхозных зданий у железнодорожных путей, а большая часть территории была разделена изгородью на участки; на некоторых из них стояли под навесами автомобили.

Я посмотрел налево: идущая вверху скоростная магистраль терялась вдали, устремляясь к центру города. Бетонная стена скрывала все опоры, вдоль нее бежала дорожка. Собственно говоря, это была узкая полоса утоптанной земли, замусоренная пустыми банками и сигаретными пачками. Судя по всему, люди оставляли машины здесь, чтобы не платить за парковку в центре. Старые, разрушенные почти до основания здания виднелись повсюду, но все же земля эта как-то использовалась. Справа темнел «Уличный театр», устроенный в пакгаузе. Железнодорожные пути сохранились, но рельсы заржавели, и шпалы заросли сорняками. Сверху раздавался непрерывный рев транспорта на скоростной дороге.

Мы миновали склад металлолома, затем площадку с грудами цемента, где грузовые суда обычно очищали трюмы от мусора. Потом я увидел нечто настолько чуждое окружающему, что оно казалось выдумкой сюрреалиста. Отель «Калипсо», построенный в конце шестидесятых, по-прежнему бросал вызов прогрессу. Он был похож на обломок кораблекрушения в океане хрома, дымчатых стекол и блестящего кирпича, как если бы его владельцы решили погрозить пальцем собственникам, понемногу осваивающим эту унылую территорию.

Это было очень основательное четырехэтажное здание, построенное в форме разомкнутого квадрата; внутри квадрата находилась стоянка, битком набитая легковыми автомобилями и пикапами. С внешней стороны стен окон не было, там торчали одни кондиционеры. Я свернул налево и, продолжая слышать непрекращающийся грохот над головой, обошел отель. Теперь я находился параллельно Болл-стрит, проходившей за ним. Келли не говорила ни слова. Но у меня настрой был рабочий, и, если бы я не держал ее за руку, то, пожалуй, вообще позабыл бы о ее присутствии.

На крыше гостиницы стояла массивная спутниковая «тарелка» диаметром метра три, не меньше. Такая штуковина выглядела бы вполне уместно на крыше Пентагона. Мы дважды повернули направо и оказались на Болл-стрит.

По номерам домов на карте я знал, что объект находится слева. Чтобы улучшить обзор, я держался правой стороны.

Было по-прежнему невероятно шумно: гудение двигателей самолета, взлетающего по ту сторону выстроившихся в линию деревьев, перемежалось с непрестанным ревом автострады.

— Куда мы идем? — Келли пришлось перекрикивать весь этот шум.

— Туда, — кивком указал я. — Хочу посмотреть, удастся ли нам найти офис моего друга. А потом можем подыскать симпатичный новый отель.

— А почему мы все время переезжаем?

Я не сразу нашелся что ответить. Меня больше занимали номера домов по улице, чем вопросы Келли.

— Потому что мне быстро все наскучивает, особенно если еда плохая. Вчера вечером вообще была какая-то бурда, разве нет?

Последовала пауза.

— А что такое «бурда»?

— Это значит, что еда была не очень хорошая.

— Нормальная была еда.

— Да не совсем. Давай подыщем какую-нибудь приличную гостиницу, для этого я сюда и приехал.

— Но мы можем остановиться у меня дома.

Реактивный самолет, только что покинувший взлетную полосу, уходил в небо над крышей отеля. Мы следили за ним как завороженные, даже на Келли это произвело впечатление.

Когда рокот его двигателей стих, я сказал:

— Пошли, поищем офис.

Я продолжал глядеть вперед и налево, стараясь определить, какое это может быть здание. Район представлял собой настоящую мешанину стилей: старые фабрики и складские помещения и новые двухэтажные офисы соседствовали с парковочными площадками и скоплением контейнеров. В просветы между зданиями я едва различал зелень деревьев, растущих вдоль Потомака всего в каких-нибудь трехстах метрах от нас.

Начались дома постройки конца девяностых, и я понял, что офисный блок ВИРА где-то недалеко. Наконец мы дошли до новенького двухэтажного офиса, состоящего из сплошных металлических конструкций, с трубопроводами вдоль стен. Внутри горели лампы дневного света. Я попробовал прочитать таблички с названиями, но не смог: тут было темновато, и требовалось подойти поближе; делать это я не хотел. На одной, кажется, было написано «Юникорн», [40]но прочесть другие я не сумел.