Селия взглянула на собеседника с искренним любопытством – казалось, этот человек знал об Алессандре даже больше, чем она, ее дочь. «Но ведь это несправедливо! – подумала вдруг девушка с некоторым раздражением. – Почему он знает о моей матери больше, чем я?! Ведь он даже не был ее любовником!»

Но Селия тут же обуздала свой нрав. Ведь она не жила с матерью довольно долго, поэтому и не могла знать о ней все – это было совершенно естественно, так что не следовало злиться по такому поводу.

– Мистер Олбрайтон, я, конечно же, вам верю, но мне все-таки хотелось бы увидеть документ, подтверждающий ваше право на аренду комнаты наверху, – проговорила наконец Селия.

Он с улыбкой кивнул:

– Да-да, конечно. Документ у меня в сундуке. Я потом его предъявлю вам, а сейчас, к сожалению, не могу этого сделать.

– А разве ваш сундук не наверху?

– Сейчас – нет. Я только что вернулся в город. Я оставлял сундук у друзей и еще не успел его забрать.

Девушка нахмурилась и спросила:

– Но если ваш лондонский дом здесь, то почему же вы оставляете свои вещи у друзей? Мне кажется, вы просто обманываете меня, полагая, что я слишком наивна. Да-да, я не верю, что вы жили здесь. Не уверена, что и моя мать здесь жила. Наверное, вы что-то тут вынюхивали сегодня вечером, а сейчас наговорили мне всяких глупостей, чтобы я не обратилась в полицию.

– Мисс Пеннифолд, но что тут можно вынюхивать? Поверьте, в этом доме нет ничего интересного. Скажу вам больше… Жизнь вашей матушки была в каком-то смысле открытой книгой. У нее не было никаких тайн, и ей нечего было скрывать, – добавил мистер Олбрайтон с чарующей улыбкой.

Селия пристально посмотрела на собеседника. Она прекрасно помнила, как ловко этот человек умел уходить от вопросов. Судя по всему, он и сейчас что-то скрывал, и ей следовало выяснить, что именно.

– Вы ведь недавно посетили и дом на Орчард-стрит, не так ли? – спросила девушка.

– У меня нет права входить в тот дом. А почему вы спрашиваете?

И снова такой же ответ. Вернее – уход от ответа. При этом он ничего не отрицал.

– Видите ли, мистер Олбрайтон, там явно кто-то побывал. Возможно – сегодня, во время похорон. Или же чуть раньше. Дело в том, что после похорон я посетила этот дом вместе с судебным исполнителем. Так вот, все бумаги матери находились в идеальном порядке – такого порядка я никогда не видела в ее ящиках.

– Вероятнее всего, их привел в порядок поверенный, когда составлял опись документов. Юристы – очень аккуратные люди.

Ответ был хороший, однако неверный. Селия прекрасно знала, что мистер Маплтон в тот момент еще не ознакомился с бумагами покойной. Более того, она нисколько не сомневалась: мистер Олбрайтон ни за что не признается в том, что тайно проник в дом матери, – если, конечно, он действительно там побывал.

Тут Селия вдруг почувствовала, что в комнате стало значительно теплее. Немного помедлив, она осторожно сбросила одну шаль – оставшейся было вполне достаточно. Снова взглянув на сидевшего перед ней мужчину, она решительно заявила:

– Мистер Олбрайтон, у вас, возможно, действительно есть контракт об аренде, однако вы не можете здесь оставаться. Я собираюсь поселиться в этом доме, и присутствие жильца меня стесняло бы. Я уверена, вы поймете меня и не станете возражать…

– Да, я понимаю вас, мисс Пеннифолд, но все же вынужден возразить. Как я сказал, у меня договор об аренде. Оплаченный вперед.

– Я возмещу вам плату за оставшийся срок. – Селия надеялась, что сумма не будет чрезмерно большой. Ей не хотелось расставаться со значительной частью того, что она сумела сэкономить.

– Мне не нужны ваши деньги, – заявил Джонатан. – Мне требуется временное жилище в Лондоне, и для этого я заключил договор с прежней хозяйкой этого дома. Я намерен жить здесь, когда нахожусь в городе. И сейчас я именно здесь, в Лондоне.

Селия снова нахмурилась.

– Но для меня это – нежелательное осложнение, сэр.

– А я не прошу теплого приема, мисс Пеннифолд. Мне требуется только постель.

– Но неужели вы не понимаете?… Ведь ваше присутствие…

– Вы вряд ли заметите мое присутствие, – перебил Джонатан. – Я пользуюсь входом со стороны сада и всегда поднимаюсь к себе по черной лестнице. Я практически не веду домашнего хозяйства, и к тому же я очень осмотрителен. Я уверен, что вряд ли кто-то из соседей видел меня.

– Полагаю, что некоторые все же видели.

– Но я не понимаю, чего вы опасаетесь? Ведь очень многие сдают комнаты в этом районе города. А если вы беспокоитесь о своей репутации, то поверьте: с этим все будет в порядке. Никто ни в чем не заподозрит вас. То есть все будет точно так же, как если бы в этом доме жила ваша матушка.

Как если бы жила ее матушка? Интересно, что означали эти его слова? Может, он имел в виду, что его присутствие не могло повредить репутации женщины, безнадежно скомпрометированной уже тем, что она – дочь Алессандры Нортроп? Что ж, если так, то едва ли можно осуждать его за такие слова. Ведь он, в сущности, был прав. Даже в провинции, когда она жила у Дафны, многие каким-то образом узнали, что Селия Пеннифолд – дочь знаменитой куртизанки.

– Как мне помнится, сэр, ваши визиты в Лондон всегда были очень кратковременны, – проговорила наконец Селия. – Скажите, как долго вы собираетесь оставаться здесь на этот раз?

– Я намерен пробыть здесь две недели, не дольше. А вы, мисс Пеннифолд?… Вы надолго останетесь в этом доме? Или вернетесь туда, где жили до этого?

– Я намерена поселиться здесь навсегда, – решительно заявила Селия. – Более того, я собираюсь открыть здесь… собственное дело.

– А вы будете жить здесь одна?

– Нет-нет, в ближайшую неделю сюда приедут несколько женщин. Так что если вам, сэр, нравится спокойствие этого дома, то имейте в виду: такого тут больше не будет. И вам едва ли захочется оставаться здесь. Ведь вы же понимаете, что у меня будет довольно много посетителей?… Здесь будет очень шумно, сэр. Даже наверху, в мансарде. Особенно ночью, – добавила Селия, выразительно взглянув на собеседника. Она надеялась, что он прекрасно понял намек, понял, чем именно грозит ему такое соседство.

Мистер Олбрайтон в задумчивости смотрел на девушку. Наконец тихо проговорил:

– Мне кажется, это не то, чего хотела для вас ваша матушка. Но смею предположить, что такое дело может оказаться весьма прибыльным. Когда же вы намерены начать его?

– Скоро. Настолько скоро, что вам, сэр, не имеет смысла тут останавливаться. Думаю, самое разумное для вас…

– Вы не поняли меня, – перебил Джонатан. – Я просто подумал о том, что это обстоятельство может на некоторое время задержать мой отъезд.

– Задержать? – переспросила Селия. – Я думала, что вы, узнав о грядущих переменах, напротив, ускорите свой отъезд.

– Ваши планы меня соблазняют. – с улыбкой ответил Джонатан. – Очень хочется задержаться у вас. По крайней мере – до начала вашего замечательного предприятия. Возможно, это мое желание каким-то образом связано с вашей очаровательной ножкой, выглядывающей сейчас из-под подола ночной сорочки.

Селия поспешно спрятала ногу под подол рубашки. «Но при чем здесь это?… – подумала она. – Какое ему дело до моих ног?» И тут она вдруг почувствовала себя слабой и совершенно беззащитной перед этим мужчиной. Хотя, с другой стороны, Селия была почти уверена, что у нее не имелось каких-либо оснований для того, чтобы всерьез его опасаться.

Поднявшись с кровати, Селия прошлась по комнате. С вызовом взглянув на Джонатана, она заявила:

– Как я уже объясняла вам, мистер Олбрайтон, я придерживаюсь тех же принципов, что и моя мать. То есть я собираюсь иметь дела только со знатными и состоятельными мужчинами. Вы ведь понимаете, о чем я?…

Джонатан тоже встал и медленно приблизился к девушке. Потом вдруг лукаво улыбнулся и сказал:

– Но мне кажется, вы решили выбрать для себя другой путь, не совсем тот, по которому следовала ваша блистательная матушка. Ведь здесь, в этом доме, едва ли можно принимать богатых и знатных. Или я чего-то не понял?