А сейчас ему почему-то казалось, что этот поцелуй не походил ни на один из его прежних поцелуев. Но если так, то, может быть, он вовсе не сглупил? Что же касается Селии, то едва ли она не спала полночи, раздумывая о том, правильно ли поступила. Более того, он был почти уверен, что она вовсе не считала этот их поцелуй ошибкой. Но если так, то что же это означает?… Черт побери, он понятия не имел, как ответить на такой вопрос.

Открыв дверь, Джонатан обнаружил за ней ведро тепловатой воды. Во всяком случае, она была не такой холодной, как та, что он каждое утро приносил из колодца. Может, и эта вода что-то означала? Может, Селия уже не возражала против его присутствия здесь?

Взяв ведро, Джонатан взглянул на дверь по другую сторону коридора. На двери висел замок весьма внушительных размеров, и он давно уже раздумывал: не воспользоваться ли отмычкой, чтобы открыть его?

Как-то раз Селия надолго покинула дом, и Джонатан за это время успел осмотреть все комнаты внизу, однако не обнаружил ни счетов, ни каких-либо других бумаг, – вообще не было никаких свидетельств о любовниках Алессандры, ничего такого, что помогло бы установить их имена. Он не осмотрел лишь эту комнату с замком – скорее всего кладовку. А его задание не могло считаться завершенным, пока он не ознакомится и с тем, что здесь хранилось.

У Селии имелся ключ, и Джонатан знал, что девушка заглядывала сюда ненадолго. Но вероятно, она не успела осмотреть всю кладовку, так что скорее всего вскоре она снова здесь появится, возможно, со своими новыми служанками, чтобы привести все в порядок. Именно поэтому ему следовало войти сюда как можно быстрее.

Тут в дверях своей комнаты в другом конце коридора появилась рыжеволосая Мэриан с мокрой тряпкой в руке.

– Вода, должно быть, уже остыла, мистер Олбрайтон. Вы всегда так поздно встаете, сэр? Трудно держать воду теплой, когда не знаешь привычек постояльца.

Значит, воду принесла не Селия. Да, разумеется, не она. Ведь был всего лишь один поцелуй.

– Я уже давно проснулся, – ответил Джонатан. – Просто не ожидал, что мне принесут воду, поэтому и не проверил сразу. – Чтобы не беспокоить Селию рано утром, он обычно ждал до десяти часов и только тогда брал ведро и шел к колодцу.

– А вода в восемь часов вас устроит? – спросила Мэриан. – Я-то сама встаю на рассвете, так что мне все равно. – Она приблизилась к Джонатану. – Мы с Беллой сегодня сменим вам белье, сэр. Придем, чтобы забрать старое, и перестелем постель, если вам будет угодно. Если же вы не хотите, чтобы мы входили в вашу комнату, то можете оставить белье за дверью. Нам все равно.

– Разумеется, вы можете войти. Только ничего не трогайте на столе, даже пыль не надо вытирать.

Мэриан заглянула в комнату и посмотрела на стол – на нем громоздились книги и стопки бумаг.

– Это у вас научные труды, сэр?

Джонатан невольно рассмеялся.

– Да, в каком-то смысле научные. Можно сказать – исследования.

Мэриан окинула собеседника критическим взглядом.

– А вы, сэр, совсем не похожи на слугу. Впрочем, я сразу поняла, что вы джентльмен, хотя вы играли вчера роль кучера.

– Я часто отправляюсь в путешествия, а слуга не смог бы себе этого позволить, – ответил Джонатан и снова рассмеялся. Ни один слуга не согласился бы на те условия, в которых он оказывался во время своих путешествий.

– Вы, должно быть, нанимаете слуг, когда уезжаете, – предположила Мэриан. – Если пожелаете, мы с Беллой сможем прислуживать вам, пока вы здесь. Можем стирать одежду и тому подобное… Конечно, мы не будем помогать вам с ванной и не станем помогать вам, когда вы бреетесь, но за десять пенсов мы с удовольствием выстираем и отутюжим ваши рубашки.

– Что ж, это гораздо лучше, чем относить их для стирки куда-то еще, – заметил Джонатан.

Они договорились о стирке и других услугах. Когда же переговоры были закончены, откуда-то снизу донесся шум. Мэриан тут же повесила тряпку на ручку двери и, вытирая руки о передник, проговорила:

– Должно быть, прибыли цветы. Пойду узнаю, не нужна ли мисс Пеннифолд наша помощь.

Растения. Повсюду растения. Селия окинула взглядом гостиную. Ее планы начинали осуществляться, и это очень волновало, приятно волновало.

Горшки с ярко-зелеными шарами на длинных стеблях теснились на площадке, возле задней лестницы, а у входа в гостиную расположилась пальма. Верити же – в ярко-красном платье, очень подходившем к ее темным волосам, – принимала горшки, которые то и дело подносила Мэриан; горшки эти следовало установить на полках возле окон.

А в середине комнаты с толстой бухгалтерской книгой в руках стояла Дафна; она сопровождала фургоны при этой первой доставке, чтобы убедиться, что все идет хорошо. А сейчас она делала в своей книге какие-то пометки, – возможно, подсчитывала общую стоимость растений.

Тут по полу застучали ботинки – это работник внес в комнату лимонное дерево в огромном горшке, судя по всему, ужасно тяжелом.

– Нет-нет, это нужно немедленно отвезти заказчику, – сказала Дафна. – Ты ведь, Селия, не сможешь забрать его отсюда.

– Ты же говорила, что Робертсоны хотят, чтобы дерево доставили на следующей неделе, а не на этой. Не беспокойся, Дафна, у меня будут помощники. Я не собираюсь развозить растения сама.

Мужчина утер пот со лба и пробормотал:

– Это был последний горшок, миссис Джойс. Остались только срезанные цветы.

– Надо отнести их в переднюю гостиную, – распорядилась Селия. – Там достаточно прохладно, и один день их можно подержать и там. В более теплое время мы сможем хранить их внизу, в холодной кладовке возле кухни.

Мужчина пошел к фургону за срезанными цветами. Селия же принялась за перестановку горшков на полках; она то и дело поглядывала на Дафну и прислушивалась к ее советам.

В какой-то момент Селия вдруг увидела, что Верити поглядывает на нее многозначительно и украдкой, чтобы не заметила Дафна, указывает куда-то вверх. Сообразив, что речь идет о ее жильце, Селия отрицательно покачала головой. Нет, она еще не рассказала Дафне про мистера Олбрайтона. И следовательно, ей придется сделать это сегодня, если, конечно, Джонатан не останется в своей комнате на ближайшие несколько часов. Иногда такое случалось. Более того, в некоторые дни он вообще не выходил из дома. Так что, возможно…

Тут послышались шаги – кто-то спускался по лестнице. И конечно же, это был мистер Олбрайтон.

И в тот же миг Верити заговорила еще громче, а Мэриан принялась громогласно обсуждать меню на обед; при этом обе они украдкой поглядывали то на Селию, то на Дафну.

А потом в комнате вдруг воцарилась тишина, и отчетливо зазвучали шаги, приближавшиеся к раскрытой двери гостиной. Тут Дафна наконец оторвалась от своей бухгалтерской книги и вопросительно посмотрела на Селию. В следующее мгновение на пороге появился Джонатан. В костюме для верховой езды он был красив как бог. Дафна уставилась на него с удивлением, затем перевела взгляд на Селию.

– Боюсь, что мы загородили вам дорогу нашими цветами, мистер Олбрайтон, – в смущении пробормотала Селия.

Он улыбнулся и ответил:

– Обещаю ничего не сбивать. Буду ходить с предельной осторожностью.

Селия пригласила его войти в комнату, и Джонатан, переступив порог, поздоровался с Верити, а затем с любопытством осмотрел домашний садик, образовавшийся на полках.

– Дафна, это мистер Олбрайтон, мой жилец, – сказала Селия. – Мистер Олбрайтон, прошу познакомиться. Это моя подруга миссис Джойс.

– Он также один из друзей Хоксуэлла, – поспешно добавила Верити. – Удивительное совпадение, правда? – Графиня улыбнулась. – Мой муж очень высокого мнения о вас, мистер Олбрайтон.

– Благодарю вас, миледи. Такой отзыв – большая честь для меня. Рад с вами познакомиться, миссис Джойс. – Джонатан с улыбкой поклонился Дафне.

Дафна улыбнулась ему в ответ, но Селия тут же поняла, что подруге ее жилец показался очень подозрительным, – пусть даже он был другом графа.

– Значит, жилец, Селия? Какая, однако же, предприимчивость…