Когда она подкатила астлеевскую тачку к стене, звук лиры и голос смолкли. Но Магги все равно взобралась на тачку и, высунув голову над стеной, оглядела оба сада.

У мисс Пелхам было пусто, но в огороде Блейков над грядкой около дома присела женщина. На ней было светлое платье, передник и чепец, широкие ноля которого защищали от солнца. Поначалу Магги показалось, что это миссис Блейк, но, приглядевшись, она увидела, что ростом эта женщина ниже и двигается не так проворно. Магги слышала, что Блейки взяли служанку, но еще не видела ее, потому что покупки делала сама миссис Блейк. Магги несколько месяцев не была в доме № 13 Геркулес-комплекса: когда Джем исчез, ей было неловко одной стучать в эту дверь, хотя мистер Блейк, если они встречались на улице, всегда с ней здоровался и спрашивал, как она поживает.

Наблюдая за работой служанки, она услышала цоканье копыт — лошадь направлялась по дорожке к конюшням Геркулес-холла. Служанка замерла, повернула голову и прислушалась, и тут Магги испытала первое из потрясений. Это была Мейси Келлавей.

— Мейси! — крикнула она.

Мейси рывком повернула голову, а Магги перевалилась через стену и поспешила к ней. Несколько секунд ей казалось, что Мейси сейчас вскочит и бросится в дом. Однако она явно передумала и осталась сидеть на корточках над грядкой.

— Мейси, что ты здесь делаешь? — крикнула Магги. — Я думала, ты в Дорсетшире! Разве ты не… постой-ка минуту.

Она задумалась, потом воскликнула:

— Так ты и есть служанка Блейков! Ты так и не возвращалась в свой Пидл-бидл-шмидл, да? Ты все это время была здесь?

— Да, была, — пробормотала Мейси.

Опустив глаза, она вытащила корешок сорняка из грядки, усаженной морковью.

— Но… но почему ты ничего не сказала мне?

Магги готова была встряхнуть ее хорошенько.

— Почему ты прячешься? И почему вы убежали, даже не попрощавшись? Я знаю, что эта старая ведьма Пелхам выгнала вас, но попрощаться-то вы могли. Ведь мы же были друзья. Ты могла меня найти и сказать.

В какой-то момент этой тирады адресатом ее перестала быть Мейси — она обращалась к Джему и к слезам, которые готовы были хлынуть из ее глаз.

У Мейси глаза тоже были на мокром месте.

— Ах, Магги, прости меня!

Она зарыдала, с трудом поднимаясь на ноги и обнимая подружку. И в этот момент Магги испытала второе потрясение, потому что в живот ей уперлось то, чего не было видно, пока Мейси сидела на корточках: ребеночек, которого вынашивала Мейси.

Когда Магги почувствовала этот бугор между ними, слезы у нее тут же высохли. Продолжая обнимать Мейси, она чуть откинула назад голову и посмотрела на торчащий живот подружки. Это был один из тех редких моментов в ее жизни, когда она не могла найти слов.

— Понимаешь, когда мама с папой решили вернуться в Пидлтрентхайд, — начала Мейси, — было так холодно, что они боялись за меня — боялись, что я не вынесу такую долгую дорогу. И тогда мистер и миссис Блейк сказали, что возьмут меня к себе. Поначалу мы жили у их друзей в Камберленде, потому что боялись тех ужасных людей, которые приходили к их дверям. Эти камберлендцы живут далеко за городом — в Эгаме,^[72] так он называется. У меня даже после такой короткой дороги простыла грудь, и нам пришлось целый месяц оставаться там. Они всегда были так добры ко мне. Потом мы вернулись назад, и я все это время прожила здесь.

— И ты никогда не выходишь? Я тебя ни разу не видела.

Мейси покачала головой.

— Я не хотела… по крайней мере, поначалу. На улице было так холодно, а я еще не оправилась от болезни. И потом, я не хотела, чтобы миссис Пелхам и другие сплетничали, в особенности после того, как у меня стало расти пузо. Я не хотела, чтобы она чувствовала себя победительницей.

Она положила руку себе на живот.

— И еще эти из ассоциации грозились прийти за папой. Поэтому я решила, что лучше вести себя тихо, хотя прятаться от тебя я ничуть не хотела. Правда! Как-то раз, когда мы вернулись из Эгама, ты пришла к мистеру Блейку и спросила его о Джеме. Помнишь? Ты хотела узнать, куда он отправился. Я была наверху и слышала, как ты с ним разговариваешь, и мне так хотелось побежать вниз и увидеть тебя. Но потом я решила, что будет лучше… безопаснее, если даже ты не будешь знать про меня.

— Но чем ты тут занимаешься?

Магги посмотрела через заднее окно в кабинет мистера Блейка, и ей показалось, что она видит его голову, склоненную над столом.

Мейси просветлела.

— Ой, всем понемногу. Знаешь, они со мной такие добрые. Я помогаю им готовить и стирать, а теперь еще и по огороду, когда потеплело. И знаешь, — она понизила голос, — я думаю, я им тоже не без пользы, потому что теперь миссис Блейк может больше помогать мистеру Блейку. Он стал сам не свой после той ночи, когда за ним приходили и были все эти беспорядки. Соседи его чураются и так странно на него поглядывают. А он из-за этого нервничает и не может работать, как прежде. Вот миссис Блейк и приходится его успокаивать, а без меня она не смогла бы это делать — была бы занята по хозяйству. А еще я и мистеру Блейку помогаю. Ты знаешь, там у него печатный станок в гостиной? Я ему и миссис Блейк с этим станком помогала. Мы книжки делали. Книжки! Я и представить себе не могла, что когда-нибудь притронусь к книжке, ну разве что к молитвеннику в церкви. А уж чтобы самой делать книжки… И миссис Блейк научила меня читать, я хочу сказать, научила по-настоящему, не молитвы и всякое такое, а настоящие книги! Иногда вечерами мы читаем из книги под названием «Потерянный рай». Это история сатаны, Адама и Евы — дух захватывает! Правда, я не всегда все понимаю, потому что там говорится о людях и местах, о которых я и слыхом не слыхивала, а еще там всякие необычные слова. Но слушать все равно интересно.

— Утрата грушевого дерева, — прошептала Магги.

— А потом он иногда читает нам собственные стихи. Я так люблю его слушать.

Мейси задумалась, вспоминая, а потом закрыла глаза и начала нараспев:

— Там есть и еще, только я не помню.

Магги пробрала дрожь, хотя день и был теплый.

— Мне нравится, — сказала она, подумав немного. — Но что это значит?

— Я один раз слышала, как мистер Блейк говорил своему гостю, что это о Франции. А другому он говорил, что это о творце и его творениях.

Мейси повторила эту фразу с теми же интонациями, что слышала у мистера Блейка.

При мысли о том, что Мейси проводила вечера в тепле у огня, слушая, как мистер Блейк читает стихи и разговаривает со своими умными гостями, Магги почувствовала укол зависти. Однако это быстро прошло, когда Мейси завела руку за спину, чтобы немного облегчить вес, оттягивающий ее живот, и Магги поняла, что беззаботный период в жизни Мейси скоро закончится. Чувство зависти быстро сменилось чувством вины.

— Я ведь не знала этого, — неуверенно произнесла Магги, — ну, что ты тогда с Джоном Астлеем… ну, ты понимаешь. Я думала, мы успели вернуться вовремя — я и мистер Блейк. Я ведь ушла из конюшни так ненадолго. Вернулась почти сразу же.

Мейси опустила глаза в землю, словно вглядываясь, не остались ли где сорняки.

— Ну, оно все тут же и закончилось.