— Посмотрите на этих ублюдков! Вероломные трусы!

Находившиеся при командоре рыцари и сержанты хмуро наблюдали за исходом сирийцев. Джеймс понимал, что теперь против Бейбарса им не выстоять. Крепость большая, а защитников осталось очень немного.

— Может быть, нам обучить крестьян и их домочадцев? — предложил Маттиус. — Не так уж трудно заряжать метательные машины.

Командор устало вздохнул.

— Они не воины, брат. Мы только отвлечем своих людей, чтобы присматривать за ними во время сражения. Кроме того, крестьяне тоже начали уходить вместе с сирийцами. Остановились, только когда я сказал, что женщин и детей мамлюки непременно продадут в рабство. Бейбарс не столь великодушен, как они думают. Трусливые дураки.

— Прошу прощения, командор.

— Чего тебе, сержант?

Юноша замолк.

— Говори же, мальчик.

— Может быть, нам… хм… я подумал, может быть, если, конечно, вы…

— Ну давай же, давай.

Сержант вздохнул.

— Может быть, нам одеться как сирийцы и уйти вместе с ними? Ведь без их помощи мы все равно не сможем оборонять крепость.

Остальные сержанты с надеждой посмотрели на командора.

— Что ты мелешь?! — прорычал командор. — Сдать Сафед врагу? Никогда! — Сержант заморгал и опустил голову. Командор с трудом умерил гнев. — Мамлюки нас быстро распознают. Мы не умеем говорить на языке неверных.

— Некоторые могут, — подал голос один из рыцарей. — Джеймс может говорить на их языке почти так же хорошо, как они.

— Я никому не позволю уйти отсюда! — повторил командор, свирепо глядя на рыцаря.

— Но один или двое могут проскочить, — настаивал тот. — Проберутся к великому магистру Берару в Акру. Он пошлет подкрепление.

— Берар не сможет собрать за пару недель тысячу, — возразил командор. — А если даже сможет, им придется пробиваться к нам через сарацин.

Наступило молчание.

— Я думаю, у нас осталось две возможности, — произнес наконец Джеймс, нарушив тягостную тишину. Все повернулись к нему — командор, рыцари, сержанты. — Либо мы будем сражаться без всякой надежды победить, либо начнем переговоры о сдаче. — Джеймс бросил взгляд на лагерь мамлюков, освещенный факелами и кострами. — Я не страшусь смерти, командор, но и не чувствую себя готовым отправиться в рай, когда в этом мире осталось еще так много дел.

Сафед, Иерусалимское королевство

22 июля 1266 года

Командор долго отказывался вести любые разговоры о сдаче. Он глубоко переживал предательство сирийцев и слышать не хотел ни о каких компромиссах. Но большинство рыцарей согласились с Джеймсом, и на рассвете, когда снова подсчитали количество оставшихся воинов, командор уступил. Джеймс вызвался идти в лагерь мамлюков для переговоров о капитуляции. Командору это не понравилось, но другого выхода не существовало.

После заутрени Джеймс направился к потайной двери. Следом конюх вел оседланного коня. Рядом шли командор и два рыцаря.

— Ты хорошо подумал, брат? — спросил командор. — Они могут тебя убить, как только увидят.

— Надеюсь, успею сказать несколько слов по-арабски, — спокойно ответил Джеймс.

— Тебе не нужно этого делать, брат.

Они обернулись. По проходу к ним спешил Маттиус вместе с невысоким костлявым сирийцем.

— Это Лео. — Маттиус перевел дух и показал на сирийца. — Он пойдет вместо тебя.

Джеймс покачал головой, рассматривая воина. Крючковатый нос, усы, борода. Неужели он вызвался сам, или Маттиус ему заплатил?

— Я уже принял решение, брат.

— И я тоже принял, — решительно ответил рыцарь. — Я не хочу несколько дней любоваться твоей головой, насаженной на копье. Так будет спокойнее. Лео — сарацин, но предан нам. Верно? — Он хлопнул сирийца по плечу.

— Да, сэр, — подтвердил сириец низким глубоким голосом, странным для человека такого хрупкого сложения. — Я не согласен с поступком моих соплеменников и благодарен за возможность как-то загладить их вину.

Джеймс собрался возразить, но командор его оборвал:

— Зачем без нужды рисковать, брат? Пусть отправляется Лео.

Он вручил сирийцу свиток с условиями сдачи Сафеда. Тот вскочил на коня и поскакал в лагерь мамлюков. Когда рыцари вернулись на стену, им сообщили, что Лео уже повели к шатру султана. Теперь оставалось только ждать.

Время шло. Джеймс не отрывал глаз от склона холма. Командор ходил по проходу, Маттиус барабанил пальцами по парапету. Миновал час с тех пор, как Лео ввели в шатер султана.

Джеймс показал Маттиусу на семьи беженцев, сгрудившихся на внутренней территории.

— Ты думаешь, он их отпустит?

— Для мамлюков женщины и дети — самая ценная добыча, какая есть в Сафеде. Я бы удивился, если бы он их отпустил.

— Я тоже, — произнес Джеймс с печалью.

— Вот он! — крикнул один из рыцарей.

Все подбежали к парапету. К крепости приближался Лео.

— По крайней мере его отпустили, — пробормотал Маттиус. — Уже хорошо.

Вскоре сириец поднялся на стену. Джеймс обратил внимание на его бледность. Он слегка покачивался.

— Что? — спросил командор.

Лео поклонился:

— Султан Бейбарс согласился на ваши условия. Если вы сдадите Сафед, он даст вам свободу. Всем тамплиерам будет позволено возвратиться в Акру. Остальные также смогут вернуться в свои дома. Он дает вам этот день для подготовки. Если согласны, то сегодня вечером выходите. Остальные воины и крестьяне будут ждать в крепости, пока туда не прибудут мамлюки.

— Все оказалось проще, чем я думал, — хмуро проговорил командор.

— Это безумие, — возразил один из рыцарей. — Разве можно верить слову изверга?

— Конечно, нет, — согласился Маттиус, — но, как сказал Джеймс, лучше быть узником, чем трупом. Надо использовать возможность. А если мы останемся здесь, то просто отсрочим неизбежное.

— Султан хочет быстрой победы, командор, — подал голос Лео. — Он сказал, что ему наплевать на горстку варваров с Запада. — Сириец пожал плечами, как бы извиняясь. — Для него важно освободить крепость, а потом разрушить до основания.

— Вот это действительно варварство. — Командор провел рукой по ровным камням парапета. — Разрушить возводимое годами. Да им и не удастся.

— Хотите, чтобы я вернулся к султану с вашим ответом? — спросил Лео.

Командор поднял глаза. Посмотрел на Джеймса и Маттиуса, вздохнул.

— Поезжай. Передай мое согласие, и пусть так и будет.

Стены и башни Сафеда розовели в закатном солнце. Капелланы ходили перед тамплиерами, бормоча молитвы и освящая их крестным знамением. Крепость, символ Божьей силы, больше не могла сдерживать докатившийся до ее стен вал войны. Святой Георгий потерпел поражение. Теперь Сафед принадлежал Бейбарсу, хотя рыцари позаботились, чтобы ему здесь ничего не досталось. Воду в хранилищах отравили, поместив туда тела христиан, переброшенных мамлюками через стены. Запасы пищи и зерна испортили или предали огню, пылавшему сегодня целый день. Кузнецам и каменщикам велели сломать оружие. Они разобрали метательные машины, били молотками по мечам до тех пор, пока лезвия не согнулись, порубили луки. Остался лишь камень и испуганные крестьяне.

К Джеймсу подошли несколько юных сержантов.

— Сэр рыцарь, — прошептал один, — как мы доберемся до Акры без коней и провизии?

— Туда пути около сорока миль. — Джеймс похлопал по бурдюку на поясе и улыбнулся. — Вода у нас есть. А без остального можно обойтись.

Сержант кивнул, немного успокоившись.

— Аминь, — произнесли все хором. Капелланы закончили молебен.

Вперед вышел командор. Встал перед рыцарями и сержантами.

— Будьте крепкими, люди. Не сгибайте голову перед врагом. Покажите сарацинам, каковы воины Христа. Смотрите им в глаза с достоинством, сознавая, что придет день расплаты. Ищите утешение в вере. — Он на мгновение задержал глаза на крепости. — Пошли.

Тамплиеры двинулись к воротам. Джеймс и Маттиус следовали за командором. У подножия холма их встретили.