— И что случилось?

— Судя по словам Грола, затея провалилась. Они нашли город и пробрались туда. А потом что-то произошло. Грол никогда не вдавался в подробности, сказал только, что он единственный вернулся обратно.

— Наверное, съел своих попутчиков, — съязвил Эллайен.

— Продолжай, — сказал Джером. — Говоришь, это случилось около сотни лет назад?

Килак кивнул.

— Век эльфов долог. Грол уже старик, но сил ему хватит, чтобы поделиться полезными знаниями. Очень надеюсь, что он согласится присоединиться к нам.

С одной стороны идея воодушевляла. Однако Джерому совсем не хотелось оказаться в окружении незнакомцев, тем более смертельно опасных. Килак однажды спас юноше жизнь, а теперь собирался рискнуть ею. Совместное путешествие с муукла'аянским вождем, пусть даже и другом Килака, — дело не простое.

— Думаешь, он согласится?

— Трудно сказать, — пожал плечами Килак. — Сначала нужно встретиться.

Джером сделал несколько неглубоких вдохов, поняв по опыту, что лучше поберечь легкие.

— Больше ничего не хочешь рассказать?

— Что именно?

— Теперь, когда мы здесь и обсуждаем новый план, у тебя больше никаких неожиданностей не припасено?

— Хотите знать, что вас ждет? — предположил Килак.

— Конечно.

— Даже если это обернется против вас?

— Не понял? — нахмурился Джером.

— Иногда лучше не задумываться о будущем, — объяснил паренек. — Планы хороши, но бывает так, что все идет вкривь и вкось. Хочешь выжить — учись реагировать.

— Отлично, — сказал Джером. — Прошу только об одном: дай знать, когда мы окажемся в смертельной опасности.

— В таком случае, — ответил Килак, — считай, что я тебя предупредил.

Путники шли до самого захода солнца. Без небесного светила лес стал черным, словно холодное подземелье, и даже самоуверенный юноша Килак Кронус решил не рисковать, чтобы не сбиться с дороги. Без лишних церемоний они очистили от подлеска небольшую площадку вокруг поваленной секвойи и устроились на ночлег. Путешественники собрались вокруг костра, потягивая затекшие мышцы и отгоняя тревожные мысли. За сытным ужином из обильных припасов завели речь о планах на завтра — несмотря на все недовольство, ранее высказанное по поводу идеи Килака. Джером многое узнал о таинственных диких народах, населявших земли, в которые они направлялись. Истории эти страхов его не развеяли. Килак в общих чертах описал внешность и обычаи аборигенов и заверил, что волноваться нет повода. Если приятели из Дилна будут держаться как можно тише и последуют за ним, все пройдет замечательно.

С заходом солнца заметно похолодало, и Джером, съежившись, придвинулся к огню. Костер без устали потрескивал, заглушая шорохи и песни ночного леса и окутывая усталых путников теплой пеленой. Тело наконец расслабилось, голод отступил, боль затихла под действием левеллинских снадобий, и Джером закутался в одеяло. Веки отяжелели. Тихий разговор Эллайена и Килака скоро убаюкал Джерома.

В дорогу тронулись рано поутру, как только лес окрасился нежными утренними красками. Для Джерома начало получилось не самым благоприятным. На заре его разбудил кошмарный сон, в котором он тонул в вязкой трясине. Друзья стояли где-то на берегу, но оставались невидимыми и не пытались помочь ему. А тем временем в глубине болотных вод чудовищный зверь охотился за ним…

Джером очнулся от сновидения в холодном, мокром от росы и тумана лесу. Все тело ныло, мышцы болели даже там, где их, кажется, никогда и не было. Осознание того, кто он и что здесь делает, пришло немного позже.

Не смея вновь сомкнуть глаз, Джером принялся разводить костер и готовить целебный напиток. Ко времени отъезда он почувствовал некоторое, правда, незначительное улучшение. В душе его оставался осадок неуверенности и тревоги. Джером никак не мог постичь цель предстоящего путешествия: забраться туда, где не ступала нога человека, в самую глубь диких болот Восгеса в поисках племени людоедов, которые якобы должны помочь им. Он даже не знал, чему отдать предпочтение: чтобы Квинген Грол отправился сопровождать их или же решил остаться дома. Оставалось надеяться, что в голове прояснится, когда придет время.

Вскоре лес начал меняться. Земля стала мягкой, а воздух спертым и влажным. Деревья росли все реже, стволы их теперь по большей части были хилыми и мшистыми, хотя травы и кустарники, напротив, процветали. Вместо сухих и душистых ароматов хвойного леса преобладали запахи сырости и гнили.

Джером держался по возможности ближе к спутникам, отчасти из-за того, что буйная растительность совершенно закрывала дорогу, отчасти по причине все возраставшего чувства беспокойства. Более недружелюбную местность трудно было себе представить. Земля недовольно хлюпала под конскими копытами, и чем дольше длился день, тем чаше приходилось сворачивать в сторону или даже возвращаться далеко назад, чтобы обойти бесчисленные болота и трясины солончаковых топей. Как Килаку удавалось держать направление, Джерому было неведомо. Солнце совершенно исчезло, укутавшись в кокон густого тумана, который поднимался от самой земли.

Никаких признаков муукла'аянцев не было видно. По крайней мере Джером ничего не замечал, а если остальные что-то и обнаружили, то предпочитали помалкивать. Если верить слухам, еще никто не заходил на юг так далеко. Неплохо бы знать, что они, собственно, ищут, подумал Джером. Какими знаками отмечали дикари свою территорию среди диких болот? Килак пояснил, что племена ведут кочевой образ жизни и обитают не в деревянных домах, а в берлогах и норах. Встречная деревушка может располагаться на краю болота или в долине лесной речушки. В любом случае, заверил Килак, караул заметит их куда раньше, чем им удастся приблизиться к поселению муукла'аянцев. Дикари сами найдут путешественников, а не наоборот.

Джерому такой план показался безрассудным и непродуманным, и червяки сомнения, одолевавшие его, кажется, с этим согласились. Как собирался Килак обнаружить народ, само существование которого основано на природной скрытности? И все же паренек, как и всегда, источал абсолютную уверенность. По причине междоусобиц среди племен, рассказывал он, каждый народ обычно придерживается определенной территории в джунглях. Он помнил, по каким местам предпочитали скитаться Повайи, а каких старались избегать. Так что необходимо как можно тише пробираться вперед и ожидать подходящего момента.

После небольшого завтрака они продолжили путь. На весь день до самого захода солнца установилась знойная и душная погода. Жара заставляла страдать Джерома и Эллайена, и только Килак ехал, как ни в чем не бывало.

Перед закатом у Джерома появилось ощущение, что за ними следят. По спине бегали мурашки, неприятно чесалась шея. То и дело, украдкой поглядывая на заросли, он замечал, что листва слегка шевелится. Странно, учитывая безветрие и отсутствие обитателей болота, за исключением насекомых да птиц. Наконец Джером решил обратиться к Килаку.

— Кажется, нас преследуют, — шепнул Джером.

Парень едва заметно кивнул.

— Идут по пятам уже некоторое время.

— Почему не встретиться с ними? — нахмурился Джером.

— Потому что это не те, кого мы ищем.

Джерома сразу пробрал холод. Он старался дышать как можно тише и попробовал не оглядываться тревожно по сторонам.

— А'авари? — прошипел он.

Килак снова кивнул.

Взглянув на Эллайена, Джером понял, что оба они пришли к одному и тому же выводу. Охотник незаметно потянулся к луку, а Джером невзначай положил руку на меч.

— На вашем месте я бы так не поступал, — мягко заметил Килак.

Спутники оставили оружие.

— Что нам делать?

— А зачем мы пришли?

Глаза Джерома нервно забегали.

— Кажется, ты говорил, что они стараются держаться подальше от чужих земель?

— Обычно да.

— Обычно?

— Ну, за исключением периодов войн.

Джером увидел, как на глазах побледнел Эллайен.

— Когда ты приезжал сюда в последний раз?