— Вот так-то лучше. А то ползаете, как таракан под полом. — Капитан с бравым видом оглянулся на отряд наемников, которые наградили его хором ликующих возгласов.

Ксариус выжидал. Наконец самодовольная улыбка покинула лицо капитана.

— Так что же вы разузнали о сыне Эллибе?

Капитан нахмурился. Кто-то из наемников робко усмехнулся. Тогда разъяренный капитан спустился с коня, быстрым шагом подступил к Тализару, поднял перед его глазами широкий меч и провел пальцем в кожаной перчатке по окровавленному лезвию. Угрожающе посмотрев сверху вниз на убийцу, наемник облизал палец.

— Он мертв.

Солдаты одобрительно взревели, и на изуродованном шрамами лице капитана расцвела кровожадная улыбка.

— Тогда кто это? — прошипел Ксариус.

Капитан обернулся, а убийца в ту же секунду вытащил из-за пояса тонкий кинжал и всадил лезвие под кольчугу в пах опрометчивой жертве. Капитан взвыл, и испуганные лица наемников вновь обратились к Ксариусу. Обреченный солдат тщетно пытался зажать руками артерию и остановить хлынувшую кровь. Его тело глухо ударилось о землю.

— Кто отдал приказ атаковать?

Наемники стояли неподвижно с такими же бледными каменными лицами, что и их капитан.

— Лейтенант, отвечайте! — прошипел убийца. Один из солдат поднял глаза. Губы его дрожали.

— Вас… Вас очень долго не было… Мы не знали…

— Это он отдал приказ?

— Д-да, сэр.

Ксариус вытер кинжал платком и бросил его на скорчившееся от боли тело капитана.

— Замечательно, — прошептал он, спрятав оружие под складками плаща. — Вы, лейтенант, теперь будете командиром. Надеюсь, вы будете вести себя разумнее, чем ваш предшественник.

Наемник проглотил ком в горле и кивнул. Удовлетворенный ответом, убийца добавил:

— Подать мне коня. — Ксариус пришпорил лошадь и отправился к южной дороге в Куурию, которая должна была привести его к следам Торина.

Поиски не отняли много времени.

Джером внезапно проснулся. Его глазам открылось безоблачное ночное небо. Капельки пота замерзли на лице под ледяным ветром, гулявшим по горным тропам. Кошмарные образы еще на мгновение задержались в сознании и рассеялись. Джером сделал глубокий вдох и прислушался. Невероятно живой и леденящий кровь сон был не более чем игрой воображения. И все же юноша не смел двинуться с места, уверенный, что жуткий вой, разогнавший и кошмар, и сон, родился именно в этом мире.

Через несколько минут Джером решил, что, вероятно, дикий рев послышался ему во сне. Внезапно он почувствовал движение. Сердце замерло и забилось так сильно, будто пыталось вырваться из груди. Джером осторожно вынул меч из ножен и разбудил Эллайена.

— Что такое? — недовольно буркнул охотник.

— Там кто-то прячется, — прошептал Джером. — За скалами.

— Наверное, разум покинул тебя, а теперь вот возвращается, — проворчал Эллайен, однако, прищурившись, принялся разглядывать камни.

Поначалу казалось, что путники одни среди голых скал. Вскоре они услышали неясный шум, а потом глазам их предстало зрелище, от которого замирало сердце: гигантская тень, сопя и рыча, показалась из-за дальнего валуна.

— Горный волк, — предположил Эллайен. — Здоровенный.

Джером оцепенел, наблюдая, как огромный черный силуэт скользит в темноте. Рукоятка меча, которую сжимала рука юноши, стала скользкой от пота.

— Ну, и что теперь?

— Понятия не имею, — признался Эллайен. — Надеюсь, до нас ему дела нет. Не вижу остальных. Обычно эти звери гуляют стаями.

Джером тревожно оглянулся, напуганный такой новостью.

— Убить его? Бежать? — Джером внезапно осознал, что он охвачен страхом. Испугался обыкновенного волка? Зверю не подобраться и на пятьдесят шагов, как Эллайен уложит его на месте.

— Успокойся. Один волк не причинит нам вреда. Но я не хочу привлекать внимания всей стаи.

— Тише, — зашипел Джером. — Он может услышать.

Эллайен не сдержал усмешки.

— Эй! С чего ты вдруг так струхнул?

Джером вздрогнул, увидев, что волк навострил уши и повернулся в их сторону. Зверь принюхался, зарычал и внезапно бросился на людей.

Джером вскочил на ноги, приготовив меч.

— Стреляй!

На этот раз охотнику было не до споров. Он отыскал лук, стрелу и моментально натянул тетиву. Но вместо выстрела Эллайен опустил оружие и испуганно пробормотал:

— Гром и молния…

Вместо обычного горного волка перед друзьями возник чудовищный зверь, существо из ночного кошмара. По всей длине позвоночника торчали острые шипы. Мощные мышцы вздувались под лоснящейся черной шкурой. От когтей до холки зверь был ростом не меньше четырех футов. Глубоко посаженные, лишенные зрачков глаза светились неестественным и жутким зеленым огнем.

Эллайен спустил тетиву. Одна за другой две стрелы впились в толстую шкуру. Рассвирепев, существо зарычало, поднялось на задние лапы и бросилось вперед.

Джером оцепенел. Гигантские когти рвали ночной воздух в шести или восьми футах над землей. Даже на двух лапах монстр не сбавил скорости, и скоро Джером разглядел сверкающие клыки и пену у оскаленного рта.

Наконец третья стрела свалила зверя всего в десяти шагах от добычи, пробив грудную клетку и разорвав сердце. Монстр взвизгнул и безжизненно повалился на землю. Для верности Эллайен пустил четвертую стрелу животному прямо в голову. Зверь не шевельнулся. Лучник обернулся на друга и вынул охотничий нож. Настала очередь Джерома, который осторожно приблизился к туше. Эллайен шел следом.

Мертвым монстр казался еще ужаснее, чем живым. Шерсть, явно короче волчьей, не могла скрыть глубоких шрамов, исполосовавших толстую шкуру. Конечности — длинные и жилистые с почти человеческими когтистыми пальцами — мало напоминали короткие и крепкие лапы волка. Несоразмерно крупная голова лежала в стремительно растущей луже пены и крови. Язык упрямо дрожал и бился в предсмертных конвульсиях. Глаза… погасли, застыли, из ярких изумрудов превратившись в тусклые красноватые огоньки.

Джером недоумевал. Не только в жизни, но и ни в одной легенде не встречал он описаний подобного невероятного создания. Даже бездыханное тело зверя заставляло юношу содрогаться от ужаса. Может быть, предпринятое путешествие действительно было ошибкой. Казалось, эта встреча есть предупреждение людскому роду держаться подальше от тех, чьи дела лежат за пределами человеческого понимания. Знак, что пора возвращаться, пока не поздно.

Сморщившись от омерзения, Джером полоснул мечом по жилистой шее зверя. Понадобилось четыре удара. Наконец отрубленная голова откатилась в сторону, а Джерома стошнило.

Эллайен тоже отвернулся с гримасой отвращения. Лучник положил руку на плечо друга, успокаивая и его, и себя.

— Откуда он взялся? — спросил Джером, когда приступы тошноты улеглись.

Эллайен открыл было рот, но не смог вымолвить ни слова и просто покачал головой.

— Прости, — выдохнул Джером.

Эллайен кивнул и, взяв себя в руки, повернулся к туше. Джером остался сидеть, обхватив колени руками. Лучник вдруг ахнул от удивления.

Джером стремительно повернулся в ожидании очередного опасного сюрприза. И хотя юноша приготовился взглянуть страху в лицо, от увиденного зрелища у него перехватило дыхание.

Он напряженно всматривался в темноту, не веря собственным глазам.

На месте, где мгновение назад лежала туша, осталась лишь лужа похожей на деготь крови.

Спитахера вышла из кокона и грациозной походкой направилась к купальне в центре пещеры. Сияние воды усилилось. Прозрачные шелковые одежды струились вокруг прекрасного тела. Она наклонилась над каменным выступом, заглянула в пенные воды и нежно улыбнулась, заметив статуэтку волка.

— Мой милый Лобак, — запела Спитахера. — Что случилось с тобою?

Воды успокоились, сияние угасло. С материнской нежностью Спитахера протянула тонкие изящные руки и подняла из воды тяжелую фигурку демона. Взгляд ее внимательно скользил по свежим царапинам на каменной поверхности, особенно по одной — вокруг шеи.