Содом и Гоморра
Из Библии. Согласно Ветхому Завету, древние города в Палестине Содом и Гоморра были известны грехами, развратом, а также бесчестным отношением горожан к странникам, когда те просили у них ночлега.
Терпение бога Яхве кончилось, и он решил наказать эти города и послал в них ангелов, чтобы они исполнили его волю. Под видом простых путников ангелы пришли в город. Один из жителей Содома по имени Лот проявил истинное гостеприимство и милосердие, пригласил в дом и накормил их. Другие же содомитяне осадили дом Лота с требованием: «Выведи их к нам; мы познаем их» (Бытие, гл. 19, ст. 5). Получив отказ, озлобились: «Теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними» (Бытие, гл. 19, ст. 9). Лота спасли ангелы, ослепив нападавших. Потом наказание постигло и города: «И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастения земли» (Бытие, гл. 19, ст. 24—25).
Иносказательно: место разврата и бесчестия (неодобр.).
Отсюда выражение «содомский грех», означающее противоестественную сексуальную связь.
Соединить приятное с полезным
С латинского: Utile cum dulci [утиле кум дульци]. Буквально: Полезное приятное.
Из сочинения «Искусство поэзии» (стих 343) римского поэта Горация (Квинт Гораций Флакк, 65—8 до н. э.), который говорит об идеальном поэте: «Всякого одобрения достоин тот, кто соединил приятное с полезным».
Эту мысль Гораций, вероятно, заимствовал у римского историка Полибия, который в своей «Истории» писал, что можно «из истории одновременно извлекать пользу и удовольствие».
Солдатами не рождаются
Название романа (1964) советского писателя Константина Михайловича Симонова (1915—1979). Этот роман является второй частью трилогии К. М. Симонова «Живые и мертвые».
Солнце, воздух и вода
см. От всех бопезней нам полезней / Сопнце, воздух и вода.
Солнце всходит и заходит
Начало известной народной песни конца XIX в. Она стала особенно популярной после того, как прозвучала с театральных подмостков в пьесе Максима Горького «На дне» (премьера — 18 декабря 1902 г., Московский Художественный театр):
Солнце всходит и заходит,
А в тюрьме моей темно.
Днем и ночью часовые
Стерегут мое окно.
Иносказательно о течении времени, которое ничем интересным, полезным не заполнено (ирон.).
Солнце русской поэзии
Из единственного извещения о смерти А. С. Пушкина, которое было напечатано 30 января 1837 г. в 5-м номере «Литературных прибавлений» — приложении к газете «Русский инвалид». Это извещение, написанное литератором Владимиром Федоровичем Одоевским (1804—1869), состояло из нескольких строк: «Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское сердце знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано. Пушкин! наш поэт! наша радость, наша народная слава!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! к этой мысли нельзя привыкнуть! 29-го января 2 ч. 45 м. пополудни».
Этот некролог разгневал министра народного просвещения С. С. Уварова. Редактор «Литературных прибавлений» журналист А. А. Краевскпй был вызван к председателю Цензурного комитета, который объявил ему о неудовольствии министра: «К чему эта публикация о Пушкине?.. Но что за выражения! «Солнце поэзии!» Помилуйте, за что такая честь?..» (Русская старина. 1880. № 7).
Возможно, что выражение «солнце нашей поэзии закатилось» было навеяно В. Ф. Одоевскому другим, весьма схожим, из «Истории государства Российского» (т. 4, гл. 2) Н. М. Карамзина. Там историк повествует. как на Руси восприняли весть о смерти Александра Невского в 1263 г. Митрополит Киевский Кирилл, «сведав о кончине великого князя... в собрании духовенства воскликнул: «Солнце отечества закатилось». Никто не понял сей речи. Митрополит долго безмолвствовал, залился слезами и сказал: «Не стало Александра!» Все оцепенели от ужаса, ибо Невский казался необходимым для государства и по летам своим мог бы жить еще долгое время».
Для самого же Карамзина первоисточником послужил памятник русской литературы второй пол. XVI в. «Степенная книга», в котором впервые на Руси была сделана попытка собрать воедино исторические сведения, содержащиеся в разных русских летописях. Фраза из «Степенной книги» звучит так: «Уже заиде солнце земьля Русьмя».
Соломонов суд
Из Библии. В Ветхом Завете (Третья книга Царств, гл. 3, ст. 16—28) говорится, как однажды к мудрому царю Соломону пришли две женщины с просьбой разрешить их спор. Одна из них сказала, что они живут в одном доме, и было у них по сыну одного возраста. В прошлую ночь другая женщина во сне нечаянно придушила своего сына («заспала» его) и переложила мертвого к ней, а ее живого сына взяла к себе и теперь выдает его за своего. Другая женщина утверждала противоположное: якобы это совершала та, которая ее обвиняет. И каждая из них утверждала, что живой ребенок принадлежит именно ей.
Соломон велел подать ему меч (ст. 25—26): «И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет, ни мне, ни тебе, рубите». Так Соломон понял, кто из двух женщин истинная мать ребенка, и отдал его той, что просила сохранить ему жизнь.
В России этот сюжет под названием «Суд Соломона» был широко известен, поскольку часто встречался в лубочных картинках и в рукописных сборниках нравоучительной литературы XVI—XVI1 вв.
Иносказательно: суд мудрый, правый и скорый.
Соломоново решение
Первоисточник — Библия (Ветхий Завет, Третья книга Царств, гл. 3, ст. 16—28), где говорится о суде Соломона. См. Соломонов суд.
Иносказательно: мудрое и неожиданное решение, которое обычно толкуется буквально как решение компромиссное, без обид — «ни тому, ни другому» или «и тому, и другому».
