— Но это значит просто арестовать его, а у нас против него ничего нет, — попробовал возразить ему Пименов.

— Можно привлечь на основании указа Президента до трех суток, а там что-нибудь найдем. Так просто у нас ни за что не убивают.

Закончив писать, Поплавский откинул назад привычным движением постоянно падающие на глаза длинные, наполовину седые и на вид давно не мытые волосы.

— Вот вам на первое время расписочка о невыезде из города. Пока ограничимся этим.

У Стрижа эта мера пресечения вызвала недоумение. Похоже, что его приравняли к тем, кто на него покушался. Ставя подпись, он чересчур резко черканул последний завиток, чем незамедлительно вызвал новый комментарий Поплавского.

— И не надо нервничать. На сегодня это все, можете спать спокойно, только окно закройте на всякий случай. Пойдемте, Василий Макарович.

И они ушли, оставив Стрижа, наконец, одного. Вскоре пришла дежурная нянька, и привычным жестом, без всяких эмоций сграбастав окровавленную постель, ушла, погасив напоследок свет. Стриж включил над кроватью маленький ночничок, затем, подойдя к окну, задернул занавеску. Раму закрывать он не стал, без этой ночной прохлады он бы не уснул. Вскоре пришел Илья.

— Ну что, ушли? — спросил он, осторожно проскальзывая в палату.

— Ушли. А где тебя черти носят?

— Помогал таскать раненых. Тридцать шесть человек, представляешь? С ума сойти.

— Тебе за это не приплатят? — усмехнулся Стриж.

— Погоди ты! — отмахнулся Илья. — Я сейчас слышал разговор трех врачей, стояли курили на крыльце. Помнишь, ты говорил, что этот самый Пежо должен где-то лечиться?

— Ну? — подтвердил Стриж.

— Так вот, один из них говорил, что одного из травматологов, какого-то Самсонова, на днях подвозили на работу на зеленом «БМВ». И один из них спросил его, ты что это, личного шофера с машиной заимел, а тот ответил, да это так, небольшой калым.

— Интересно. Жалко, что Пименов уже ушел. Собственно, что теперь. Дело передали этому козлу Поплавскому.

Немного подумав, Анатолий огляделся по сторонам и сказал:

— Знаешь что? Надо рвать из этой больницы. Здесь скорее убьют, чем вылечат.

Собрав наскоро попавшиеся на глаза вещи, они через приемный покой покинули здание и пешком двинулись по пустынным улицам к своему дому.

Поднялись они поздно, в одиннадцатом часу. Проспали бы и дольше — за разговорами и размещением на ночлег легли уже в пятом часу. Женщины устроились в конце концов на диване в детской, а мужчины разместились вчетвером на софе. Улеглись они поперек, а под ноги подставили две табуретки, накрыв их сверху листом фанеры, оставшейся от ремонта. Утром Илья, спавший очень беспокойно, умудрился ногой поддеть табуретку так, что все сооружение с грохотом развалилось, поневоле разбудив обитателей квартиры. Невыспавшиеся ребята, сидя на софе, долго хмуро разглядывали друг друга, таращили глаза на заспанные лица Лены и Зои, встревоженно выглянувших из соседней комнаты. Илья, сделав свое черное дело, снова попытался упасть в объятия сна, но Стриж, взглянув на настенные часы, грубо растолкал друга.

— Вставай, соня! Всю ночь брыкался, как мустанг, локтями пихался. Убегал что ли от кого?

Илья, поджав ноги, в тщетной попытке уместиться на коротком лежбище, с трудом оторвал голову от подушки, попытался что-то восстановить в памяти, но не смог.

— Не помню. Помню только ринг, а что с кем… Бог его знает…

Он снова было уронил голову на подушку, но вздохнул и поднялся, сел на софе, по-турецки поджав под себя ноги. Ленка, уже возвращавшаяся из ванны умытой и причесанной, засмеялась и потрепала Илью за черные кудри.

— Смешной ты, Ильюшка. На кота похож. Скажи «мяу».

Илья со своими реденькими усиками и черными выразительными круглыми глазами в самом деле имел что-то кошачье в облике, что и подтвердил душераздирающим мяуканьем. После такого необычного сигнала побудки вся процедура общего подъема пошла гораздо веселее. Женщины быстро приготовили нехитрый завтрак из яичницы, макарон и большой чашки салата. Уже пили кофе, когда Стриж, все поглядывавший на часы, и Андрей встретились глазами.

— Тебе шею не намылят за самоволку? — спросил Андрей.

— Вряд ли. Скорее всего, наоборот, рады будут. В случае чего нашлю на них Ленку, они ее ой как боятся.

— Ага, конечно, как что потрудней, так Ленка — вперед! — хмыкнула "боевая подруга".

— У тебя это хорошо получается, — с улыбкой заметил Стриж, обнимая жену за плечи.

— Илья, а что ты там говорил насчет доктора? — снова напомнил Андрей.

Тот запихал в рот остатки бутерброда, зачем-то глянул на часы, и стал набирать на диске телефона какой-то номер, сверяясь при этом с телефонной книгой.

— Скажите, пожалуйста, доктор Самсонов во сколько принимает? Сегодня не принимает, а когда? Что! Как? Когда?

Все за столом сразу примолкли и обернулись в его сторону. Илья же, положив трубку и обернувшись, обескураженно развел руками.

— Его убили сегодня утром.

Про кофе все как-то забыли, долго сидели молча.

— Обрубают концы, — негромко высказал свое мнение Андрей.

— Да, похоже на то, — отозвался Стриж.

— Надо позвонить этому самому капитану, как его, Василию Макаровичу, — снова предложил Андрей.

— Точно. Лен, где у тебя его телефон?

Быстро договорились о встрече, и через полчаса Андрей и Стриж подъехали на мотоцикле к крыльцу здания УВД. Пименов их ждал, поздоровались и отошли в сторонку. Стриж шлем снимать не стал, только поднял стекло. Выслушав все, что они знали о враче, Пименов оживился.

— Это многое проясняет. А то абсолютно были непонятны мотивы убийства. В подъезде дома, ножом, с утра. Я и не припомню такого случая. Жена вышла на балкон, проводить, как обычно, а его все нет и нет. Вышел только здоровый детина. Кстати, она заметила, что он сел в зеленую машину.

— А марка? — в один голос спросили Андрей и Стриж.

— Увы, в этом она не разбирается. Но за два дня до этого Самсонов принес домой приличную по нашим временам сумму денег. Так что вполне возможно, что он действительно штопал Пежо.

— А как он его гипсовал? Обычно они перед этим делают рентген, — припомнил Стриж.

— Да, надо проверить все рентгенкабинеты, — согласился Пименов.

— А нам что теперь делать? — спросил Анатолий.

— Хорошо бы уехать куда-нибудь и ждать.

— Чего?

— Когда мы раскрутим все это дело.

Стриж скептически усмехнулся.

— А что, есть какие-то шансы?

Пименов немного смутился.

— Ну, данных, конечно, маловато. Но должны же мы когда-нибудь задержать этого самого Пежо с его чертовым «БМВ». Все въезды-выезды в город перекрыты, будем ждать.

— Свежо предание, — снова выразил недовольство Стриж. — А вчера кто стрелял, тоже Пежо?

— Вряд ли. Стреляли с крыши техникума, а туда забрались по пожарной лестнице. И ушли очень быстро. Сторож заметил машину, она стояла минут пятнадцать, не больше. А на гипсе далеко не ускачешь.

— Что за машина?

— Похожа на «джип», в темноте он не разглядел. Их сейчас много похожих.

— Да, — припомнил вдруг Стриж, — уехать говорите, а подписка о невыезде?

— Да, тут Поплавский переборщил. — Пименов смущенно потер подбородок. — Резковатый он мужик. Решил почему-то, что все сейчас одним миром мазаны. Ну, ладно… Тогда просто будьте осторожны.

Попрощавшись со следователем, друзья вернулись в квартиру Стрижа. Выслушав все новости и пользуясь тем, что женщины занялись приготовлением обеда, стали думать, что делать.

— Есть два варианта, — начал как обычно рассудительный Андрей, — уйти с дороги и затаиться. Весь вопрос в том, кому мы так мешаем, или что делаем не так. К тому же нет гарантий, что все это не повторится потом, через месяц, через полгода.

— Точно, — качнув головой, подтвердил Илья. Остальные слушали молча.

— Другой вариант — идти до конца и самим во всем разобраться. Что плохо — неизвестно, с чего начать. Все как в тумане. Незнакомый город, да еще такой большой.