— Любишь, это хорошо. Значит, ты сделаешь все, о чем попросит тебя дядя Резо. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя дочурка на всю жизнь осталась слепой?

И он словно из воздуха сотворил в руках отполированный до зеркального блеска охотничий нож. Люда вздрогнула и подалась назад, прикрывая собой мирно спящую девочку.

— Ты, я вижу, все поняла. Иди, сделай дяде Резо приятно.

И он начал неторопливо расстегивать штаны.

Тут за стеной возник какой-то непонятный шум. Резо насторожился, сунул нож в высокий армейский ботинок, выхватил пистолет, не обращая внимания на гипс, в два прыжка оказался рядом с женщиной, схватил ее за волосы, оттащил в угол, приставил пистолет к ее голове и замер, переводя взгляд то на окна, то на дверь.

… Стриж понял, что ничего не успеет. Выстрелить он не сможет, а если бросит автомат, бородатый его сразу кончит.

— Отпусти ее! — крикнул он, больше для Андрея.

— Я сказал, положи автомат, — негромко, не меняя ровной интонации повторил Резо.

Стриж понял, что враг сильнее, он держит в руках жизнь жены лейтенанта и без сомнения нажмет на курок в любую секунду. Таких людей Стриж достаточно повидал в свое время в зоне. Они брали власть голосом, взглядом, стоящей за всем этим внутренней силой. Анатолий бросил автомат под ноги абхазцу, а сам плавно опустился на колени. Резо удивился только на секунду, потом повернул ствол в сторону Стрижа, тот увидел аккуратный кружок дула. "Неужели все?" — мелькнуло в голове. Грохнул выстрел…

Прошло уже с полчаса, как все кончилось, а Стриж никак не мог унять внутреннюю дрожь. Он сидел прямо на полу, прислонившись спиной к стене и, полузакрыв глаза, прислушивался к своему телу. По тому словно проехали танком, оно все болело, не было сил. Такое с ним случалось на ринге после тяжелого, проигранного боя. Только почему проигранного?

Он приоткрыл глаза, чуть повернул голову. Резо лежал завалившись набок, изуродованного лица не было видно, только ноги, одна в ботинке, другая в грязном гипсе. И волосатая рука с толстыми сильными пальцами.

Та самая, что недавно держала в руках его жизнь. И Стрижу снова, как в замедленной съемке, явился в памяти короткий миг, когда он увидел черный глаз своей смерти. А затем, все так же в замедленном ритме: голова кавказца дергается, тело начинает падать назад, вспышка выстрела — мышцы Резо еще выполнили последний приказ мозга, но пуля ушла вверх, в стену за спиной Стрижа. Повезло и Андрею — полметра левей, и она досталась бы ему. Повезло им обоим.

Они на какое-то мгновение расслабились, вдыхая густой запах сгоревшего пороха. Андрей опустил свою мощную «пушку», и тут за его спиной, где-то в коридоре грохнули два пистолетных выстрела. Андрей дернулся назад, выглянул в коридор и облегченно вздохнул. Это был Семыкин, и подоспел он как нельзя кстати. Забытый ими каратист очухался и стоял в коридоре, держа в руках автомат. Еще несколько секунд — и покрошил бы он всех в капусту к чертям собачьим.

В комнату вошел Андрей.

— Что там? — спросил Семыкин. Он сидел на кровати, держа на руках дочку. Люда примостилась рядом, истерика уже кончилась, теперь она только всхлипывала на его плече да не отпускала руку мужа ни на секунду.

А сначала долго ревела, взахлеб, до икоты. Все пыталась что-то рассказать, и никак слова не шли сквозь рыдания.

— Все нормально, все проверил, больше тут никого нет. Вызвал наряд, «скорую». Телефонная линия оборвана, воспользовался твоей рацией. Деда на всякий случай оставил охранять чеченца. Но вряд ли он выживет, хорошо ты его приголубил.

Последние слова он адресовал уже Стрижу. Потом сел рядом, они переглянулись. Анатолий обнял его.

— Сколько я тебе уже должен, Андрюха? Я с тобой в жисть не расплачусь. Называй цену.

Тот улыбнулся.

— Ловлю на слове. Шафером у меня на свадьбе будешь?

— Конечно! — улыбнувшись, согласился Стриж.

— Ну, значит, в расчете.

Они рассмеялись, и Анатолий почувствовал, как внутренняя дрожь, то остаточное напряжение, что не отпускало его все это время, исчезло. Появились силы снова жить и радоваться каждому новому глотку воздуха, каждой новой секунде. "А чего я, собственно, так испугался? Просто меня хотели в очередной раз убить. Который уж по счету? Надо как-нибудь на досуге посчитать".

— Как там наши, интересно? — нарушил молчание Андрей. — Догнали что ли Алибека?

Алибек уходил. Они чуть было не потеряли его сразу, на шоссе. Сергей хотел повернуть налево, но встречные машины шли сплошным потоком, заставив их остановиться, выжидая возможность проскочить на нужную полосу движения. Илья чисто случайно оглянулся, вскрикнул и хлопнул рукой по плечу друга.

Чеченцы уходили совсем в другую сторону, назад, к городу. Все прояснилось минут через десять, когда «ямаха» свернула на шоссе, ведущее в аэропорт. Через полчаса Сергей затормозил около здания аэровокзала.

Большие лайнеры здесь не садились, но и на Як-40 можно было улететь очень далеко. Оставив мотоцикл на платной стоянке, там, кстати, с другой стороны уже стояла знакомая «ямаха», они прошли в зал ожидания.

Аэропорт был небольшой, но очень уютный и современный. Среди немногочисленного народа они сразу увидели черную куртку Алибека около пассажирских касс. Там собралась небольшая толпа, и Илья с Сергеем, не особенно таясь, подошли и встали чуть в стороне, разглядывая товары, разложенные местными коммерсантами на лотках, и прислушиваясь к тому, о чем говорили чеченцы. А те что-то лопотали по-своему, пересмеивались, мало внимания обращая на окружающих. Тут подошла и очередь Алибека.

— Слушай, дэвушка, дай билет до Владикавказа. Нэту? А куда есть? Минеральные Воды? Через час?

Хорошо, дарагая, давай до Минвод. Сколько посадок? Три! Вай, мама! Это взлет, посадка, снова взлет, посадка. Я лучше пешком пойду. Нэт, дэвушка, я пошутил! Какая ты, однако, серьезная. Спасибо, дэвушка, сдачи нэ надо.

Довольные чеченцы отошли от кассы.

— Блин, что же делать? — шепнул Илья Сергею.

— Не знаю, — ответил тот и внимательно посмотрел на друга. На боку у того висела большая спортивная сумка. В ней они прятали АКМ с откидным прикладом. Почти такая же была и у чеченцев.

— Слушай, есть идея! — и Сергей что-то зашептал на ухо товарищу. Губы у того расплылись в улыбке.

— Надо попробовать. Давай я позвоню, а ты иди на улицу от греха подальше, еще перепутают, не дай Бог.

Дождавшись, когда Сергей уйдет, Илья поинтересовался в справочном бюро телефоном отделения милиции аэропорта. Затем он выждал, пока освободился телефон-автомат и, набрав нужный номер, что-то долго и горячо говорил в телефонную трубку.

Вскоре к мирно поглощавшим мороженое чеченцам подошли трое в синей форменной одежде.

— Куда летим? — строго спросил старший по званию, лейтенант.

— На юг, дарагой, в Минеральные Воды, — весело ответил Алибек.

— Ага, Минводы, потом Карачи, далее везде, — съязвил неулыбчивый милиционер.

— Слушай, дарагой, зачем так говоришь, — вскричал уже обеспокоенный Алибек.

— Пройдемте с нами, — предложил лейтенант.

— Слушай, дарагой, зачем так, он вот совсем не летит, — попробовал выгородить товарища Алибек.

— Пройдемте оба, — настаивал упрямый мент.

Чеченцы переглянулись. Алибек был чист, но у его провожатого в сумке лежал чехословацкий пистолет- пулемет «скорпион», а в кобуре под мышкой — «вальтер».

— Ну, хорошо, хорошо, мы пойдем, нам бояться нечего.

Нагибаясь, чтобы поднять стоящую у ног сумку, Алибек коротко глянул на своего напарника. Илья, наблюдавший за всем происходящим со стороны, понял все сразу, даже подался вперед, хотел что-то крикнуть ментам, но было уже поздно. Алибек, разгибаясь, с размаху ударил тяжелой сумкой по лицу стоящего рядом сержанта. Второй чеченец, не оглядываясь, пнул рьяного лейтенанта по голеностопу, и пока тот, взвыв от боли, на время выключился из игры, врезал ребром ладони по глазам третьего мента. Развернувшись, Алибек добавил согнувшемуся лейтенанту по голове сумкой. Теперь они были совсем свободны. Не теряя времени,