Идиллию нарушил дипломатичный кашель со стороны тихонько открывшейся в это время двери. Ленка вырвалась из объятий и, ойкнув, отскочила к окну, успев до пунцовости покраснеть.

— Я, конечно, извиняюсь, но мне нужен Стрижов Анатолий… — Неожиданный посетитель, не видимый Стрижу, лежавшему спиной к двери, судя по звукам, полистал какие-то бумаги и закончил: — Васильевич.

— И что вам требуется? — не слишком любезно отозвался Анатолий, пристально наблюдавший за тем, как Ленка с помощью свежего вечернего воздуха пытается вернуть своему лицу естественный цвет.

— Я из милиции, в связи с вашей аварией.

— Ну что ж, проходите, — со вздохом ответил Стриж, вынужденный отказаться от некоторых нескромных намерений.

Вошедший мягко прошествовал по палате и, пододвинув стул к тумбочке в ногах у Стрижа, разместился там со своими бумагами.

— Меня зовут Пименов, Василий Макарович, капитан. Вы, насколько я понял, Стрижов, а… — тут он покосился в сторону Ленки.

— А это моя жена, Сорокина Елена, — докончил за него Стриж.

Лена наконец отошла от окошка и, усевшись на кровать, приготовилась слушать речи позднего посетителя. Лицо ее слегка остыло, но не настолько, чтобы соответствовать стандарту истинной леди.

— Очень приятно. — Наклонив свою голову в поклоне, милиционер продемонстрировал Ленке прогрессирующую фазу своего облысения. Нет, волосы еще прикрывали его макушку, но сгребать их туда приходилось издалека. На вид ему было под сорок, среднего роста, хорошо и много кушающий, с круглым добродушным лицом и не слишком густыми усиками. Достав из папки бумаги, он поправил сползающий с плеч белый халат и приступил к процедуре составления протокола. Процедуру эту Стриж ненавидел до тошноты, и прикрыв глаза, он сдержанно отвечал на все анкетные данные.

— Ну что ж, теперь по существу дела. Во сколько все это произошло?

— Минут пятнадцать шестого, — ответил Стриж и, готовясь к длинному разговору, поудобней устроился на подушках с помощью кинувшейся на помощь Ленки.

— Так, значит, с полчаса вы пролежали. В «скорую» сообщили без пятнадцати шесть, а ровно в шесть подъехала машина ГАИ. Откуда вы ехали?

— Из спортлагеря «Эдельвейс», у меня там сын.

— Понятно. А что так рано?

— Надо было заехать домой, к восьми на работу.

— Ясно. Это перед дорогой не употребляли? — Пименов с усмешкой показал оттопыренный мизинец правой руки.

— Нет, — улыбнулся в ответ и Стриж. — Я этим не увлекаюсь.

— Хорошо, поверим. Тем более анализы крови у вас в норме. Так что же все-таки произошло, уснули за рулем? — с улыбкой всеведущего мудреца спросил капитан.

— Нет, просто в меня стреляли. У меня не было другого выхода — или свернуть в кювет, или получить пулю в висок.

— Вот как? И кто же в вас стрелял? — судя по глазам, капитан удивился по-настоящему. Банальное дорожно-транспортное происшествие оборачивалось совсем другой стороной.

"Черт, возьмусь сейчас рассказывать про этого карлика, точно в психушку упекут", — с досадой подумал Анатолий, но делать было нечего.

— Стреляли в меня из «БМВ», цвет такой темно-зеленый с перламутром.

— Номер не заметили? — с интересом спросил Пименов, строча что-то в своих бумагах.

— Нет, не до того было. Сначала я увидел эту машину на повороте около "Головы деда", знаете, скала такая есть?

— Ну как же, конечно, знаю, — кивнул головой следователь, не оторвав глаз от бумаги.

— Они ехали мне навстречу…

Понемногу Стриж увлекся, вспомнил много интересных подробностей. Вопреки его опасениям появление карлика-убийцы Пименов встретил совсем неплохо, наоборот, как-то весь подобрался, из-под личины добродушного усталого человека выглянуло лицо опытного профессионала.

— И пуля прошла мимо, — докончил он за Стрижа рассказ.

— Нет, он попал.

— Как попал? — удивился следователь.

— В шлем он точно попал. Я явно почувствовал удар, даже голова мотнулась.

— Значит, пуля прошла по касательной. Надо посмотреть ваш шлем. Он у нас сейчас в музее ГАИ. Уж больно по-чудному разлетелся. Сам на мелкие кусочки, а голова цела. Школьников хотели учить на этом примере. Ездите дети в шлеме, вам повезет, как вот этому дяденьке!

Он поднялся, собрал свои бумаги, дал Стрижу прочитать записанное и расписаться.

— Значит, вы их не знаете? — спросил он еще раз, укладывая протокол в свою папку.

— Нет, — ответил Анатолий.

— Ну хорошо. А где-то я слышал вашу фамилию? — Пименов наморщил лоб, припоминая. — И лицо вроде бы знакомо. Вы у нас раньше ни по какому делу не проходили?

— Чуть было не притянули на цугундер с полгода назад, — усмехнулся Стриж. Отпираться не имело смысла. — Но слава Богу, разобрались.

— А кто вел дело? — насторожился капитан.

— Один лейтенант, фамилия, по-моему, Васильчиков.

— Васильчиков? — удивился Пименов и вспомнил: — А это не вы у нас с третьего этажа рванули?

— Я, — сознался Стриж.

— А, ну теперь понятно. Тогда нас всех Седов на уши поставил.

— Как там лейтенант, выжил? Не пристрелил его коллега?

— Живой. Участковым сейчас работает. А вот того, кто в него пальнул, выгнали. Недавно на базаре его встречал, турецкими бюстгальтерами торгует. Ну что ж, до свидания. Если что припомните, то звоните по этому вот телефону. — Он черкнул несколько цифр в блокноте и, вырвав лист, протянул его Елене.

— А зовут вас… — начал припоминать начисто забывший все исходные данные следователя Стриж.

— Пименов Василий Макарович, — пришел на помощь сам следователь. — Имя и отчество как у Шукшина. Помните такого актера и писателя? Ну да, "Калина красная". Вот и меня так же зовут. Всего хорошего!

Откланявшись, он ушел.

— А ничего дядька, — одобрительно отозвалась о посетителе Ленка. Стриж, до смерти не любивший всех ментов и кагэбэшников, вынужден был согласиться.

— Может, и так. Посмотрим, что дальше будет.

Вечер плавно перетек в ночь. Стриж, с полчаса упорно разминавший по очереди все группы мышц, притомившись, задремал. Ленка же упорно долбила очередной любовный роман. Утомившись внимать нудноватому повествованию Сарры Лагерлеф, она со вздохом захлопнула толстую книгу и этим невольно разбудила мужа.

— Ты не спишь? Слушай, я вообще-то думала, что все байки про карлика у тебя от удара, от того, что… — Она неопределенно крутанула ладонью около виска.

— Крыша поехала? — понял ее жест Стриж.

— Ну да. И с чего это ты взял, что он карлик? Может, у него лицо просто такое маленькое?

— Лен, — терпеливо начал доказывать Анатолий. — Вот представь себе человека в машине. Что ты видишь в окошке? Голову и плечи. А у него я видел только голову.

— Неужели ты все так хорошо запомнил и разглядел? — продолжала сомневаться Ленка. — Ты видел-то его какие-то секунды!

— Да я его, как тебя сейчас… — Стриж разгорячился, но все-таки уловил какое-то постороннее движение. Он перевел взгляд на окно, и увидел то самое лицо карлика с застывшей гримасой вечного смеха. Киллер снова, как и прошлый раз, на шоссе, подмигнул ему, в руке его появился пистолет. Ленка, обернувшись вслед за взглядом умолкнувшего на полуслове Стрижа, истерично взвизгнула, а затем с размаха запустила увесистой книгой в лицо низкорослого убийцы. Увесистый том угодил ему прямо в лоб, по подоконнику царапнули ногти, и жутковатое лицо исчезло из черного проема окна. Через какую-то секунду они услышали болезненный вскрик, перешедший в долгий стон.

Стриж, забывший обо всех своих болячках, рванулся вперед, тут же поплатился за это резкой головной болью, чуть не упал, но поддерживаемый Ленкой, все-таки доковылял до окна и выглянул вниз. В слабом свете окон первого этажа они разглядели маленькую фигурку, скорчившуюся от боли на газоне прилегающего к больнице сквера. Тут же из темноты возник кто-то еще, с очень большой, мощной фигурой. На секунду он склонился над карликом, потом легко подхватил его на руки и растворился в окружающей тьме. Вскоре где-то невдалеке заработал автомобильный двигатель, и свет фар, разрезав плотную темноту ночи, исчез за углом ближайшего здания.