Юрий Кублановский. Перекличка : Стихотворения / Послесловие Павла Крючкова. – М.: Время, 2010. – 112 с.

Название нового сборника известного поэта, лауреата премий Александра Солженицына и Новой Пушкинской,  многозначно. В частности, оно отсылает нас к Блоку и Боратынскому, предвидевших наступление времени, враждебного поэзии и – шире – культуре, размышлявших о том, как жить в таком мире людям, верным духовным идеалам, как перекликаться друг с другом во мраке. Юрий Кублановский не испытывает иллюзий относительно настоящего и будущего. Об этом он немало сказал в своих публицистических статьях и эссе. В стихах же подобные настроения выражены с особой лирической пронзительностью. Впрочем, такое мирочувствование можно определить как стоическую безыллюзорность. Например, скребущий звук лопаты дворника, убирающего снег, вызывает у поэта следующую ассоциацию:

 Вот и я, водицей согнав дремоту,

 на холодном тёмном ещё рассвете

 принимаюсь за малооплачиваемую работу,

 уподобясь дворнику дяде Пете.

 И судьба моя станет однажды книжкой,

 потрёпанной вследствие бурь жестоких,

 с небольшой фонетической одышкой,

 соглашусь заранее – для немногих.

Литература

Поэты как люди

ПОЭТОГРАД

Евгений ЛЕСИН

***                                                                                                                                             

Люблю московские дома,

Где в окнах первых этажей

Решёток нет. Сойти с ума…

Какая радость на душе.

Осталось очень мало мест,

Где тишина, а не разгул.

На 1-й Войковский проезд

Я с Ленинградки завернул.

Здесь хорошо и даже грязь

Вполне уютненько лежит.

И трёхэтажка мне, смеясь,

Кивает: топай, паразит.

А дальше парк, а в нём родник,

А на скамейке молодняк.

Весёлый тушинский старик,

Иду-гуляю. Как-то так.

***                                                                                                      

Поэты почти как люди.

          Только немного наглее.

Обычный алкаш зарежет кого-то

                           и сидит горюет.

А поэт надругается над трупом

   и ещё стишочек проблеет.

Про то, что он Бог Отец,

      медбрат и Синеус Рюрик.

Поэты – особый вид.

       Ареал у них – литсалон кулуарный.

Фестиваль. Конференция.

                       Журнал. Газета.

«Похож на Емелина,

    только совсем бездарный», –

Сказал про меня товарищ

                     известного поэта.

А может, не про меня.

            Самомнение, паранойя

Одолевают так, что чудится

                      везде одно и то же.

И бухаю только с писателями

            под разговоры про Ноя.

Что ж ты не утопил свой «Титаник»,

                     библейская рожа?

А известный поэт выпивает

         с мастерами культуры.

Мы бухаем поодаль,

    потому что не заслужили.

Мы лишь клетки, по которым

   ходят шахматные фигуры.

Мы всего лишь дорога,

              по которой ездят автомобили.

А поэты говорят напрямую

                     с Господом Богом.

Они уже сейчас небожители,

                               несомненно.

Только знаете, всё равно

                    всё закончится некрологом,

Я некрологи, кстати,

       пишу очень проникновенно.

***

Вроде лето. Тепло и свет.

Только всё почему-то мимо.

Даже пирровых нет побед,

А одни лишь вечные зимы.

Снова грохот от пантомимы,

А картинки, конечно, нет.

Все проблемы неразрешимы,

Мухи стали больше котлет.

И когда идут на тот свет,

Все разумные пилигримы

И топор берут и кастет:

Они точно необходимы.

***

Лизе К.

Она не спит под забором,

Прогуливается с кирпичом.

Она работает прокурором,

А также и палачом

В одной зарубежной фирме,

Где каждой твари по паре.