27 октября лейб-гвардии уланский полк был возвращён в Россиены. Как пишет Гумилёв: «Наш полк переводят на другой фронт. Новизна всегда пленяет солдат, но, когда я посмотрел на звёзды и вдохнул ночной ветер, мне вдруг стало очень грустно расставаться с небом, под которым я как-никак получил моё боевое крещенье».

Гумилёв назвал свои первые дни на войне «священными». Поэт отправил 1 ноября из Ковно письмо Михаилу Лозинскому: «…я могу сказать, что это лучшее время моей жизни. Оно несколько напоминает мои абиссинские эскапады. Почти каждый день быть под выстрелами, слышать визг шрапнели, щёлканье винтовок, направленных на тебя, – я думаю, такое наслажденье испытывает закоренелый пьяница перед бутылкой очень старого, крепкого коньяка… Я теперь знаю, что успех зависит совсем не от солдат, а только от стратегических расчётов…»

Стихи «Война», «Солнце духа» и «Священные плывут и тают ночи» написаны под впечатлением «боевого крещения».

И воистину светло и свято

Дело величавое войны,

Серафимы, ясны и крылаты,

За плечами воинов видны.

Стихи Гумилёва о войне относят к лучшим во всей «военной» поэзии в русской литературе. Анна Ахматова писала: «Война была для него эпосом, Гомером, и когда он шёл в тюрьму, то взял с собой «Илиаду»… Он любил вспоминать себя солдатом:

И святой Георгий тронул дважды

Пулею нетронутую грудь.

В письме Лозинскому от 2 января 1915 года, уже из Польши, Гумилёв говорил иначе о войне, на которой он, верный чувству долга, оставался до её окончания: «Я буду говорить откровенно: в жизни пока у меня три заслуги – мои стихи, мои путешествия и эта война. Из них последнюю я ценю меньше всего… Я не говорю о стихах, они не очень хорошие, и меня хвалят за них больше, чем я заслуживаю, мне досадно за Африку. …Всё это гораздо значительнее тех работ по ассенизации Европы, которыми сейчас заняты миллионы рядовых обывателей, и я в том числе». И всё же прусское небо, «древнее и высокое», в которое он всматривался в свои первые фронтовые дни, получило продолжение в стихах и в последнем сборнике Гумилёва «Огненный столп». Это книга, в которой собраны «вершинные», зрелые стихи, высокой красоты и силы поэтическое слово наполнено философской мыслью. В стихотворении «Мои читатели» Гумилёв, отвечая себе на вопрос, какой отзвук находит его лирика в сердце читателя, чем будет «любезен он народу», возвращался к своим военным годам, когда в полной мере постиг науку «не бояться»:

Но когда вокруг свищут пули,

Когда волны ломают борта…

Я учу их, как не бояться,

Не бояться и делать, что надо.

Существует теория о взаимном соответствии между местом и происходящими на нём событиями. Люди совершают паломничество «к Толстому» в Ясную Поляну, в Михайловское «к Пушкину». Едут и в Победино Краснознаменского района, прочувствовать «Гумилёвскую осень». 26 октября 2002 года в посёлке Победино во дворе школы была установлена мемориальная доска Гумилёву. Её авторы – художники, скульпторы Людмила Богатова и Олег Сальников. Они попытались создать образ воина и поэта в форме уланского полка с развевающимся плащом, на котором просматриваются скачущие всадники.

И теперь мы ходим по дорогам,

Где его разбросаны следы, –

строчки из стихотворения, которое написала учитель школы Нина Цветкова к открытию знака. Ежегодно «Гумилёвская осень» проходит в стенах Побединской школы. Единственная в России «Гумилёвская осень».

Литература

За здоровье Попова!

ЮБИЛЯЦИИ

70-летний юбиляр намерен плясать. До смерти

Накануне юбилея мы позвонили в Питер. Валерий Георгиевич на звонок ответил, но связь была плохая. Выяснилось – писатель в ресторане. И когда успевает? Ведь только что у него вышла очередная книга «Сон, похожий на жизнь» (издательство «Прозаик»). Между прочим, 33-я по счёту! В знаменитую серию «ЖЗЛ» пишет биографию Довлатова. Ну оно и понятно – в 1993 году был лауреатом премии его имени. И можно быть уверенным – та эпоха из-под пера мастера выйдет как живая. На рабочем же столе – повесть «Плясать до смерти». В журнале Story ведёт ежемесячную нравоучительно-ироническую колонку. Руководит Союзом писателей Санкт-Петербурга. Хлопот масса. За что и получает по полной программе – лауреат премий «Северная Пальмира», «Золотой Остап», других. В нынешнем году получил и Новую Пушкинскую премию «за вклад в отечественную культуру и новаторское развитие традиций». Только что журнал «Октябрь» выдвинул его повесть «Нарисуем» на премию Ивана Белкина…

В общем, с полным основанием можно вспомнить название ещё одной книги Валерия Георгиевича «Жизнь удалась». С чем мы его и поздравляем, мысленно присоединяясь к друзьям за ресторанным столиком.

Александр ЯКОВЛЕВ

Литература

Лавка из Красной книги

Речь идёт, конечно же, о знаменитой Книжной лавке писателей в Санкт-Петербурге, в старинном доме у Аничкова моста, на углу Невского и Фонтанки. Знаменитой и на сегодня уникальной. В советские времена существовали четыре такие лавки, находившиеся в ведении всесоюзного Литфонда. Две из них – в Киеве и Риге – оказались впоследствии за рубежом и прекратили своё существование. Не вписалась в новую рыночную реальность и головная столичная лавка. А вот питерская – уцелела. И празднует ныне свой 75-летний юбилей. Поскольку открыта была в далёком 1934 году.

Впрочем, выпущенная к нынешней дате красивая книга-альбом вносит любопытное уточнение: ещё в 1915 году, согласно справочнику «Весь Петербург», там же, в доме № 66 по главному проспекту невской столицы, существовала книжная лавка некоего М.В. Попова. «Прохожу мост с конями – и вижу – Книжная лавка», – рассказывал когда-то Всеволоду Рождественскому Сергей Есенин. Именно здесь ему дали адрес Александра Блока, встреча с которым столь много значила в судьбе юного поэта из села Константинова.