В аэропорту Кендрик взял такси. Однако, несмотря на то что было раннее утро, машина еле ползла. Водитель узнал его и выплеснул поток пустой болтовни, пронизанной оскорблениями в адрес всех арабов и всего арабского.

– Каждого из них следует пристрелить. Правильно?

– Женщин и детей, конечно, тоже.

– Совершенно верно! Недоноски вырастают, а гулящие девки плодят недоносков.

– Это ваше окончательное решение, и, как я понимаю, менять вы его не собираетесь.

– А зачем? Это единственный путь. Вы согласны со мной?

– Нет, не согласен. Когда подсчитаете их число и количество боеприпасов, цена окажется слишком высокой. Возрастут налоги.

– Вы не шутите? Черт, я и так плачу достаточно. Тогда нужно найти другой выход из положения.

– Уверен, вы найдете его… А теперь, прошу прощения, мне нужно кое-что прочитать.

Кендрик развернул ежедневную утреннюю газету «Денвер пост» с новостями о Кипре. И то ли обидевшись, то ли почувствовав, что его заставили заткнуться, водитель включил радио. Снова, как и в газетах, освещались события, связанные с терактом на Кипре. Передавали интервью с всемирно известными деятелями, осуждающими варварский теракт. И вдруг Эван услышал:

– Здесь, в Сан-Диего, произошла еще одна трагедия. Миссис Ардис Ванвландерен, руководившая персоналом, обслуживающим вице-президента Боллингера, найдена мертвой рано утром на пляже Коронадо. Очевидно, это самоубийство…

Кендрик задержал дыхание. Вон оно что! Ардис… Ардис Ванвландерен… Ардис Монро! Багамы… Какой-то забулдыга из офшорной шараги много лет назад сболтнул, будто Ардис Монро вышла замуж за богатого калифорнийца! А он тогда не поверил. Вот почему Калейла полетела в Сан-Диего. Стало быть, Митчелл Пейтон нашел-таки эту любительницу легких денег… Диктор продолжал комментировать гибель Ардис Ванвландерен, и эти комментарии показались Кендрику подозрительными.

Он пересек вестибюль отеля и на лифте поднялся на пятый этаж. Взглянув на стрелки с указанием номеров, Эван направился к номеру Калейлы. Кендрик был одновременно взволнован и угнетен. Он с нетерпением предвкушал, как увидит и обнимет ее, и был подавлен, думая о Мэнни, о преступном теракте на Кипре и о многом другом, но главным образом об Эммануиле Вайнграссе, жертве преднамеренного медленного убийства. Он подошел к двери и постучал, как было условлено, четыре раза. Дверь распахнулась, и она очутилась в его объятиях.

– О боже! Я так люблю тебя, – прошептал Кендрик, зарываясь лицом в ее волосы. – И все так отвратительно! Просто ужасно…

– Милый Эван! – Калейла закрыла дверь, обернулась к нему, сжала его лицо в ладонях. – Что-нибудь с Мэнни?

– Ему осталось жить всего ничего – от трех до шести месяцев, – ответил Эван тусклым голосом. – Он медленно умирает от вируса, который получил только через инъекцию.

– Негодяй доктор Лайонс… – вздохнула Калейла.

– Я найду его, даже если на это уйдет два десятка лет.

– Мы с Пейтоном поможем тебе в этом.

– Спасибо! Отовсюду печальные новости, дорогая. Достойнейший человек погребен под развалинами на Кипре…

– Все завязано здесь, Эван, – прервала его Калейла. – Здесь, в Сан-Диего.

– О чем ты?

Калейла взяла его за руку, кивнула в сторону круглого журнального столика с парой кресел.

– Давай сядем и поговорим. Много надо сказать тебе, чего не имела права сделать раньше. Есть еще кое-что, что тебе предстоит, поэтому я и попросила тебя прилететь сюда.

– Я догадываюсь, о чем ты хочешь поговорить, – сказал Кендрик, усаживаясь в кресло. – Ардис Монро… Ардис Ванвландерен. Я слышал по радио. Сообщили, будто она покончила жизнь самоубийством.

– Она сделала это значительно раньше – когда вышла замуж за своего покойного мужа.

– Ты прилетела сюда, чтобы повидаться с ней, да?

– Да, – кивнула Калейла, садясь напротив него. – Ты все услышишь и обо всем прочитаешь. Есть пленки и расшифровки всего этого. Их доставили мне час назад.

– А что тебе известно о Кипре?

– Приказ был отдан отсюда. Это сделал человек по имени Гринелл.

– Никогда не слышал о таком.

– Мало кто слышал. Эван, ничего хуже его нельзя придумать.

– Ты узнала об этом от Ардис? – Он усмехнулся. – Было время, когда она была Ардис, а я был Эван.

– Я знаю об этом. Но о Гринелле я узнала не от нее. Тот, кто информировал меня обо всем, прошлой ночью убит в районе аэропорта.

– Кто он?

– Блондин… Европеец.

– Неужели? – Кендрик откинулся на спинку кресла.

– Он записал не только мой разговор с Ардис, но и все, что было дальше. Кроме Гринелла, у нее был с визитом еще кто-то, и эта головоломка – самое сложное.

Кендрик поднялся, подошел к окну, прислонился к подоконнику:

– Блондин, кто он?

– Теперь уж мы не узнаем. Но кто бы он ни был, он погиб, передав нам информацию.

– А файл Омана? Каким образом ему удалось получить эти секретные данные?

– Он не сказал мне ничего, кроме того, что ему помог в этом хороший человек, который оказывает тебе поддержку.

– Это ничего не значит! – сказал Эван, отходя от окна. – Хороший человек… Этого мало!

– Больше ничего нет.

– Он понимал, что его действия привели к загубленным жизням?

– Он сказал, что сожалеет о том, как все получилось, и добавил, что будет горевать, но не знал, что его горе продлится всего лишь пару часов.

– Черт побери! – Кендрик повысил голос. – А где этот Гринелл? Его хотя бы арестовали?

– Он исчез. Его самолет вылетел из Сан-Диего в город Тусон, что в Аризоне. До сегодняшнего утра никто не знал об этом. Самолет долго не взлетал, потом все-таки улетел, не сообщив план полета. Это все, что мы узнали.

– Полеты без плана заканчиваются катастрофами.

– Если самолет пересекает мексиканское воздушное пространство, тогда все в порядке. Пейтон думает, что охрана Гринелла, должно быть, заподозрила неладное. У его дома дежурили автомашины из ЦРУ.

Эван подошел, положил Калейле руку на плечо:

– Что дальше? Куда мы сейчас?

– Милош, так звали блондина, хотел, чтобы ты взглянул на фотографии в люксе Ардис Ванвландерен. Мы сейчас идем туда. Он сказал, что на фотографиях вместе с Ардис какой-то тип из Саудовской Аравии, и ты, вполне возможно, узнаешь его. Что-то там связано с миллионами, побегом из тюрьмы… Люкс опечатан. Никто не имеет права туда войти.

– Хорошо, пойдем.

Они сели в лифт, спустились на третий этаж. Возле дверей апартаментов Ардис Ванвландерен дежурили двое вооруженных полицейских в чине офицеров. Они кивнули. Тот, что стоял у дверей слева, вставил ключ в замок и открыл дверь.

– Большая честь поздороваться с вами, конгрессмен, – сказал офицер справа, протягивая руку.

– Рад с вами познакомиться, – сказал Кендрик, отвечая на рукопожатие и входя внутрь.

– Ну, каково чувствовать себя знаменитостью? – спросила Калейла, закрывая дверь.

– Так себе! – ответил Эван. Они пересекли фойе и по мраморным ступеням спустились в гостиную. – Где эти фотографии?

– Он не успел сказать ничего конкретного, крикнул, что в кабинете и что снимки сделаны в Лозанне и Амстердаме.

– Тогда туда, – сказал Кендрик, видя зажженную настольную лампу в комнате слева. – Пойдем.

Они вошли в кабинет. Эван сразу включил вторую настольную лампу, свет от которой упал на фотографии, развешанные по стенам.

– Что ж, начнем, пожалуй, – сказала Калейла.

– Только, пожалуйста, без суеты, – заметил Кендрик. – Это Европа, – сказал он, кивнув на стену справа от двери. – Это Лозанна, – добавил он. – Это Ардис и… Нет, этого не может быть!

– Чего не может быть?

– Минутку. – Эван смотрел на увеличенную фотографию в рамке, где лица проглядывались более отчетливо. – Это парк «Прекрасные берега». С ума сойти! Это он…

– Кто?

– Абдель Хаменди. Я встречал его много лет назад в Эр-Рияде. Он был министром у Саудов, пока не обнаружилось, что он работает на самого себя, делая миллионы на фальшивых авизо и поддельных контрактах. Говорят, он построил себе замок даже в Альпах, где-то возле Дивона, и занялся брокерством. Будто бы торгует оружием. Я даже слышал, что он могущественный торговец оружием в мире.