— В месяц? — не поверил я. Светлана засмеялась:

— За каждую передачу.

Этой фразой она сразила меня наповал. Наша передача выходила раз в две недели. Самые приблизительные расчеты выдавали сногсшибательную цифру.

— Это же полмиллиона долларов в год, — пробормотал я. — Чистыми. Безо всяких налогов. Нет, не может быть.

Я покачал головой, показывая, что не могу поверить.

— Дом, в котором живет Самсонов, стоит больше трехсот тысяч, — сказала Светлана.

— Трехсот тысяч — чего?

— А ты как думаешь? — засмеялась она. Значит, все правда.

— Я и не думал, что влипну в такую историю.

— В какую историю, глупенький?

— Мы же все вместе с ним пострадаем! — сказал я. — Ты хоть это понимаешь? Я же видел тех ребят…

— Каких ребят?

— Которые в тот раз приходили к Самсонову. Они же всем нам головы поотрывают!

Светлана, наверное, все-таки испугалась. Потому что изменилась в лице.

Мы шли по длинному и пустынному коридору.

— А ты трепло! — сказал мне Самсонов.

— Я вас не понимаю, Сергей Николаевич.

Он искоса взглянул на меня. В его глазах я увидел нехорошую насмешку и презрение.

— Кто Светке набубнил про историю, приключившуюся в моем кабинете? Если ты доверил тайну женщине — это уже не, тайна. Какая бы распрекрасная женщина ни была.

Я виновато вздохнул.

— Трепло! — убежденно заключил Самсонов.

Мы вошли в его кабинет. Здесь уже собралась вся группа. Я демонстративно проигнорировал свободное место со Светланой и устроился в самом углу. Светлана вопросительно-обеспокоенно посмотрела на меня. Я сделал вид, что не замечаю ее красноречивых взглядов.

— Как вам вчерашняя наша передача? — осведомился Самсонов.

Накануне показали первый сюжет, снятый с моим участием, — про «Обменный пункт», в котором за сто рублей дают сто долларов.

— Я смотрел и плакал, — признался Демин. — Потому что показали мою голубую мечту. Если бы мне обменивали сто рублей на сто долларов…

— А в месяц ты получал бы столько рублей, сколько получаешь сейчас, — дополнил картину Кожемякин.

Демин издал стон. Все засмеялись.

— Женя держался молодцом, — оценил Самсонов. — Я был не прав в тот день, когда попенял ему за невежливое обращение с клиентом.

Он, оказывается, легко и естественно умел признавать свою неправоту. Привилегия сильных. Если честно, это обстоятельство на несколько баллов повысило его рейтинг в моих глазах.

— Теперь о предстоящих съемках, — сказал Самсонов. — Какая степень готовности, Илья?

— «Сотого посетителя» можем снимать хоть завтра. А над «Задержанием преступника» надо еще поработать. Думаю, за неделю управимся.

— Что за сложности?

— Машину подходящую никак не подберем. То цвет не подходит, то у нее стекла затемненные.

— Что же такое? — выразил, неудовольствие Самсонов. — Во всей Москве «жигули» найти не можете?

Демин насупился и промолчал.

— По «Сотому посетителю» технические вопросы утрясли? — вернулся Самсонов к интересующей его теме. — Точку съемки выбрали?

— Там хорошее место, — оценил Загорский. — Все будет видно как на ладони. Освещение было слабоватое, но мы поставили дополнительные лампы.

— Только одна камера высоко стоит, — подсказал Кожемякин. — Как бы сверху получается.

Самсонов подумал.

— Ничего, пусть будет так, — решил я. — Общий план для перебивок пригодится.

Зазвонил телефон. Трубка была без шнура, с куцей обрезиненной антенной, и лежала у окна. Чтобы взять ее, Самсонову нужно было подняться из кресла, но он только лениво нажал кнопку на телефонном аппарате, включая режим селекторной связи.

— Сергей? — осведомился, мужской голос. — Это Алекперов. Добрый день!

— Здравствуй, Алексей Рустамович.

Самсонов посмотрел на недосягаемую телефонную трубку. Очень уж ему не хотелось вставать из-за стола, и мы все слышали.

— Зайди ко мне, — сказал Алекперов.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Сейчас не могу, у меня совещание.

— Ты мне нужен, срочно. Самсонов взглянул на часы.

— Через пять минут, — пообещал он.

— Хорошо. — Алекперов положил трубку, мы услышали короткие гудки.

— Наш герой уже готов, — вернулся к прежнему разговору Самсонов. — Так что в принципе снимать можем завтра. Чего нам тянуть?

Возражений не было.

— Кто пойдет в кадр? — спросил Демин.

— Женя.

— А я?

— А тебе там нечего делать, — ответил Самсонов. — Кассир будет их, музейный, они на другое не согласны. Ну вот еще Женя мелькнет в кадре. И все. Ситуация там такая, что лишних людей не введешь.

Демин насупился, обидевшись на «лишнего».

— К тому же тебе и так забот хватает. Ты наш администратор, и администратор преотличнейший, — подсластил пилюлю Самсонов.

Черты лица Дёмина несколько разгладились.

— Денег тебе хватило? — спросил Самсонов.

— Еле-еле. Практически все ушло.

— А не много ушло? — вроде бы даже равнодушно осведомился Самсонов.

Я посмотрел на Демина и увидел, как тот изменился, в лице. Почти неуловимо, но я заметил. А Самсонов, кажется, упустил это обстоятельство, словно вопрос был задан не совсем всерьез.

— Ну, все на сегодня, — объявил он. — Готовимся к завтрашним съемкам. Женя, останься, мы обсудим твое участие в сюжете. Остальные свободны.

Когда мы остались вдвоем, Самсонов коротко обрисовал мне мою задачу. Ничего особенного, я действительно должен был лишь мелькнуть в кадре, без слов.

Зазвонил телефон, а трубка так и осталась недосягаема — на подоконнике. Самсонов нажал кнопку на аппарате. Я подумал, что это звонит Алекперов, ведь прошло уже больше пяти минут. Но я ошибался.

— Алло? — послышался незнакомый голос. — Мне нужен Самсонов.

— Я вас слушаю.

— Даем тебе еще двадцать четыре часа на раздумье. Потом порежем на куски.

И — короткие гудки.

Я во все глаза смотрел на Самсонова. Он изменился в лице, но трястись от страха не начал, из-за чего я его еще больше зауважал.

— Ну надо же, опять ты в моем кабинете оказываешься в самый неподходящий момент, — сказал он с досадой в голосе. — Помолчал. — Никому не говори о том, что здесь услышал.

Я с готовностью кивнул и спросил, потому что не спросить просто не мог:

— А кто это, Сергей Николаевич?

— Так, — он неопределенно махнул рукой. — Подонки какие-то.

— Может, в милицию обратиться?

Он не ответил, только посмотрел мне в глаза так, что я понял — никакой милиции не будет.

— А ты трепло, — сказал я поджидающей меня внизу Светлане.

Я произнес эту фразу с той же интонацией, с какой ее произнес Самсонов. И посмотрел на растерявшуюся спутницу насмешливо и с презрением. Как Самсонов.

— Я же просил, чтобы все оставалось между нами.

Она наконец поняла, о чем идет речь.

— Извини. Я была неосторожна, конечно.

— Да какого черта — «неосторожна»! — взвился я. — Он теперь считает меня треплом!

— Тебе это обидно?

— В общем, да, — признался я.

— Извини. Просто я очень испугалась за него. И хотела узнать, что же произошло.

— Он кто тебе? Муж? Сват? Брат?

— Никто, — огрызнулась Светлана.

Я вздохнул. Если честно, сердиться на нее было не за что. Сам ведь все ей рассказал.

— Я ждала тебя вчера.

— Я был занят.

— Обидела тебя чем-то, да?

— Почему ты так решила?

— Мне показалось. Ты как будто сторонишься меня.

— Я был занят, — повторил я. — Ходил с Загорским на премьеру в Большой театр.

— Что за друга ты себе нашел? — скривилась Светлана.

Никогда не думал, что она будет ревновать меня к мужчине.