Владимир Васильевич Гриньков родился в 1965 году. Окончил Харьковский политехнический институт. Автор детктивных романов, среди которых наиболее известны «Помеченный смертью», «Только для мертвых», «Расстрельщик». Его новый детективный цикл «Шоумен», в котором уже вышли романы «Так умирают короли» и «Король и спящий убийца» — повествует о нравах царящих в мире телевидения.

«Так умирают короли» В. Гринькова — интригующая детективная история о мире бизнеса на телевидении. Молодой сотрудник налоговой полиции внедрен в группу ведущего телешоу с заданием отследить «черный нал» — огромные суммы неучтенных рекламных денег. Коварная судьба уготовила героюболее серьезную роль, он становится участником разыгравшейся трагедии, причастным не только к разоблачению крими нальных личностей, но и к убийству человека…

Вам когда-нибудь предлагали стать «придурком»? Ничего себе предложеньице, да? Мне двадцать два года, я окончил институт, даже успел немного поработать по специальности, и хотя мудрецом себя не считаю, но за «придурка» могу врезать между глаз, потому что детство, когда подобное обращение воспринималось легко и безболезненно, осталось позади. Но оказалось, что обстоятельства иногда оборачиваются так, что и не пикнешь, будешь стоять, хлопать глазами — и только.

С Самсоновым меня познакомила одна из сотрудниц телецентра. Ввела в кабинет, в котором на стенах висели разномастные плакаты, а единственный стол был завален бумагами, и сказала сидевшему вполоборота к нам человеку:

— Сергей Николаевич, вот тот молодой человек, о котором я говорила.

Поскольку «молодым человеком» был я, а Сергей Николаевич, когда обернулся, оказался самим Самсоновым, у меня мурашки пробежали по коже. Оказывается, обо мне! Говорили! Самсонову! Человеку, которого в лицо знала вся страна, который был едва ли не самым популярным телеведущим и которого лично я не всегда воспринимал как реального человека. Знаете об этом эффекте популярности, когда кого-то, очень знаменитого, уже воспринимаешь как небожителя, который не может ходить с тобой по одной земле. И если вдруг случайно с этим небожителем столкнешься в гастрономе, то на тебя нападает настоящий столбняк. Вот и я чуть не превратился в соляной столб. Я даже перестал дышать. Забыл, как это делается. Стоял, смотрел на Самсонова и не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Наверное, через пару минут из-за кислородного голодания мой жизненный путь прервался бы, но Самсонов спас меня.

— Как звать?

Он еще и разговаривал! Со мной! Голосом, который я тысячу раз слышал с телеэкрана!

— Как звать? — повторил Самсонов.

Я судорожно вздохнул и чуть не захлебнулся воздухом.

— Евгений.

— Откуда ты, прелестное дитя?

Самсонов пристально смотрел на меня.

— Он из Вологды, — пояснила моя провожатая.

— Чего же в Москву потянуло? — осведомился Самсонов.

— А что в Вологде делать? — ответил я вопросом на вопрос.

— Действительно, — мгновенно согласился Самсонов.

Сотрудница ободряюще похлопала меня по плечу и сказала:

— Извините, мне надо идти, — и вышла, оставив нас с Самсоновым наедине.

Самсонов поигрывал спичечным коробком, задумчиво глядя куда-то за мою спину, и вдруг, совершенно неожиданно, бросил коробок мне. Поскольку между нами было метра три, никак не меньше, я успел среагировать и поймал коробок. Самсонов засмеялся;

— Ничего. Может быть, и подойдешь.

Он крутанулся на вращающемся стуле и теперь сидел, повернувшись ко мне всем телом.

— Мне нужен «придурок».

Я промолчал, потому что ничего не понял.

— Для программы, — пояснил он. — У тебя лицо подходящее.

Я оскорбился, но только в душе, по крайней мере так мне казалось, хотя в глазах, наверное, что-то все-таки мелькнуло, потому что Самсонов снова засмеялся.

— Не обижайся! Это такой образ. Ты мои программы видел?

— Да.

— Мне нужен человек, который будет появляться в кадре, чтобы помогать нашим героям. Но поскольку он «придурок», то все это должно выглядеть очень нелепо и потешно. Уловил?

Я на всякий случай кивнул, хотя ничего и не понял. Но все прояснилось очень скоро, потому, что вдруг открылась дверь — и в кабинет ввалилась шумная компания: молодая женщина и трое мужчин. Они что-то обсуждали, но когда увидели меня, разом смолкли, словно я был лазутчиком, пробравшимся в их боевые порядки. Они сели на стульях у стены, а я стоял и чувствовал, как таю под их любопытствующими взглядами.

— Познакомьтесь, — сказал им Самсонов. — Новый член нашей команды, — и кивнул на меня.

Он уже все, оказывается, решил! Я обмер. Любопытства в глазах присутствующих добавилось. Добродушного вида усатый толстячок, лицо которого мне показалось знакомым, поинтересовался:

— В штат берем?

— А как же! — ответил Самсонов. Он посмотрел на меня таким взглядом, каким коллекционер любуется очередным удачным приобретением.

— У меня касса не безразмерная, а ему ведь надо зарплату платить, — доложил толстячок.

— Мне нужен «придурок», — сказал Самсонов.

— Молодой человек, вы хотите быть «придурком»? — поинтересовался толстячок.

Все посмотрели на меня.

— Нет, — честно признался я. — Не хочу.

— Будешь, — спокойно произнес Самсонов. — Потому что мне нужен «придурок».

Он поднялся наконец со своего стула и обошел меня, разглядывая так, словно я был античной статуей.

— Идеально подходит, — заключил он. — Вы на его лицо посмотрите! Какой типаж!

— Да его уже на третьей передаче начнут узнавать! — воскликнул толстячок.

— Загримируем.

— Вряд ли поможет.

— Ну почему же, — возразил Самсонов. — Ты уже год как снимаешься у меня, и хоть бы одна собака тебя разоблачила.

Вот почему мне лицо толстячка показалось знакомым! Я же видел его в самсоновской передаче. Но он был в гриме, так что сразу и не признаешь.

— Я его запущу в эпизоде с превращением рублей в доллары, — решительно произнёс Самсонов.

И снова все посмотрели на меня. Словно приценивались, подойду ли. Я чувствовал себя не очень уютно. Я был чужим здесь. Они что-то знали, что-то обсуждали, и слова Самсонова им были понятны — в отличие от меня!

— А что? Неплохо, — согласилась женщина.

Так в примерочной говорят о платье. Долго-долго рассматривают, потом решают: «Годится. Вот только здесь чуть-чуть подправить да там вон изменить». Никто не возражал. Даже толстячок. Он сидел насупившись и разглядывал носки своих лакированных штиблет.

— Осталось познакомиться, — сказал Самсонов и подтолкнул меня к сидящим у стены: — Это Демин Илья…

Толстячок, невежливо глядя в сторону, протянул мне свою пухлую ладошку.

— Наш администратор, — пояснил Самсонов. — Обеспечивает всю техническую сторону наших передач. Первый человек в нашей компании. Без него мы ничто.

Толстячок благодарно засопел. Самсонов знал, как с ним следует обходиться.

— Он же еще и прекрасный актер, — добавил Самсонов. — Ну да ты это видел в наших передачах.

Я кивнул. Демин засопел еще громче.

— Наши видеооператоры, — продолжал знакомство Самсонов. — Альфред и Алексей.

Они были полными антиподами: Альфред — высокий и стройный, с благородным лицом, окаймленным копной рано начавших седеть волос, а рост Алексея — не больше метра семидесяти, и лицо у него было какое-то мелкое; он протянул руку резким нервным движением, и мне показалось, что у него не все в порядке с психикой.

— Золотые ребята, — оценил их Самсонов. — Ты с ними подружишься, я уверен.

Оставалась еще женщина. Она смотрела не на меня, а на Самсонова, как будто ждала, как он представит ее. И Самсонов не стал тянуть время:

— Светлана, наш звукооператор.

Женщина наконец перевела взгляд на меня. У нее были добрые и умные глаза.