В старые, допрогрессивные времена уважали волю усопших и покойников не трогали. Теперь, видимо, надо соорудить в могиле Монтана лифт. Как возникнет очередная претендентка — прах наверх. Чего стесняться? Раз прогресс позволяет…

Человечество прогрессирует на невиданных скоростях. Космические спутники, Интернет, пересадки сердца, сотовые телефоны… Раньше лишь лидеры ядерных сверхдержав могли уничтожить жизнь на Планете, сейчас на это способны заурядные президенты-людоеды и главари фанатических сект. Сие всем известно, но никто от прогресса отказываться не желает, никто не откажется от автомобилей, телевизоров, эр-кондишен, супермаркетов. Не «Дойчланд юбер аллес» — комфорт превыше всего! Бедные народы, не имеющие доступ к комфорту, ворчат — дескать, «озоновые дыры» в атмосфере… И моментально забывают свое недовольство, как только дорываются до прогрессивных благ. Главное — самим пересесть в «Мерседес» и нажраться — а там, гори все синим пламенем!

В богатейшей стране мира, Соединенных Штатах, вывелась новая порода людей — тучники. Никаким мичуринцам не снилось — в короткий срок создать миллионы слоноподобных особей. И пусть врачи рассказывают сказки о генной наследственности, факт налицо: тучники — это дети прогресса, то есть связанного с ним неподвижного образа жизни и дешевизны кондитерских изделий. Во Франции такого не происходит из-за национального помешательства женщин на изящной фигуре. Сохранились еще какие-то традиции, притормаживающие прогресс. Впрочем, фиг его притормозишь, ибо когда отпадает необходимость тяжким трудом зарабатывать на хлеб насущный, люди становятся ленивы и нелюбопытны.

Выступать против прогресса — неблагодарное занятие. Я говорю, и словно вижу спины людей, уткнувшихся в телевизоры и компьютеры. Понимаю, смотреть на экран гораздо интереснее.

Что ж, посмотрим. В третьем тысячелетии прогресс достигнет своего апогея. Все будут делать машины и роботы. Венец природы, «гомо сапиенс», удобно развалился в мягком кресле и нажимает на клавиши компьютера. Не нужно ничего запоминать, любая информация тут же появляется на экране. Излишне учить иностранный язык — в кармане автоматический синхронный переводчик. Не надо даже уметь водить свою машину — ее ведет автопилот. Координирует, регулирует, правит миром Его Величество «Суперинтернет». И вдруг какой-то чеховский злоумышленник отвинчивает гайку. Почему? Евойная баба ему изменила или любимого дядю эксгумировали. В общем, обиделся он на прогрессивное человечество и запускает в единую информационную сеть какой-то вирус, который начисто стирает у всех компьютеров «память». Как это ему удается — понятия не имею, однако твердо верю в неистощимый разрушительный потенциал прогресса. Все разом гаснет, останавливается, выходят из строя даже калькуляторы. Человек мгновенно превращается в питекантропа — ведь никто не знает, сколько будет «дважды два». И на улицу страшно выглянуть — там тьма египетская, волки воют…

Мораль сей басни?

Во Франции, кроме прогрессивной науки, существуют булочники. Они работают допотопным способом: встают в час ночи, замешивают тесто, с тем, чтоб к шести утра был готов горячий хлеб. Французы привыкли утречком покупать свежие «багеты» и круассаны. Увы, теперь у французских булочников появился мощный конкурент. Супермаркеты, используя прогрессивные методы, пекут хлеб на заводах из замороженного теста. Продукция получается в два раза дешевле. Булочники отчаянно протестуют и требуют, чтоб в законодательном порядке «багеты» в супермаркетах хлебом не назывались. Классический конфликт: качественный продукт против ширпотреба. А разница в цене — всего 2 франка! Чем кончится борьба булочников с супермаркетами — не берусь судить. Но это — конкретный пример, как люди пытаются, вопреки прогрессу, спасти рабочие места, свои профессиональные навыки и тем самым, свое человеческое достоинство.

Как это у вас называлось? Ну, та тусовка, на которую ты приходил, чтоб познакомиться с девушками? Вечеринка? И когда ты стал на них ходить? С семнадцати лет? М-да, то-то я смотрю, что все родители чокнутые… У нас на суаре (выдумали же вы слово такое- «вечеринка», как просто по-французски: «суаре»!) ходят от тринадцати до шестнадцати лет. После шестнадцати уже на суаре не ходят, после шестнадцати живут парами. Но суаре бывают разные. Например, кто-то отмечает свой день рождения: пирожные, мороженое, папа, мама, братишка, кошка, кока-кола — скукота! Настоящее суаре, которое все мечтают устроить или на которое все мечтают попасть, называется «бум». Обязательное условие бума — без взрослых. Для бума нужно найти помещение. Умные родители снимают для бума кафе. Глупые родители отдают свой дом. Квартира для бума не годится: соседи к двенадцати ночи обязательно вызовут полицию. Снять кафе дорого? Не у всех есть на это деньги? А я говорю — не у всех есть на это ум! Схватываешь? Умный родитель заплатит за вечер в кафе определенную сумму, куда включается уборка помещения — и все, никаких забот! Глупые родители, которых дочка или сын затерроризировали — дескать, не устроите бум, не буду учиться, — решают сэкономить, оставляют ключи от дома и уезжают на дачу. Что же они видят утром по приезде? Хорошо, если окна целы! А так — пол в окурках, кожаные диваны прожжены, зеркальный шкаф треснул, в раковине на кухне — разбитая посуда… А хозяин кафе спрячет все бьющееся в подсобку, закроет на ключ, оставит лишь пластиковые столы и стулья. Какая еда? Никакой еды! Девочки приносят с собой печенье, чипсы, орешки, кока-колу. Мальчики — пиво, водку, вино, виски. Ты все о материальном, тебе все посчитать… А бум — это праздник, схватываешь? Главное, в буме должно быть много музыки, громкой музыки! И мало света. На бум приглашают человек сорок. Как правило, все друг друга знают — из одной школы или с одной улицы. Но одно дело, когда ты сидишь с мальчиком за партой — ну поцеловались один раз в кино, другое дело — бум. Все танцуют, все время музыка, громкая музыка, попса. Самый смак — это черная музыка, зук! Например, ламбада или та, что пришла с Антильских островов. Под нее танцуют, прижимаясь друг к другу. Тут важна техника. Меня подружка долго обучала: верх тела неподвижен, а вот нижней частью, пардон, крутишь. И мальчик прижимается в темноте, под громкую музыку усекаешь? И так часа два без перерыва. Потом, когда малость подустали… Как правило, в компаниях всегда есть большой мальчик, заводила, второгодник, с родителями у него плохие отношения, уже были приводы в полицию, поэтому все девочки в него влюблены, а все мальчики хотят ему подражать. Он и предлагает травку. Тут как раз и открывают бутылки с крепкой отравой. И начинается соревнование: кто больше выпьет, кто больше выкурит, все хотят казаться крутыми. Разговоры? Какие разговоры? Я ж тебе объясняла, что все танцуют, прижимаются, и музыка так бацает, что слов не слышно! Разговоры о чем? О кино? Сдурел? Ты еще про книги спроси! Ну когда ребята курят, то, может, и говорят о том, кто от полиции убежал, кто с машины зеркальце скрутил, хвастаются наверно. Трахаются с девочками? Это если в доме и на всю ночь, и особые условия нужны. Ведь дети строгих родителей уходят часов в десять. Дети, у которых родители типа моей мамы, — в полночь. Остальные желают остаться до утра, да уж тут такой бардак, в том смысле, что всем плохо, кружится голова, блюют, и родители приезжают за ними часа в два ночи… Под какую музыку сейчас танцуют? Ну модную, что по радио передают — техно или рэп. Впрочем, откуда я знаю, я на своем последнем буме была сто лет тому назад! Ведь мне давным-давно не шестнадцать, мне вчера двадцать исполнилось…

Я еще не знала, как сдам весенние экзамены и получу ли «бак»,[1] но в университет надо записываться в феврале, иначе мест не будет. Поэтому знакомый мальчик (молодец, сечет в компьютерах) записал меня по минителю в «Ассас» — самый престижный университет Парижа, на факультет права. Вот в июле, когда я получила «бак», то сама поехала в университет, чтоб заплатить за запись, за студенческую медицинскую страховку, а уж занятия начались в октябре. Что мама тебе рассказывала? Что думала — я в университете, увидела меня на кухне плачущей?