Трудовая деятельность явилась способом соединения двух ярусов материи, естественно-природной и социальной; она постоянно развивалась и усложнялась, а «ритм» усложнения задавался скоростью «удаления» человека от биофизиологии своего предка. Когда человек научился производить не только естественно-необходимое, но и социально значимое (т.е. стал уметь делать не просто нужные предметы и вещи, но предметы и вещи красивые, пригодные для обмена или продажи и т.п.), то началась эпоха становления цивилизации. Умирала родовая организация общежития, на его место приходило именно общество со всеми его преимуществами и недостатками. Потому весь длительный период развития человечества от его древнейшего состояния до становления цивилизации – это его предыстория; лишь с начала становления цивилизации начинается подлинная история человечества. Её возраст определяется примерно в 10–15 тыс. лет (в зависимости от ареалов становления ранних человеческих культур).

Весь длительный процесс антропосоциогенеза с философской точки зрения – это картина становления нового, необычайно сложного, уровня материи, социального бытия. Его исходной единицей выступает человек – самая сложная форма живой материи. Простая живая форма меняется просто и быстро: тот же самый всем надоевший вирус гриппа буквально «выворачивается наизнанку» за несколько минут, если не происходит ударного воздействия на него медицинских препаратов. Человек в миллионы раз сложнее вируса, а потому для «расшатывания» его природы самой природе потребовались миллионы лет, когда происходил его антропо– и социогенез. Итогом воздействия двух параллельных эволюционных процессов (природного и социального) являлось то, что человек оказался одновременно включенным в две сферы бытия: телесночеловек – часть живой материи со всеми присущими ей сущностными признаками; в силу своей деятельной сущности, просвещенной сознанием, нравственностью, всеми сторонами народившейся духовности, он формирует высшую форму бытия – человеческое общество, т.е. социальную материю. В итоге просто живая материя оказалась очеловеченной, пронизанной осознанным бытием: сформировалось общежитие.

По данным сравнительной антропологии, биофизиологическая эволюция человека завершена. Это значит, что морфологические изменения в человеческом теле прекратились, уже не вырастет пятая конечность или третий глаз, но духовно-нравственная эволюция продолжается. В этой области процесс бесконечен. Для ясности: первобытному человеку, чтобы подготовить своего ребенка к взрослой жизни, достаточно было научить его правилам тогдашнего примитивного общежития, приемам охоты, рассказать о поведении зверья, научить изготовлять лук и стрелы и минимум остального. Включение подростка в практическую жизнь эту «премудрость» быстро отшлифовывало.

Однако с развитием общежития подготовка ребенка к взрослой жизни непрерывно усложнялась, отражая в себе нарастающую сложность социального бытия. Сегодня всё общество вынуждено пропустить нового гражданина через систему школьной подготовки, систему колледжей, лицеев, техникумов, высшего образования, обеспечить серьезную профессиональную подготовку – при этом осуществляя непрерывное повышение квалификации. Корни подобной «заботы» о подрастающем поколении заложены в степени сложности самой цивилизации, наукоемкости самого производственного процесса, сложном состоянии межчеловеческих отношений. Прожить достойно в подобном обществе без постоянного совершенствования интеллекта, восприятия усложняющейся духовной сферы общества просто уже нельзя.

Поскольку общественная жизнь в своем развитии выступает как многовекторное явление, то подобная же многовекторность требуется сегодня и от человека в мире его знаний, умений, опыта, понимания. В этой связи укажем на то, что проблема «отцов и детей» зародилась не вчера и не два столетия назад, когда о ней заговорили вслух: каждое новое поколение вынуждено пересматривать бывшие ранее ценности и духовные ориентиры «отцов». Но и обретенное новыми поколениями, так удачно найденное сегодня, их потомки, в свою очередь, на тех же санках отвезут в лес (по мотивам одной сказки). В этой сфере общественной жизни (в сфере многогранного духовного бытия) эволюция никогда не прекратится. «Виноват» в этом сам человек, его пытливость, неуемность в исканиях своего духа. Но в этом корни прогресса.

Каждый индивид неповторим и одновременно всеобщ. Как человек, он выступает частью рода человеческого, а потому несет в себе общие всем людям черты: сознание, разум, способность к трудовой деятельности, наличие опережающего отражения действительности, когда человек, пребывая в реальном бытии, способен мысленно «побывать» в прошлом или будущем. Это идеальное будущее как для всего человечества, так и для каждого индивида очень важно, поскольку вся наша деятельность в настоящем ориентирована на будущее (весенне-полевые работы и ожидаемый урожай; представления матери о своем ребенке в его будущей жизни; экзаменационная сессия студента и представления о ждущей его работе). Такая экстраполяция реального настоящего в идеальное будущее присуща не только человеку, но и всему обществу. Это будущее предстает обязательно без «негативов» действительного. Здесь проявляется стремление человека к достижению идеала. В действительной жизни идеал окажется несколько ниже того, что грезилось в сознании, но сам факт наличия такого идеала и стремления к его достижению выступает важным стимулом активной деятельности.

Человечество, выступая единым родом, одновременно допускает множество делений: по полу, расам, национальности, возрасту, роду занятий, цвету волос и глаз, – можно сказать, что деление по подобной методике может быть бесконечным.

Наиболее простое и неопровержимое по результатам деление – это деление общества на индивиды. По числу жителей наша планета накануне XXI столетия вступила в седьмой миллиард. Следовательно, сейчас на Земле проживает шесть с лишним миллиардов неповторимых индивидов (по внешнему облику, характеру, пристрастиям, жизненным ориентирам и многому другому). Но для философии, как и для всего общества, существенными признаками выступают не индивидуальные признаки и особенности, а разделение людей по их социальной значимости для общества. Даже на уровне бытового сознания мы делим людей не на высоких и низких, а на добрых и злых, на простаков и плутов, на трудяг и бездельников и т.п.

Человек, будучи социальным существом, дает окружающим социальные оценки, т.е. подходит к другим людям с позиций тех социальных идеалов, которыми руководствуется сам. Если кто добросовестно трудится на любом участке порученной работы, то он уважительно относится к людям, которые так же исполняют порученную работу; напротив, тот, для кого определенное место превратилось в «мать родную», то тот в промежутках между «сидками» будет искать общества себе подобных, поскольку считает жизнь на грани балансирования с правонарушениями наиболее достойной для «свободного» человека. В советские времена в центр формирования духовного мира личности был поставлен «трудовой коллектив». Но в реальной жизни «трудовой коллектив» существует лишь «от гудка до гудка», спаянный производственно-технологической дисциплиной.

Центром формирования новой личности трудовой коллектив не стал и просто не мог таковым стать, поскольку он выступает административным объединением различных социальных индивидов, начиная от директора и заканчивая подсобными рабочими цехов. Администрация требовала от каждого лишь «хорошую работу» и не более. Отсюда исходила и оценка человека: хорошо работает – «наш человек», плохо, допускает прогулы – «не наш». За «хорошей работой» может скрываться и корыстный расчет, соображения о карьерном росте, надежда на привилегии при плановом распределении социальных благ (путевка в санаторий или дом отдыха, внеочередное получение квартиры, рекомендация на курсы и т. п. – всё это было!). Встречались и просто добросовестные работники, но это было большой редкостью. Но в целом оценка человека по трудовому рвению хотя и является важной, но её нельзя считать определяющей.