Я залилась краской и для поддержки ухватилась за лежавший рядом амариллис. Заколебалась, повертела его в руках. В нормальных обстоятельствах я, конечно же, ей бы призналась, она такая милая хохотушка, но по очевидным причинам… Я закусила губу.

Она толкнула меня локтем.

— Не волнуйся, я вижу, что это такое новое, драгоценное чувство и ты пока не можешь делиться им с другими. Я просто любопытна. Это у меня от матери. Именно она нацелила бинокль на лужайку для крокета во Фрэмптоне. О… — Мимси замерла, услышав на улице гудок автомобиля. — Это ко мне. — На улице хлопнула дверца машины. Послышались голоса, еще один веселый гудок, а потом по ступеням застучали каблучки.

— Наконец-то. — Мимси посмотрела на часы. — Она на праздник ходила, а я знала, что буду здесь тебе помогать, так что попросила одну из мам ее подвезти.

— Кого? — спросила я. Дверь церкви распахнулась, и в помещение ворвался резкий сквозняк.

— Разве я не говорила? Мою дочь. Привет, дорогая!

Дверь церкви захлопнулась, и ветер взметнул в воздух, словно россыпь конфетти, расписание служб и бумажки, которые лежали на задней скамье. Через секунду в проходе, размахивая хвостиками, появилась Эллен.

— Привет, дорогая, как дела? — Мимси улыбнулась Эллен, вбежавшей в ризницу.

— Супер, мам. — Эллен остановилась по другую сторону стола. — Я думала, там все будет по-детски, всякие дурацкие игры, но оказалось по-другому. Там был классный фокусник с кроликами и белыми мышами, а потом папа Полли устроил барбекю и зажарил целую свинью! И смотри, какие подарки! — Она достала из пакета большой леденец и с улыбкой сунула его в рот. Потом увидела меня, вытащила леденец и положила его в руку. — О, привет! — удивленно воскликнула она, хлопая ресницами из-под очков.

— Привет, — пролепетала я. Казалось, что меня сейчас вырвет. Еще только увидев ее в проходе, я уже серьезно задумалась, не перепрыгнуть ли мне через стол и не рвануть ли к двери. Я вполне могла пробежать мимо нее и скрыться вдали, но теперь путь к отступлению был отрезан. Она меня узнала, и вот я здесь, в ловушке, в ризнице вместе с ней и… Господи Иисусе. Я в ужасе уставилась на Мимси — точнее, на Миранду. Я смотрела на нее, выпучив глаза. И ничего не могла с собой поделать. Прямо-таки вылупилась на нее, честное слово. Значит, вот она какая? Его жена? Это та самая начинающая монашка? Истово религиозная христианская фанатичка — с непослушными светлыми волосами, искрящимися зелеными глазами и заразительным смехом? А где она свою власяницу оставила? И палочки с благовониями? Да на ней бирюзовая майка и брюки-капри, и она даже отдалено не похожа на Христову невесту!

— Вы что, знакомы? — удивленно проговорила Мимси.

Я открыла рот, но ничего выговорить не смогла.

— Да, мы в Лондоне познакомились, у папы. Она с ним работает, правда? Вы же маркетолог или что-то вроде того. — Эллен сверлила меня голубыми глазами-буравчиками.

— Точно, — выпалила я, наконец обретя дар речи, но все равно выговаривая слова с трудом. Я сжала кулаки. — Но я… я не поняла, что между вами есть какая-то связь… — пролепетала я; недоумение на секунду пересилило страх. — Лавиния сказала, что твоя фамилия Комптон-Беррелл, а отец Эллен ведь…

— Флетчер, именно так, это и есть моя фамилия по мужу, но я ее почти не использую. В бизнесе меня все знают как Комптон-Беррелл, и с такой фамилией на свадьбы в высшем обществе приглашают куда чаще, чем если бы я была какой-то там Флетчер! — Она усмехнулась. — Мимси им тоже нравится, потому что это такое уменьшительно-ласкательное имечко: ведь у всех аристократов какие-то дурацкие детсадовские имена, вроде Спанкер или Крампет. Но Чарли не выносит этого прозвища, считает его слишком приторным, так что он всегда называл меня Мирандой. Но надо же, как странно — вы знаете друг друга! Он мне ничего не говорил.

— Он, наверное, тоже не знал, что мы знакомы, — промямлила я. Я уже чесалась от пота, и приступ паники был не за горами. Я с мольбой посмотрела на дверь.

— И все же я не понимаю. Ты с Эллен в Лондоне познакомилась?

— Да, в папиной квартире, — ляпнула ее дочурка.

— Да, в вашем доме в Челси, — торопливо пролепетала я. Только «папиной квартиры» нам не хватало. — У нас была встреча… по поводу исследования. От Би-би-си. — Я тихонько прокралась вдоль стола и настороженно взглянула на девочку, которая смотрела на меня как-то слишком пристально и блокировала подход к двери.

— Исследования? Ничего себе, наш Чарли теперь с претензией! Раньше он просто сидел за кухонным столом и писал свои сценарии. И какой же материал ему понадобился?

— Ой, мам, просто классный материал — про животных! — Эллен просияла, восторженно глядя на меня. — Она работает в «Ветеринарном патруле!»

Мимси изумленно вытаращилась на меня, чего и следовало ожидать.

— Правда? Ну надо же, я понятия не имела! Лавиния вроде говорила, что ты занимаешься антиквариатом, и ты работаешь у Кита, так что я подумала…

— Это халтурка такая, — на одном дыхании выпалила я.

— Что, антиквариат? Или подбор материала для Би-би-си?

Во рту у меня пересохло.

— Антиквариат. И подбор тоже. И то, и другое. Понимаешь… и то и другое для меня одинаково важно. Я так и не смогла определиться, что же мне больше нравится, так что я вроде как подхалтуриваю и тут и там.

— Подхалтуриваешь? — Мимси положила на стол амариллис. — С ума сойти, как захватывающе. В жизни бы не подумала, что такое возможно. У антиквариата и животных не так уж много общего, ты не находишь?

Страх проник в каждую клеточку моего тела.

— Ты даже не представляешь, — прохрипела я. — Иногда самые странные увлечения вдруг оказываются в одной койке. — Я чуть в обморок не упала, сморозив такое. В одной койке!!! И как я додумалась такое сказать? Вот ужас! Но Мимси снова заговорила, явно восхищаясь моей блистательной карьерой.

— Но это же замечательно. И как ты сочетаешь эти два занятия? Одну неделю одно, другую — другое? Хаотично как-то. Или они как-то связаны между собой?

Я замолкла. Ну да, может, они и связаны. И может, если я еще помолчу, она сама догадается как. Похоже, у нее есть все ответы. Ведь если я попытаюсь объяснить и у меня ничего не получится, если я не смогу придумать разумное оправдание тому, как именно я умудряюсь совмещать работу в телерадиокомпании и аукционном зале, и если она заподозрит, что на самом деле я попросту развлекаюсь с ее мужем, что она тогда со мной сделает? Есть ли вероятность, к примеру, что она трахнет меня по голове вон той хрустальной вазой? И для верности размозжит мне черепушку готическим подсвечником? Принесет меня в жертву Всевышнему на ложе из амариллисов?

— Ты имеешь в виду, что животные и антиквариат как-то связаны? — невпопад переспросила я, хватая пучок зелени и принимаясь деловито расставлять его в вазе.

— Да. Я просто не могу представить…

— О! «Антиквариат на колесах!» — Я выронила папоротник.

— Что?

— Ну, знаешь, антикварные животные, — с облегчением выпалила я, пытаясь сделать вид, что эта мысль пришла мне в голову не только что. — Ха! Извини, я думала, ты знаешь. Видишь ли, когда ведущие шоу «Антиквариат на колесах» натыкаются на какого-нибудь китайского льва династии Мин или там, не знаю, тибетского свинцового коня четырнадцатого века, они приходят ко мне за советом.

— Что, правда? Ничего себе. А мне всегда казалось, что эти ведущие сами разбираются в антиквариате. Хочешь сказать, они просто повторяют то, что ты им сказала?

— Ну, иногда, — смущенно проговорила я, утыкаясь лицом в папоротник.

— Но… минуточку. При чем тут Чарли? Антиквариат для него слишком тяжелая тема, и про зверей он ни разу не писал. Он говорит, что актеры его за это ненавидят и терпеть не могут с ним работать.

— Да, — тут мне стало совсем худо. — Да уж, могу представить. Такое никому не понравится. — Я облизнула губы и сглотнула слюну. — Да, Чарли работает со мной, потому что… — Мне самой было интересно послушать свой голос: я прямо-таки изумлялась собственной наглости. — Потому что, ну…