— Говорила что?

— Она устраивает большую вечеринку в твою честь, настоящий пир! Чтобы поприветствовать тебя в нашей деревне, познакомить с местными и так далее.

— В мою честь?

— Ну да, чтобы ты тут со всеми познакомилась. Полграфства придет! Будет так весело.

— Но у меня планы на выходные. Ко мне приедет подруга Тереза и ее маленький сын…

— Ну и здорово, — промурлыкала Лавиния. — Чем больше народу, тем лучше. Правда, Люси, приглашай и свою подругу. Поговори на всякий случай с мамой, но я уверена, все уладится. Она будет не против.

Неприятности начались уже на следующее утро: Роуз позвонила прежде, чем я успела подготовиться морально.

— Так. Как я понимаю, на выходные ты приглашаешь подругу?

— М-м-м, да. — Я положила книгу и выскочила из кровати, торопливо хватая халат. — Послушайте, Роуз, я как раз хотела вам позвонить и предупредить, чтобы на выходные вы на нас не рассчитывали. Но Лавиния сказала, что вы устраиваете вечеринку, так что…

— Ерунда, — прервала меня она. — Эта вечеринка для тебя, дорогая, чтобы ты познакомилась с нашими соседями. Поэтому, разумеется, вы тоже приглашены. И твоя подруга должна прийти. Как ее зовут?

— Тереза. Тереза Карлуччо. И ее маленький сын, Пьетро.

— Иностранцы?

— Да, итальянцы. Но Роуз, послушайте…

— Хм-м… Арчи лучше не говорить. Хотя он недолюбливает мужчин-итальянцев. Странно, но итальянки, которые носят самые обтягивающие юбки в мире и красятся как будто при помощи шланга высокого давления, его вовсе не раздражают. И надолго она приедет, твоя подруга-итальянка?

— Всего на одну ночь.

— О, всего на ночь? Конечно, конечно, это не проблема. Тогда мы ждем вас в семь вечера, хорошо? И кстати, тут будет вовсе не полграфства, как сказала Лавиния. Скромная коктейльная вечеринка в розовом саду человек на пятьдесят. Ну ладно, пока.

«Значит, это не проблема, — подумала я, опуская трубку. — Еще бы, какие проблемы: ведь Тереза приезжает в МОЙ дом, черт возьми! И я могу приглашать, кого мне вздумается!»

Я сидела, сгорбившись, на краю кровати и пялилась на телефон. Ноздри горели от раздражения. И тут телефон снова зазвонил, перепугав меня до смерти.

— Алло! — рявкнула я, схватив трубку и надеясь, что это Роуз, и я ее испугаю.

— Чего это ты такая сердитая? Я думала, что в сельской тиши расслабляешься, а не злишься!

— Ой, Джесс, извини. Привет. — Я схватилась за лоб.

— Что тревожит тебя так рано, таким прекрасным утром? Только не говори, что эта старая карга, твоя свекровь, — злорадно проговорила она.

— О нет, нет. Она… с ней все в порядке. А у тебя как дела, Джесс?

— Хорошо, что спросила, дорогая моя. А то совсем затихла. Я уже хотела посылать почтового голубя. Ты разве не получила сообщение по мобильному?

— О господи, да, конечно, извини. Да, Джесс, получила. — Господи, она, кажется, обиделась. — И я хотела тебе позвонить, правда, просто у меня не было ни минутки свободной!

— А-а. Надо же, как быстро все забывается.

— Отстань, всего три дня прошло! И дел у меня здесь выше крыши.

— Что, по колени в клевере или коровьих лепешках?

— В клевере, в клевере. Здесь просто чудесно, — с энтузиазмом выдавила я. — Такая красота, куча полей и цветов и… И дом — это что-то невероятное. — Я слегка приосанилась и расправила халат. В глубине души я понимала, что не позвонила Джесс прежде всего потому, что хотела подождать, пока смогу сказать: «Эй, ты только посмотри на меня! Посмотри, какой у меня новый дом, работа, мужчина!» Последние два пункта были дикой мечтой, конечно, но смысл в том, что мне хотелось быть на высоте.

Она фыркнула:

— Ну да, у тебя там явно полно свободного места. Я слышала, к тебе Тереза на выходные приезжает. Случайно встретила ее в «Харви Никс».

Черт. Да, она действительно обиделась.

— Правда? — запаниковала я. — Да, да, она приезжает, и я и тебя хотела пригласить, только вот подумала, что ты захочешь приехать вместе с Джейми, а он же до сих пор работает на той Европейской конференции, разве нет? — неубедительно пробормотала я.

— Не говори глупости, та конференция уже сто лет назад как закончилась. И с какой стати ты решила, что я захочу приехать вместе с ним? Нет, он вернулся ненадолго домой, ради разнообразия. И вчера вечером мы крупно поссорились — из-за того, что он вечно в отъезде, а я вечно торчу дома, и в конце концов он сказал: «Ну ладно, давай я в эти выходные посижу с Генри, а ты езжай, повидаешься с Люси».

— О, как мило, — еле слышно проговорила я. — Да это же здорово, конечно, приезжай, Джесс. Уверена, места хватит. Единственная проблема в том, что в субботу вечером Роуз устраивает вечеринку в своем доме. Какой-то торжественный ужин, судя по всему, и тебе там может не понравиться, там будут одни важные…

— Чепуха, обожаю ужины! И вообще, я — душа и королева вечеринок! У меня есть вечернее платье, Люси, и можешь не беспокоиться, я умею себя вести на торжественных мероприятиях. Не думай, что я перепью шампанского и буду кадрить старых генералов или что-то в этом роде.

— Нет! Что ты, я вовсе так не думала.

— Тогда в субботу я приеду к обеду, ладно?

— Хорошо, хорошо. Жду с нетерпением, Джесс.

Я положила трубку и схватилась за голову. О боже, и что я скажу Роуз? Слава богу, Джесс хоть англичанка, но она же такая язва: если на вечеринке она будет так же ехидничать, как сейчас со мной, беды не миновать! В панике я побежала в душ, включила его на полную мощность и как раз собиралась разработать план, когда в ванную заглянул огорченный Бен.

— Тереза звонит. Говорит, что в субботу не сможет приехать, потому что у Розанны оргазмы или что-то такое. Это несправедливо, мамочка, пусть она приезжает! Я хочу повидаться с Пьетро!

По его щекам покатились слезы, а я, вся мокрая, выругалась, схватила полотенце и побежала к телефону.

— Тереза, не подведи меня! — прошипела я. — Бену так нужны друзья в этой богом забытой глуши, где нет ни одного ребенка! И что это значит — у нее оргазмы?

— Спазмы, а не оргазмы. Люси, у нее страшные боли в боку, и я не хочу оставлять ее одну. Вчера у нее вдруг начался приступ, и она как стала орать от боли — кошмар какой-то! Я даже у себя в квартире ее слышу, думаю: «О нет, только бы чего не случилось!» И бегу вниз. Хотя знаешь, я, конечно, могла бы привезти ее с собой. Она будет в восторге, но если для тебя это слишком…

Я взглянула на побледневшее заплаканное личико Бена: его глаза расширились, в них застыла тревога.

— Ладно, господи, привози и ее, — безропотно согласилась я. — Бог знает, где мы все будем спать, здесь всего одна свободная комната, но мальчиков можно положить на раскладушках в гостиной…

— А я возьму спальный мешок Пьетро, — радостно сообщила она. — Ох, спасибо, Люси, она будет так рада! В последнее время Розанна как-то приуныла, загрустила, она с удовольствием повидается с тобой. Прошло всего несколько дней, а мы все так по тебе скучаем. И Тео с Рэем передают тебе привет.

— Ага, и их тоже привози, — мрачно проговорила я. — Устроим вечеринку.

Повисло молчание.

— Я могу спросить, конечно, но…

— Нет! — простонала я. — Я пошутила, Тереза. Передавай им привет, но ради бога, больше никаких гостей!

О боже, могу представить лицо Арчи, если эта парочка ввалится к нему на террасу со своими барсетками, начнет издавать «у-ля-ля» и «вау», любуясь баллюстрадой, да еще сделают ему комплимент по поводу его замечательного огромного хозяйства.

Я положила трубку и принялась ходить по дому, кусая ногти и размышляя, что же сказать Роуз. Наконец я села и схватила телефон, готовая в наглую выложить всю правду. Подошла Пинки, и тут меня осенило: я же могу просто оставить сообщение!

— Конечно, Люси, — беззаботно прощебетала она, — никаких проблем. Чем больше народу, тем веселее. Расскажу мамочке, когда ее увижу.