Тревожные нотки в моем голосе воодушевили его, он покорно запрыгнул на водительское сиденье и опустил окно.

— Наверное, это любовь, — отчаянно произнес он. — Я тебе честно скажу: подобное я не сделал бы ни для кого, ни для одной женщины на свете.

— Мне тоже кажется, что это любовь, — прошептала я, наклонившись и ласково поцеловав его в губы. — И, по-моему, ты очень добрый человек. А теперь езжай!

С глубоким вздохом он тронулся с места, а я рванула обратно в дом, чтобы позвонить ветеринару. И еще я позвонила Киту на мобильник и сообщила плохие новости, но не слишком драматизируя. Я посоветовала ему не волноваться и не нестись сразу домой, так как Чарли мило согласился остаться с Рококо у ветеринара, а я вполне могу пока последить за домом.

— Но с ней все в порядке? — встревоженно спросил он. — Думаешь, она поправится?

— Уверена, — отрезала я, скрестив пальцы. — И знаешь, Кит, Чарли вел себя просто потрясающе. Он спас ей жизнь, клянусь богом.

Он даже не спросил, что Чарли делал в его магазине, но, наверное, догадался, и я подумала, что до его возвращения надо обязательно разгладить покрывало на кровати в комнате Тюдоров.

Примерно через час позвонил Чарли. Рококо пришла в сознание и теперь чувствовала себя «комфортно». У нее действительно наступила реакция на инсулин, и надо было отрегулировать его уровень. Видимо, ее нервная система не выдержала, поэтому она и отключилась.

— ЕЕ нервная система, — фыркнул Чарли. — Знала бы ты, что с моими нервами! Хватит с меня прерванных коитусов, Люси, я слишком стар для всего этого. Мы должны провести выходные в уютном загородном отельчике, все как полагается: никаких больных детей и собак, чуланов для швабр и королевы Тюдор. Только ты, я и закрытая дверь в чудесном маленьком гнездышке с отдельной ванной. Чтобы никто нас не отвлекал и я смог бы насладиться тобой сколько моей душе угодно. Что скажешь?

Я хихикнула, но задумалась.

— Целые выходные? Это будет трудно устроить, Чарли. У меня есть дети.

— А на ночь? — не унимался он.

— Вот на ночь, — кивнула я, — я смогла бы выбраться. — Я представила себе какой-нибудь уютный паб, например, на старой мельнице; мы выпьем по коктейлю в баре у большого пылающего дровяного камина, держась за руки у огня; потом — ужин на двоих в маленьком ресторане при свечах, освещающих наши лица; все чувства напряжены. Позднее, опьяневшие от вина и любви, мы поднимемся по крутой лестнице в комнату с мягкой периной и потолочными балками над головой. В темноте за окном тихонько ухают совы, а мы в объятиях друг друга, вдали от мира и любопытных глаз…

— О-о-о да… — пробормотала я. — Я смогу выбраться. Более того, это было бы просто идеально.

— Отлично, — предостерегающим тоном произнес он. — Я бронирую номер прямо сейчас. Я как раз знаю одно подходящее место. О Люси, ангел мой, я так тебя хочу, я хочу наброситься на тебя и исследовать каждый сантиметр твоего тела! Кажется, меня преследует какое-то ужасное проклятие. Я с ума сойду, если скоро не увижу тебя, моя прелесть!

Я захихикала и велела ему не сходить с ума, а потом повесила трубку. Сердце билось в экстазе, прыгало от восторга. Но еще я задумалась, а захочет ли он когда-нибудь исследовать мою душу и разум, а не только тело? Но сейчас это было неважно. Мы назначили романтическую встречу, а узнать друг друга поближе можно и потом, разве нет? Весело мурлыкая себе под нос, я прибралась на столе у Кита, разложила квитанции, блокноты и карандаши в одну линию и сказала себе, что хватит капризничать.

Кит долго не возвращался. Он позвонил ветеринару, договорился, что Рококо останется у него до утра, и вернулся только около семи вечера. Я думала, ждать мне его или нет. Вообще-то, рабочий день у меня кончался в шесть, но я решила, что в данных обстоятельствах лучше подождать, отдать ему ключи и вкратце рассказать о произошедшем, а не бежать с корабля, чтобы он явился в пустой дом.

— Ты права, — сказал он, устало плюхаясь на диван. У него был измученный и расстроенный вид. — Реакция на инсулин. По мнению врачей, инсулина было слишком много и уколы делали слишком часто. В течение пары дней они возьмут все анализы и скажут мне. Слава богу, что ты оказалась рядом, Люси. Не могу представить, что было бы, если бы здесь заправляла Мишель. Вот именно об этом я и говорил: мне нужен ответственный человек.

Я поморщилась, вспомнив о своих совершенно безответственных выходках в спальне.

— Ты знаешь, что Чарли заходил? — пробормотала я. — Надеюсь, ты не против, Кит. — Я подняла на него полные страха глаза.

— Против? Господи, и почему я должен быть против? Нет, конечно. Во-первых, он, похоже, спас Рококо жизнь, и, во-вторых, я только рад, если твои друзья будут заходить — тогда тебе не будет так скучно. В самом деле, ты же не девочка-подросток, тайком приглашающая своего неряху-дружка, чтобы перепихнуться на моем диване! Между прочим, насчет Мишель у меня были подозрения.

Я поморщилась. Но Кит же ничего не узнает, правда? Чарли женат, а я — ответственная вдова, мать двоих детей. Ага, и чем занимаюсь! Уже не в первый раз меня захлестнуло глубокое чувство стыда, но прежде чем я с головой погрузилась в угрызения совести, Кит прервал мои мысли.

— Значит, клиентов не было?

— Что? — Я встрепенулась.

— Заходил кто-нибудь или весь день было тихо?

— Ну, не совсем тихо. После обеда пришли две бабульки.

— Правда? — Он выпрямился. Казалось, его это взволновало.

— Да, но они ничего не купили, — поспешно добавила я. — И вот только недавно заходила какая-то парочка, их очень заинтересовал ореховый туалетный столик.

— Великолепно! — просиял Кит.

— Да, они так им восхищались и сказали, что подумают. — Тут я слегка приврала. Вообще-то, они посмотрели на столик краем глаза и спросили, как выехать на шоссе, но Кит так обрадовался, что я решила приукрасить.

— А звонил кто-нибудь?

— Да, было два звонка. Оба от американцев. Декоратор из Лондона — он сказал, что ты знаешь, по какому поводу. У него маленькая проблема с происхождением того серебра, которое ты недавно ему продал. На самом деле он сказал, цитирую: «Если это эпоха короля Георга, то я китаец!».

— Тупой козел. Что он, георгианского серебра никогда не видел? А второй звонок?

— Девушка, звонила из Нью-Йорка. Сказала, что заедет в следующем месяце посмотреть на парные канделябры семнадцатого века. Я ответила, что ей лучше поторопиться, потому что один чемпион по поло из Аргентины хочет купить их немедленно!

— Правда, Люси? Вот молодец! Ну надо же, как сообразила! Нужно это отпраздновать. Присоединишься?

Я правда молодец? Я пораженно наблюдала, как он со счастливым видом зашагал к комоду, где хранились графинчики со спиртным. «О боже, — подумала я, — я же почти ничего не продала, две секунды поговорила с какими-то мелкими клиентами, чуть не убила его собаку и едва не переспала с его другом в спальне Тюдоров, а он смешивает мне коктейль с тоником и лимоном?» Но разве я могла возразить? Я посмотрела на часы. Скоро уже пора укладывать мальчиков, да и вообще я за эти дни почти с ними не виделась, но отказаться было бы грубо. Он протянул мне огромный стакан с джином, и, должна признать, я охотно из него отхлебнула. Потом Кит присел на диван рядом со мной и ослабил галстук.

— А-а-а-а-а… Вот так-то лучше. Какой долгий день. Консольный столик ушел за астрономическую сумму.

— Да? Я как раз хотела спросить.

— Хорошо, что не спросила. Только зря время потратил. — Он устало потер подбородок — Но это неважно. Зато мне рассказали о распродаже имущества, которая должна будет пройти на следующей неделе в Париже, в доме маркиза де Сен-Жермена, — там можно будет найти настоящие сокровища. Так что я отправляюсь туда и оставляю магазин в твоих надежных руках. — Он откинулся на диван и вздохнул. — Все так замечательно получилось, Люси, я так рад, что ты здесь! Надеюсь, тебе не было скучно? — Он обеспокоенно посмотрел на меня.