Мимо корабля плыл труп мальчика; чудовищный крокодил набросился на него с быстротой борзой собаки, схватил его и встряхивал, как терьер крысу. На добычу набросились еще другие, и каждый, яростно оторвав кусок, бил и вспенивал воду своим мощным хвостом. Через несколько секунд труп был съеден. Зрелище было ужасное. Шире кишела крокодилами; на одной из отмелей мы насчитали шестьдесят семь этих отвратительных пресмыкающихся; но здесь они не такие свирепые, как в некоторых других реках. «Крокодилы, – говорит капитан Теккей, – водятся в Конго около порогов в таком большом количестве и так часто уносят женщин, спускающихся среди бела дня к реке за водой, что, пока они наполняют свои кувшины водой, одна из них обычно бросает в воду большие камни». Здесь для черпанья воды употребляют тыквенные бутылки, привешенные к длинному шесту, или же, для безопасности от крокодилов, устраивают забор.
Туземцы едят крокодилов, но нам всегда приходила в голову мысль о каннибальстве, когда мы думали о том, чтобы попробовать это мясо, отдающее мускусом и похожее на рыбу.
Гумбольдт замечает, что в Южной Америке в одних реках аллигаторы опаснее, чем в других. Аллигаторы отличаются от крокодилов тем, что у них четвертый зуб, или клык, входит в ямку или углубление в верхней челюсти, а у крокодила – в выемку. На передней лапе у крокодила пять несоединенных плавательною перепонкою пальцев, на задней – четыре, соединенные плавательной перепонкой; а у аллигатора плавательной перепонки нет совсем. Они так похожи, что могли бы скрещиваться.
Один из крокодилов, которого мы ранили, откусил конец своего хвоста; другой потерял в борьбе переднюю лапу. Между зубами мы видели настоящих пиявок, о чем упоминает Геродот, но ни разу не видели, чтобы ржанки (зуйки) вытаскивали их оттуда.
То, что крокодилы в одной части страны свирепее, чем в другой, объясняется, без сомнения, недостатком рыбы. И действительно, о вышеупомянутой части Конго капитан Теккей говорит: «Кроме каракатиц, здесь нет никакой другой рыбы [каракатица не рыба, а моллюск]», а мы нашли, что озерные крокодилы, живущие в прозрачной воде, при изобилии рыбы почти никогда не нападают на человека.
Шире кишит различными породами рыб. Как мы уже говорили, особенно нужно остерегаться крокодилов во время половодья. В это время рыба угоняется со своих обычных мест, а дичь не спускается к реке на водопой, так как образуется много луж внутри страны. Голод вынуждает крокодила подкарауливать женщин, приходящих за водой к реке, и на Замбези чудовища ежегодно утаскивают много неосторожных туземок. В другие времена года опасность не так велика, однако всегда опасно купаться или наклоняться, чтобы напиться, в местах, где не видно дна, особенно вечером.
Один из макололо в сумерки побежал к реке, и в то время, как он, по туземному обычаю, подносил воду пригоршнями ко рту, со дна внезапно поднялся крокодил и схватил его за руку. К счастью, можно было дотянуться до ветки дерева, и макололо настолько сохранил присутствие духа, что схватился за нее. Оба дергали и тащили: крокодил боролся за свой обед, а человек – за свою жизнь. В течение некоторого времени оставалось под сомнением, что будет принесено в жертву: обед или жизнь. Но человек держался крепко, и чудовище выпустило руку, оставив на ней глубокие следы своих ужасных зубов.
Во время нашей задержки, связанной с ожиданием постоянного повышения воды в реке в марте, д-р Кэрк и Ч. Ливингстон убили много болотных птиц и приятно увеличили наши запасы соленья гусями, утками и мясом бегемота. Один из гребенчатых или булавоклювых гусей был задушен, чтобы не повредить его шкурки, но продолжал все еще сильно дышать через сломанную ключицу, и пришлось употребить другие средства, чтобы избавить его от боли. Это было все равно, как если бы человек еще продолжал дышать на виселице при помощи плечевой кости. Это доказывает, что у птиц живительный воздух проникает в каждую внутреннюю часть тела. Дыхание проходит через легкие и вокруг них, охватывает поверхности внутренностей и вступает в пустоты костей, оно даже проникает в пространства между мускулами шеи, и таким образом обеспечивается не только полное окисление крови, но и еще, ввиду того, что температура очень высокая, воздух в каждой части разрежается, и достигается большая легкость и живучесть, необходимая птицам по образу их жизни. Д-р Кэрк нашел, что у некоторых птиц в большой берцовой кости есть мозг, хотя обычно считается, что они пустые.
В марте, в то время, когда мы были задержаны на мелкой части реки, к нам прибыл из Шупанги г-н Торнтон. Он, как уже упоминалось раньше, покинул в 1859 г. экспедицию и присоединился к барону ван дер Деккену,[42] отправлявшемуся на Килиманджаро, где восхождением на гору до высоты 8000 футов было впервые доказано, что она покрыта вечным снегом, и подтверждались прежние сведения о ней, сообщенные миссионерами англиканской церкви Крапфом и Ребманом.[43] Теперь хорошо известно, что барон впоследствии достиг на Килиманджаро высоты 14000 футов и установил, что самая ее высокая вершина находится, по крайней мере, на высоте 20 000 футов над уровнем моря. Торнтон составил в Шупанге карту своего первого путешествия по материалам, которые собрал, находясь вместе с бароном, и, закончив это дело, последовал за нами. Тогда ему было предложено исследовать в геологическом отношении область водопадов, но стараться не показываться аджава, пока он не выяснит, каково настроение этого племени.
Это путешествие было ему не по силам, так же, как и для д-ра Кэрка и Рэя, плюс еще большой недостаток в воде. Торнтон вернулся страшно изможденным и истощенным. К этому прибавился понос, перешедший в дизентерию и лихорадку, которые 21 апреля 1863 г. привели его к смерти. 22 апреля мы похоронили его около большого дерева на правом берегу Шире, в ста ярдах от самого нижнего Мёрчисоновского водопада и как раз у речки, на которой стояли «Леди Ньяса» и «Пионер».
Кабарега. Водопад Мёрчисона
Рисунок XIX в.
Нельзя выразить словами то зрелище огромного опустошения, которое представляла собой теперь когда-то такая приятная долина Шире. Вместо оживленных селений и улыбающихся людей, выходивших продавать всякие вещи, не было видно почти ни души, а если случайно и попадался какой-нибудь туземец, то у него был ужасно голодный вид, а лицо его выражало подавленность и безнадежность. После того, как в стране началась охота за невольниками, наступила засуха. Если бы мы имели малейшее понятие о том безлюдье, до которого была доведена страна, мы уклонились бы от поездки вверх по реке. Огромные массы людей бежали за Шире, стараясь, чтобы их отделяла от врагов река. Большая часть продовольствия была брошена, голод и смерть унесли столько людей, что оставшихся в живых было недостаточно, чтобы похоронить мертвецов. Трупы, виденные нами плывущими вниз по реке, были лишь останками погибших, которых не в силах были похоронить друзья и не могли сожрать пресытившиеся крокодилы. Правда, большую часть смертности можно отнести за счет голода; но главная причина такого разорения – это торговля невольниками, потому что и раньше бывали засухи, но тогда жители холмов спускались в болота, где кукуруза вырастала скорее чем в три месяца в любое время года, а теперь они боялись это делать. Те немногие, которых миссии удалось уговорить возделывать землю, лишились своих участков, когда толпы беглецов приходили с холмов.
Мысль манганджа, живущих на возвышенности, возделывать хлеб на рыхлой черной грязи болот не могла бы, пожалуй, прийти в голову ни одному земледельцу ни в какой стране. На плодородную темную грязь набрасывают на расстоянии двух футов полные лопаты крупного речного песка, и затем там сеется кукуруза. При прорастании корни могут брать все, что им нужно из слишком жирной почвы, находящейся под ними, а также извлекать себе сквозь песок и составные части атмосферы. Почти то же самое делается, когда почва, хотя и тверже, но слишком влажная. Вырывается яма около фута глубиной, затем туда бросают семя и прикрывают все полной лопатой песка; и там, где без песка богатый, но слишком влажный ил ничего бы не дал, при этом способе получают прекрасный урожай. При прежних засухах люди таким способом спасали себе жизнь от голода, но теперь, ужас перед продажей в рабство, видимо, совершенно лишил их присутствия духа.
