Его топливный бак был заполнен меньше, чем наполовину, а вернуться на "Лексингтон" он уже не мог. Блейр глубоко вздохнул.

Ситуация казалась похожей на один из сценариев старого боевого симулятора, включавшего в себя неестественные и нереалистичные ситуации вроде полного отказа систем безопасности, таких, как палубных посадочных систем и средств связи.

Блейр строго держался курса, который, как он считал, выведет его на посадку под нужным углом; угол был круче, чем для "Стрелы" или "Хеллкэта", но скорость была куда ниже. Он поддерживал постоянную скорость снижения и постоянно проверял расстояние до цели. Цифры мелькали с бешеной скоростью. Снова сбросив скорость, Блейр выпустил шасси. "Что ж, Крис", - сказал он себе, - "вперед". Палуба стремительно приближалась.

Он потянул ручку ускорителя до упора на себя, вообще отключив двигатели и надеясь, что по инерции пролетит сквозь силовой занавес, поддерживающий искусственную атмосферу корабля. Палуба появилась быстро, слишком быстро. Блейр выровнял корабль буквально в последнюю секунду, слегка потянув на себя рычаг управления, чтобы поднять нос, затем тихонько выругался, когда задние колеса ударились о палубу и отскочили. Характеристики истребителя изменились в тот самый момент, когда он вошел в атмосферу, удерживаемую искусственной гравитацией корабля. Он забыл скомпенсировать подъемную силу крыльев в атмосфере.

Блейр включил поворотные двигатели, пытаясь сбросить скорость до того, как во что-нибудь врежется. С другой стороны палубы сквозь такой же силовой занавес поблескивали звезды; если дело дойдет до самого худшего, можно будет вновь набрать скорость и взлететь с другой стороны палубы, чтобы потом снова попытаться сесть. На него разозлятся, наверняка даже обстреляют, но это будет лучше, чем врезаться всей более чем двадцатитонной массой в палубу или стены.

Блейр потянулся к ручке ускорителя, готовясь втопить ее до отказа, но тут носовое шасси "Тандерболта" зацепилось за кабель, натянутый поперек палубы, чтобы удерживать на месте корабли. Истребитель заскользил вдоль кабеля, высекая искры из палубы, затем наконец остановился и завалился набок. Блейр вздрогнул, когда стабилизатор и пушка заскрипели по полу.

Он открыл фонарь кабины, скинул шлем и, ругая то ли себя, то ли корабль, отключил двигатели и питание. Тут же замолчали топливные турбины. Блейр повесил шлем на рычаг управления и огляделся, ища признаки жизни.

Ангар был затянут дымом. Примерно половина осветителей не работала – либо перегорели, либо были разбиты; на взлетной палубе были явные следы боевых повреждений. Блейра накрыла какофония сирен, криков и топота ног. Пестро выглядевшая команда бежала к упавшему "Тандерболту".

- Уберите эту груду мусора! -- крикнул кто-то по громкой связи. -- На посадку заходят новые истребители!

Небольшие краны и тракторы показались из углублений в стенах и направились к "Тандерболту". Один из механиков обмотал веревкой крыло, другой свернул удерживающий кабель. Водитель крана опустила крюк, зацепила им за веревку и потянула истребитель вверх. "Тандерболт" со скрипом принял вертикальное положение и опустился на шасси, слегка покачиваясь.

Блейр увидел топливо, сочившееся из поврежденного крыла, и показал на него пальцем. Один из механиков, оказавшийся чуть проворнее остальных, достал откуда-то пакет с впитывающим материалом и разбросал его по луже. Трактор зацепил погнутое носовое шасси "Тандерболта" и утянул его с посадочной полосы. Ее едва успели очистить до того, как на посадку зашла "Рапира" с горящим двигателем.

Пилот удерживал истребитель достаточно долго, чтобы неуклюже его посадить, затем отвернул в сторону, сыпя искрами.

Блейр услышал какой-то шум. Фонарь кабины открылся одновременно с отключением единственного работавшего двигателя "Рапиры". Истребитель съехал с посадочной площадки в техническую зону; на корпусе показалось пламя. Пожарные облепили корабль, поливая его пеной, а летчица спрыгнула на землю.

Блейр увидел молодую женщину, половина лица которой была залита кровью. Она отошла от горевшей "Рапиры", опустив голову и не обратив внимания на механика, который пытался стереть кровь, текущую по ее лицу и шее.

Блейр кашлянул и увидел подошедшего к нему Маньяка со шлемом в руках.

- Что здесь с воздухом? -- спросил Блейр, проведя руками перед лицом. -- Будь он еще немножко поплотнее, его можно было бы на бутерброды мазать!

- Копоть и дым от пожаров вывели из строя газопромыватели и воздушные фильтры, - объяснил Маньяк. -- Они пытаются очистить их с помощью электростатики, но людей слишком мало, и это не приоритетная задача. Глава отдела по борьбе за живучесть сказал, что они слишком заняты поддерживанием количества окиси углерода и токсинов на приемлемом уровне, чтобы беспокоиться о том, как им очистить сто тысяч кубометров воздуха. -- Он многозначительно огляделся. -- Говорят, что легче просто сменить весь воздух, но для этого придется вставать в сухой док. А это надолго выведет нас из боя, чего мы не можем себе позволить.

Маньяк невесело засмеялся и показал на задымления.

- Не беспокойся. Дым сам рассеется. Мы теряем воздух, словно решето.

Блейр, чувствуя сильную усталость, оглядел темную палубу.

- Где здесь можно поспать?

Маньяк подвел его к столу, где старшина разливал кофе и раздавал одеяла. Маньяк взял два кофе и жестом показал Блейру взять одеяло, затем подбородком указал на занавешенный темный угол палубы.

- Вот и помещение для пилотов, - сказал он.

- Это? -- ошеломленно переспросил Блейр.

- Да. Истребители "Ахилла" уничтожили все жилые помещения наверху, и вообще все, что находится выше третьей палубы. -- Маньяк пожал плечами. – По крайней мере, у нас много свободного места.

- Как это?

- Треть команды находилась в этих самых жилых помещениях, когда их взорвали.

Блейр закрыл глаза.

- Большинство людей просто ложатся там, где им захочется спать, - сказал Маньяк. Блейр посмотрел туда, куда Маньяк показал пальцем, и увидел нескольких грязных механиков, спавших прямо на тракторе. То, что они могли спать посреди громкого гула взлетной палубы, лишний раз демонстрировало, насколько же они устали. -- Старушка держится целой только благодаря упаковочной проволоке и нашим молитвам, - продолжил Маньяк. -- Большая часть команды работает по восемнадцать, а то и больше, часов в день, чтобы она не развалилась.

Они прошли к пилотскому "помещению". Блейр бросил одеяло на незанятый клочок палубы. Он увидел несколько незанятых коек, но решил не занимать их. Они были пропитаны чем-то очень похожим на кровь.

- Что теперь? -- спросил Блейр.

- Поднимемся наверх, на мостик, - сказал Маньяк. -- Думаю, они порадуются твоему прибытию.

Блейр посмотрел на Маньяка, думая, не пошутил ли тот, но ничего не сказал, когда майор повел его к лестнице.

- Лифты не работают, - сообщил Маньяк. -- Так же, как и большинство остальных удобств. Работает всего один вспомогательный источник энергии, так что свет часто отключается. Остальные реакторы отрубились, когда подстрелили машинное отделение по левому борту. -- Он улыбнулся. -- Душ теперь тебе тоже долго не светит.

Маньяк подвел Блейра к металлической шахте и начал карабкаться по крутой лестнице.

- Я впечатлен, - сказал Блейр ему в спину, - ты очень быстро тут разобрался, если вспомнить, что перебежал к ним только вчера.

- Это маленький корабль, - ответил Маньяк глуховатым голосом, - и он стал еще меньше, когда у него снесли целую треть. Я уже успел найти все важные места -- столовую, бар и голову. -- Он усмехнулся. -- Разве что хвоста еще не нашел.

Маньяк поднялся на два уровня, пробираясь через открытые люки. Обычно они держались открытыми с помощью электромагнитов, но при резких сменах давления они должны были закрываться. Устаревшая система так и не была полностью отлажена, так что створки люка, каждая в полтонны весом, временами закрывались в самый неподходящий момент; случались и летальные исходы. Блейр осторожно приглядывался к люкам всю дорогу.