Долго не мог заснуть, ворочался с боку на бок, подыскивая удобную позу. Промаявшись два часа, в отчаянии решил, что, видимо, нынешнюю ночь задремать не удастся. Лег на спину, уставился в серый потолок и отдался на милость мыслей, роившихся потревоженным ульем. Под утро накопившаяся усталость взяла свое. Веки потяжелели и закрылись. Он заснул.

Китайский будильник пикал целую вечность, прежде чем рука нащупала его и нажала на кнопку, остановив звуковую истерию. Сашка продрал слипающиеся глаза, пытаясь сориентироваться, где он, собственно, находится, и что происходит. Стрелки на часах отсчитывали четыре, пять, шесть минут восьмого. Пора ехать в редакцию. А во второй половине дня – в студию.

В редакции уже во всю кипела работа. Журналисты, покинув кабинет главного редактора, где каждое утро проводилась десятиминутная планерка, спешили начать сбор информации для нового номера газеты. Материалы следовало отдавать на верстку не позднее 15.00, в экстренных случаях допускался крайний срок – 16.00. После того, как принтер выведет макеты готовых полос, корректоры в авральном режиме проверяют ошибки, а дежурный по номеру прочитывает все статьи, чтобы незамыленным глазом найти возможные ляпы. Отредактированные и подчищенные страницы выводятся лазерным принтером на прозрачную пленку, которая и отправится в типографию. Свежий номер газеты будет отпечатан ночью, а рано утром попадет в киоски «Роспечати».

Максим крепко пожал руку друга:

– С чего это ты вдруг на планерку не явился? Проспал что ли? Ладно, Санек, тебе простительно.

Сашка сдвинул брови:

– С каких это пор я на привилегированном положении?

– Сегодня ты у нас важная птица. Целую колонку на первой полосе тебе посвящаем. Вот и твои 15 минут славы. Кстати, надобно твое фото.

– Не понял.

Журналист присвистнул:

– Ты прикидываешься? Или кто-то другой представлял Магадан на Московской благотворительной выставке?

– И чего? – Агеев искренне недоумевал.

Макс посмотрел на него, как отец на несмышленого сына:

– Иногда ты меня удивляешь, Санек. Это же новостной повод. Заметку я уже настрочил, с организаторами связался, комментарий взял. Осталось только тебе пару вопросов задать. И запечатлеть твой анфас.

– Сопротивляться бесполезно? – мрачно улыбнулся парень. Спорить с представителями четвертой власти – занятие бессмысленное. Если на планерке было решено опубликовать какой-то материал, то он будет опубликован. Сашка по себе знал: когда ему поручали сфотографировать какое-либо мероприятие – будь оно хоть трижды закрытым, он умудрялся проникать туда и возвращаться в редакцию с отличными снимками.

– Что-то ты не больно радуешься. Скромничаешь? Порой скромность украшает до такой степени, что сливаешься с интерьером, – загоготал Макс.

– Лучше сливаться с интерьером, чем являться им.

Приятель рассмеялся еще жизнерадостнее. У него явно было хорошее настроение.

– Ладно, Санек, пошли в кабинет, я тебя проинтервьюирую.

– Только будь нежен. У меня это в первый раз.

– Все случится быстро, ты и опомниться не успеешь. Да, кстати. Ира из отдела информации просила передать, что через полчаса вы вместе поедете в мэрию на совещание.

– Опять чиновников снимать?

Макс развел руками:

– А что поделать? Им тоже приходится уделять внимание.

…Сразу после обеда Агеев направился в студию, где отпахал до позднего вечера. Сложил аппаратуру и набрал номер Евгения – напомнить тому о завтрашней фото-сессии. Контора (дистрибьютор американской парфюмерной компании в северном регионе), заказавшая рекламу мужских духов, одобрила его кандидатуру. После коротких дебатов было решено снимать на природе, на фоне Охотского моря, суровость которого органично вписывалась в рекламную концепцию «аромат для сильных мужчин, способных любить».

Евгений удивился, словно услышал новость впервые:

– Я почему-то до последнего сомневался, что меня утвердят, – он кашлянул в трубку. – До сих пор не верится.

– Надеюсь, твое неверие не помешает явиться завтра в положенный срок и отработать по полной программе. Не забыл, где мы встречаемся?

– Да, разумеется! – пылко откликнулся собеседник. – Я тебя не подведу.

Едва положил мобильный телефон в карман, как раздался звонок. Не глядя на дисплей, Сашка догадался, кто звонит.

– Ты все такой же злой, или подобрел? – осторожно поинтересовалась Вика.

– Извини, если огорчил тебя в аэропорту.

– Ничего… Я ведь предполагала, что именно так и произойдет.

– Поясни.

Девушка громко вздохнула:

– Я ожидала, что ты вернешься каким-то другим. И оказалась права.

Парень напрягся. Поворот беседы ему не понравился.

– Не фантазируй, пожалуйста.

– Это не фантазии.

– Ладно. Лучше скажи, как там Леха? – перевел разговор в иное русло.

– У братишки все нормально, – сердито фыркнула Вика. – Как будто ты с ним не общаешься!

В ее голосе сквозила неприкрытая обида. Сашка подумал, что зря обошелся с девушкой столь строго. Она всего-навсего по-детски непосредственно демонстрирует свою симпатию. Надо быть с ней помягче. В голову пришла внезапная идея. Виктория хотела поприсутствовать на съемках? Это можно устроить. Причем завтра же.

Впервые за несколько лет Марина не получала удовольствия от своего отражения в зеркале. Опухшие веки, круги под глазами, да и в целом вид довольно помятый. Зачем понадобилось рыдать всю ночь напролет? Ладно бы причина какая-то имелась, так нет же! Выдумала печаль на пустом месте и вот итог. Придется потратить как минимуму полчаса, чтобы замаскировать непрезентабельную внешность при помощи косметических средств. Намазала лицо увлажняющим кремом, затем нанесла тоналку и пудру. Выделила румянами скулы. Погуще накрасила ресницы. Оценила результат: не майская роза, но на людях показаться не стыдно.

На работу приехала к обеду. Секретарша Леночка передала листик с пометками, кто с утра добивался разговора с генеральным продюсером. Бегло просмотрела список. Заинтересовал только звонок из «Удальцова и К». Должно быть, они хотели уточнить время встречи, сегодня намечено подписание договора о дистрибьюции «Арктики».

– Лена, свяжись с «Удальцовым», скажи, что я жду их в два часа, как и договаривались, – Летова вошла в кабинет и включила компьютер. Сегодня нужно доделать срочную работу и набросать план первоочередных действий для Стеблина. В ее отсутствие ответственность за принятие решений ляжет на него.

В нижнем правом уголке монитора замигало новое сообщение ICQ. Алина спрашивала, как дела. Марина почувствовала острую необходимость выговориться. Не стала сдерживаться и в подробностях написала подруге события минувших дней. Аля диву давалась, читая нескончаемый текст приятельницы, обычно не жаловавшей виртуальное общение. Когда речь дошла до нападения возле офиса посреди бела дня, подруга ахнула:

– Это не может быть случайностью, Марисабель.

– Это может быть случайностью. Но вряд ли это случайность.

– Подозреваешь того ненормального продюсера?

– Сначала у меня сомнений не возникало, что это он организовал сюрпризы. Но теперь…

– Другая гипотеза? – Алина сыпала вопросами, не давая подруге толком договорить.

– Он уже давно никак не проявлялся. Не звонил, не писал электронные письма. А ведь резонно было бы, запугав меня, потом разведать обстановку. Вдруг я передумала?

– В общем, да.

– Поэтому я в некоторой растерянности. Размышляла на досуге, кто желает мне зла. Есть личности, кои порадовались бы, попади я в нелепое положение. Но не думаю, что среди них найдутся враги, жаждущие причинить мне физический вред, – Летова дунула на упавшую на глаза челку. Пальцы проворно стучали по клавиатуре: – Так или иначе, а сейчас я отправлюсь прямиком в специализированный магазин и куплю газовый баллончик.