— Может быть, на всякий случай мне вернуться в Кадиш? — не унимался Тхарихиб. — Я больше волнуюсь не за себя, а за интолью и за сына. Да и статуя Слепой Девы была бы там в большей безопасности. Ведь мы с тобой знаем истинную ее цену!

«Какой гнусный трус! — подумал Хавруш. — Не успела битва начаться, как он уже думает о поражении. А что ж тогда решит армия, завидев бегство интола? Впрочем…»

— Возможно, ты прав, брат мой. Однако твой отъезд следует сделать незаметным. Я думаю, для этого надо оставить Слепую Деву там, где она сейчас находится. И еще: не забирай своих телохранителей — Синещитных. В решающий момент они могут оказать неоценимую услугу нашей армии…

Тхарихиб на мгновение задумался, поморщился, но вскоре молча, только коротким кивком головы, со всем согласился.

Иргамовская армия наступала широким фронтом. Правый фланг авидронов, находящийся за Палисирусом, атаковали шестьдесят тысяч всадников. Хаврушу было неизвестно, что авидронские землекопы, работая ночами, углубили русло речки и срыли многочисленные отмели. Теперь, пытаясь перейти реку вброд, конные иргамы, знавшие о глубине русла Палисируса только со слов местных жителей, тонули сотнями. Карис, возглавляющий фланговые войска, в свою очередь, использовал все имеющиеся у него возможности, чтобы препятствовать переправе противника. Вода закипела, и повалил густой пар — столько горящих стрел и метательных снарядов разом обрушились на атакующих. Колонны иргамов особенно страдали от гигантских камнеметов. Одна из каменных глыб, запущенная этим метательным механизмом, попав в самую гущу всадников, раздавила не менее десятка воинов.

На левом фланге, в предгорье, на авидронов неспешно надвигались отряды средневооруженных пеших воинов, выстроившихся в мозаичном порядке. На равнинной части фланга в бой были брошены многочисленные колесницы, которые сразу же наскочили на тайно вырытые авидронами «волчьи ямы». Атака захлебнулась. Дэс, отвечающий за свой фланг, тут же отправил навстречу врагу легковооруженных. Колесницы пытались отступить, но в сумятице не смогли развернуться и были уничтожены. Алеклия выказал удовлетворение действиями Дэса, а Седермал отпустил несколько шуток, касающихся Хавруша, совершающего элементарные тактические ошибки.

Но всё это было только началом. Еще не столкнулись монолиты, от мужества которых, по мнению большинства, и зависел исход сегодняшнего сражения.

В центре, после безуспешных атак конницы, на авидронских легковооруженных метателей и наемников-эйселлов накинулись пешие вспомогательные отряды иргамов. Пока противники не имели желания сближаться и вступать в рукопашную, а лишь принялись обмениваться градом стрел и метательных снарядов. Расстояние между воюющими было столь небольшое, что пущенные стрелы насквозь пробивали щиты и доспехи. С обеих сторон гибли тысячи цинитов. Вскоре эйселлы, не выдержав натиска, побежали. Увидев это, авидроны-метатели отошли за спины наемников Алеклии — тяжеловооруженных яриадцев и корфян.

Наконец пятидесятитысячные монолиты Тхарихиба медленно тронулись с места. Наступая, они двигались всё быстрее и быстрее. Обходя убитых цинитов и павших лошадей, они с трудом сохраняли ровные ряды. Вскоре иргамы оказались лицом к лицу с тяжеловооруженными фалангами Лигура и опустили копья.

Все, кто наблюдал за сближением этих огромных закованных в железо армий, с замиранием сердца ожидали самого ужасного в истории войн столкновения.

Три огромных фаланги тяжеловооруженных иргамов уже вплотную приблизились к корфянскому, яриадскому и авидронскому монолитам.

Авидронский монолит, располагающийся на правом крыле центра, численностью в двадцать пять тысяч человек, был выстроен двадцатью рядами и занимал по фронту тысячу триста шагов. Фаланга, которая на него надвигалась, была той же ширины, но состояла из пятидесяти рядов. Это были «чернощитные» — самый опытный отряд иргамовской армии.

Бешено забили калатуши. Зазвучали пронзительные, режущие слух звуки лючин. Первая шеренга авидронов издала гортанный крик, ее по очереди поддержали другие шеренги. Когда противник приблизился на расстояние пятидесяти шагов, авидронский монолит встретил его стрелами и камнями, выпущенными из самострелов и ручных камнеметов, а потом во врага полетели дротики, метательные ножи и топорики. После этого авидронские циниты плотно прижались друг к другу.

Метательное оружие не нанесло наступающим серьезного ущерба. Иргамовский монолит надежно прикрывался высокими черными щитами, к тому же воины в коротких черных плащах были сплошь закованы в доспехи. Иргамы продолжали стремительно надвигаться, выставив перед собой лес копий.

Авидронские копьеносцы, составлявшие первые три ряда, сомкнули щиты и опустили свои копья. Теперь перед иргамами была стена из широких и тяжелых металлических щитов «первой шеренги» с умбонами в виде остро заточенного клинка, стена, ощетинившаяся очень длинными иглами-копьями.

Еще мгновение — и огромная иргамовская фаланга на полном ходу врезалась в авидронский строй. Звон, треск, скрежет слились воедино. Авидронский монолит пошатнулся, казалось, надломился в нескольких местах, но устоял…

Алеклия продолжал следить за развитием битвы, наблюдая за перемещением костяных фигурок на макете. Пока он одерживал верх только в воздухе, где его «небесные корабли» уничтожили все иргамовские матри-пилоги. Теперь, безраздельно владея небом, авидронские воздушные шары атаковали противника на земле. Сверху, с огромной высоты летели стрелы и камни. Когда метательные снаряды заканчивались, матри-пилога возвращалась на землю, в расположение своего отряда, чтобы вновь наполнить корзину всем необходимым.

Авидроны выдержали первый мощный удар Тхарихиба, или, если говорить точнее, Хавруша. Шестисоттысячная армия иргамов не смогла с ходу прорваться ни на одном из направлений. Везде атакующие встретили ожесточенное сопротивление. Только значительно позже иргамы стали теснить некоторые обороняющиеся отряды. На правом фланге им удалось перейти Палисирус и откинуть легковооруженных лучников. Карис бросил в бой все резервы, и ему с огромным трудом удалось остановить противника. На левом фланге Дэс не уступил Хаврушу ни пяди земли, но его партикулы были уже достаточно измотаны, а некоторые отряды поредели наполовину.

По центру у авидронов тоже не всё обстояло благополучно. Слоны авидронов сразу после столкновения напугались и обратились в бегство, сильно помяв ряды союзников-лагов, стоявших за ними. Наемные фаланги корфян и яриадцев пятились назад. Только авидронский монолит не отступил ни на шаг и продолжал сражаться на равных с иргамами. Когда же в бой вступили «бессмертные», пришлось защищаться уже воинам Тхарихиба. Под мечами «бессмертных» пали уже три иргамовские шеренги…

На мгновение Инфект Авидронии оторвал взгляд от глиняного макета поля битвы. Его внимание привлекла работа Неоридана Авидронского. Только он удостоился чести быть рядом с Божественным: прочие художники, не меньше пятидесяти человек, окруженные многочисленными помощниками и учениками, расположились внизу, неподалеку, под защитой специально выделенного отряда. Их лучшим картинам об этом сражении предстояло занять место в Дворцовом Комплексе и в залах Форума Искусств. Остальные разойдутся по частным дворцам и, несомненно, будут цениться на вес золота.

Вновь внимание Алеклии привлек новый ученик Неоридана — кроткий юноша с женственными чертами лица, который быстро и точно выполнял поручения художника. Инфект отметил что-то странное в его поведении, но так и не смог понять, что же его насторожило. Вот юноша посмотрел в его сторону, их глаза неожиданно встретились на мгновение, и Алеклию неприятно кольнул острый взгляд, какой-то безумно горячий, который так не вязался с этим жалким юнцом с повадками пугливой девушки.

— О Божественный! — вдруг воскликнул Седермал. — Обрати внимание на неприкрытый участок на стыке центра и правого фланга иргамов. Видишь? Нам следует немедля воспользоваться этой оплошностью!