– Конечно! Но не ты ли рассказывал мне о кровавом побоище в штате Канзас, ставшем результатом одного такого компромисса?

– Да.

Джеймс внимательно оглядел племянника.

– Ты что-то слишком мрачен для счастливого жениха. Прими мои извинения: в такой день нам не следовало бы выяснять отношения. Особенно по политическим вопросам. Ведь ты женился на дочери Тедди Макманна? На той самой очаровательной нимфе? Поздравляю вас обоих, желаю счастья и терпения.

– Кажется, вы не одобряете мой брак, дядюшка Джеймс?

– Я живу в довольно уединенном месте. Твоя жена, в сущности, выросла вместе с моими детьми. Ты это знаешь. Она следовала за тобой повсюду с самого детства.

– Помню.

– Я очень люблю Элайну и очень хорошо ее знаю. Поэтому считаю, что вы достойны друг друга.

– Это я уже слышал. Дядя Джеймс, это комплимент или вы хотите обидеть меня?

– Не ищи в моих словах того, чего в них нет. Йен. Лучше послушай меня. Брент собирается завтра утром в Южную Каролину. Сидни, тетушка Типа и я хотим поехать с ним и остаться там на месяц. А Джерома попросим пока присмотреть за нашим южным имением. Брента пригласили поработать в новом госпитале, что неподалеку от старого дома твоего двоюродного брата. Сам он тоже туда приедет и поселится насовсем.

– Я не знал об этом.

– Он, возможно, не успел сказать тебе. Тем более что после приезда в Симаррон тебя постоянно не было дома. – Джеймс снова взглянул на Йена и, потянувшись, сказал:

– А сейчас я хотел бы прокатиться верхом.

– Если не возражаете, я поеду с вами.

– Но ведь твоя юная супруга будет скучать! – удивился Джеймс.

– Не будет. А мне очень хочется объехать напоследок вокруг Симаррона.

Они спустились на лужайку и пошли к конюшне. Оглянувшись на дом, Йен снова почувствовал тот же странный страх. Не за себя, а за тех, кто жил в этом доме. В его родном штате. Они были довольны. Счастливы. И даже не подозревали, что очень скоро все может измениться…

Элайна и сама толком не знала, за что так разозлилась на Йена. До такой степени, что готова была разорвать его на части. Ей хотелось остаться одной. И он предоставил жене такую возможность. Но утром появился, стряхивая с себя сено. Сказал, что спал на сеновале.

Но с кем?

Конечно, Элайна не была безумно влюблена в молодого Маккензи, но это задело ее за живое. Уязвило женскую гордость и самолюбие. Она подумала, что единственной женщиной, которая согласилась бы разделить с Йеном ложе на сеновале, была Лавиния.

В Симарроне все члены семьи Маккензи считали, что Йен поступил честно и благородно, женившись на Элайне, ибо спас доброе имя девушки. И это, конечно, правда.

Но… Черт побери! Куда он подевался, этот ее нежданно-негаданно обретенный супруг? В первую половину дня Элайну это не слишком беспокоило. Она отлично провела время, беседуя со своим отцом, тем более что тот ни о чем ее не расспрашивал. И очевидно, был уверен, что все идет так, как надо. Его дочь вышла замуж за честного и в высшей степени порядочного человека. Большего желать, казалось, просто невозможно…

Однако, когда день начал клониться к вечеру, Элайну охватило беспокойство. Она вдруг почувствовала себя покинутой, как это, впрочем, и было. Час шел за часом, а Йен все не появлялся. Это приводило Элайну все в большее смятение.

В столовой накрыли стол для ужина. Но место молодого Маккензи пустовало…

Покончив с трапезой, Джеймс удалился в библиотеку, прихватив с собой бутылку бренди. Элайна и Тара вышли на крыльцо полюбоваться закатом.

– Мы всегда любили смотреть на закат, – призналась Тара. – Но мне почему-то казалось, что в центре Флориды у нас не будет такой возможности. Я воображала, что здесь только болота, кишащие крокодилами, и жестокие туземцы, ничуть не похожие на тех индейцев, к которым мы с мужем привыкли у себя дома.

– Среди них я выросла, – усмехнулась Элайна, – а потому не боюсь ни тех, ни других. Зато здесь столько солнца, воды, лесов! Я не могу жить без всего этого.

– Что ж, тогда вам вдвойне повезло: вы вышли замуж за местного плантатора, а потому солнце, тепло и вода навсегда останутся при вас.

Посидев еще немного на крыльце, Тара поднялась и, пожелав Элайне спокойной ночи, удалилась к себе. Девушка осталась одна… Совсем одна…

И сразу ей стало тоскливо. Элайна подумала, что совсем не нужна своему супругу. Он не хочет даже близости с ней! Видимо, считает, что и так сделал слишком много, женившись на девушке ради спасения ее доброго имени.

Еле сдерживая слезы, Элайна бросилась на второй этаж, в комнату Йена. Но у двери остановилась в нерешительности. Ей вдруг захотелось очутиться подальше от Симаррона. Что, если сейчас же убежать отсюда? Куда-нибудь далеко-далеко. Все равно куда… Только чтобы не видеть этого дома, эту семью и мужа, внезапно свалившегося на ее голову… Но зачем бежать от супруга, который, судя по всему, и сам не собирается возвращаться домой?

Она все-таки открыла дверь и вошла в комнату. В дальнем углу стояла горячая ванна; над ней колдовала Лили. Сердце Элайны наполнила сладкая истома. Черт возьми, какое блаженство ожидает ее! Опуститься в теплую, ласкающую тело воду! Что может быть прекраснее!

– Лили, милая, вот спасибо! Это как раз то, о чем я только что мечтала!

– Прошу вас, миссис.

– Вы так добры!

– Это моя работа, миссис.

Элайна надолго погрузилась в ванну. Лили стояла рядом с большим полотенцем в руках.

– Слава Богу, миссис, вы положили конец проискам той ведьмы! – Служанка с облегчением вздохнула.

– Вы о Лавинии?

Лили кивнула. Элайна отвела глаза, ибо вовсе не была уверена, что положила конец шашням «той ведьмы» с Йеном Маккензи. Хотя никак не могла понять, как ее муж мог иметь дело с подобной особой.

Лили, казалось, угадала мысли молодой хозяйки.

– Эта тварь сегодня утром уехала. – Она язвительно улыбнулась.

– Правда?

Лили снова кивнула.

– Спасибо, Лили. – Элайна почувствовала, как гора свалилась с ее плеч.

Однако, когда дверь за Лили закрылась, девушка опустилась на кровать и разрыдалась.

– Какое же вы чудовище, Йен Маккензи, – бормотала она сквозь слезы.

И вдруг отчетливо поняла, как в один день исковеркала всю свою жизнь. Элайна представила себе будущее. Дни, недели, месяцы, даже годы… Но дело уже сделано. А что теперь? Как часто ее муж будет ночевать на сеновале? Впрочем, Йен – военный и скоро уедет. В Симарроне он просто проводил отпуск. Элайна знала, что в минувшем году молодой Маккензи исколесил всю страну, выполняя какие-то важные поручения начальства. Какие поручения ему дадут в этом году? А как быть ей? Что он сам обо всем этом думает? И думает ли вообще?

Но ведь Йен женился на ней! Принес огромную жертву, чтобы спасти ее доброе имя. Теперь он ждет, что она займет место в здешнем обществе как его жена…

От этой мысли по спине Элайны поползли мурашки. Ведь ей же придется расстаться с отцом! Ничего более ужасного она не могла себе представить. Нет, этого не будет! Ей необходимо всегда знать, что отец рядом! И она должна сказать ему об этом! Да, нужно убедить Йена, чтобы он разрешил ей вернуться домой с отцом!

Элайна вскочила с кровати, надеясь найти на столе бутылку бренди или еще что-то, что помогло бы ей заснуть. Спиртного в Симарроне всегда было предостаточно. Но сейчас стол оказался пустым. Элайна выдвигала один ящик за другим, пока не вспомнила, что мужчины обычно хранят напитки в самом нижнем. Выдвинув его, она действительно увидела бутылки с виски, ликером, бренди… Здесь же уместились невысокие пузатые стаканчики.

Элайна взяла бутылку виски, стакан и уже собиралась задвинуть ящик, но тут за ее спиной послышался скрип осторожно отворяемой двери. Девушка замерла, прижав к груди бутылку и стакан. Она ожидала услышать сердитый голос Йена, однако сзади донесся нежный женский голосок:

– Элайна!

Обернувшись, она увидела Сидни. Ее зеленые глаза светились радостью и удивлением. Она подбежала к Элайне и положила ладони ей на плечи.