В ту же самую секунду еще один корабль хасков, оставаясь невидимым, подлетел буквально на тридцати метрах к кресту. С него вырвался тонкий, предельно короткий луч, подрезавший крест у самого основания. Со стороны казалось, что крест просто вспыхнул снизу. К удивлению наблюдающего за всеми этим адмирала Замин Ганна, после этого крест начал не падать вниз, а подниматься вверх, и быстро, за считанные секунды, исчез из виду.

— Где, — захрипел адмирал, — где обещанный мне взрыв?!

Тут до его ушей донесся грохот совсем другого взрыва, уничтожившего тех, кто должен был взорвать ловушку на Голливудском холме. Оглянувшись на черный столб в районе супермаркета, командующий флотом с бешенством обернулся в сторону вжавшего голову в плечи Микка Орка.

— В выбраковку его! — брызгая слюнями заорал адмирал, тыкая пальцами в полковника. — Сейчас же! Немедленно! Принесите мне пистолет, я сам ему выстрелю в ухо!

Через пятнадцать минут тарелка Коэна была на базе. Ванессу из неё на руках вынес Огнен. Он был в костюме невидимки, только снял шлем. Именно в таком виде, оставаясь невидимым, зависнув вниз головой на краю открытого трапа, Огнен набросил на крест крючок троса. Именно железное ушко, прикрепленное на самом верху креста, и привело его к самой идее похищения Ванессы. Далее все зависело от снайперской точности выстрела Владимира Ветрова, подрезавшего крест, и слаженности действий все остальных действующих лиц.

— К врачу! — закричал Огнен. — Быстро! Она не дышит!

Его хотели усадить на летающую повозку, но серб сам бросился бежать. Ворвавшись в прекрасно знакомый ему медцентр он положил тело Ванессы на главный стол, так это называли хаски. Главврач не стал расспрашивать его обо всех подробностях происшедшего, и что случилось с пациентом, просто закрыл над столом цилиндрический купол, и тронул клавишу на панели компьютера. Внутри цилиндра вспыхнул синий цвет, отчего тело журналистки приобрело неестественный цвет. Затем цвет сменился, стал розовым. Прошло несколько секунд, и тело ее дернулось, потом еще несколько раз. Жуткие судороги пробегали по телу Ванессы, даже наблюдать это было мучительно больно. Затем она дико крикнула, словно выкашливая из легких застоявшийся воздух, приподнялась, опираясь на руки. Хаск тот же час погасил синий цвет и открыл свой цилиндр. Ванесса буквально вывалилась из реанимационной колыбели, и только ловкость и сила Огнена не позволила ей упасть на пол. Серб подхватил ее, но упал сам. Тело женщины билось в жесточайших судорогах, взгляд был безумен, она словно порывалась что-то сказать, но не могла. Лишь спустя минуты три движение Ванессы стали слабеть, она задышала более ровно, во взгляде появилось что-то осмысленное.

— Ну-ну, милая, хватит, не надо, не надо, это же я, Огнен, — приговаривал серб. — Всё прошло, все кончилось. Этого больше не будет.

После этих слов Ванесса окончательно перестала сопротивляться и начала вглядываться в лицо серба. Наконец она спросила, с трудом выговаривая слов.

— Где… ты был… столько времени?

— Искал тебя.

Она положила голову на плечо Огнена, и прикрыла глаза.

— Мне было… так… больно.

Из-под век журналистки потекли слезы.

Закончив операцию по высвобождению Ванессы из плена, Ветров вернулся к своей работе по уничтожению космических ушей и глаз хинков. Прежде всего, он заглянул к «химикам». На самом деле никакой химией эти тридцать человек и столько же хасков не занимались, просто они «химичили» над разного рода изобретениями инопланетян, приспосабливая их к нынешней ситуации.

— Привет колдунам и химикам!

— Привет Сталинским соколом. Или как вас теперь называть — Райтовским соколам? — весело ответил Валерий Майдачный.

— Ты как хочешь, меня, обзови, главное, обеспечь меня нужным оружием. Вы изготовили то, что мне нужно для эсминца? — спросил Ветров.

— А как же, вон он, твой заказ, — сказал Валерий, кивая на небольшую, серебристого цвета коробочку, размером с упаковки для пары туфлей, на самом краю обширного стола. — Тебе останется самая малость — тихонько подкрасться ко льву, и поцеловать его в губы.

— Только не надо пробовать открывать этот контейнер, — проскрежетал голос Транка.

— Да, это точно. Хотя мы всё тут запаяли, но… Система голографирования ещё засекречена, и мы на всякий случай сунули туда бомбу. Батарей хватит на десять минут активной работы, не больше. Хватит для него?

— Должно. Что там по спутникам, всё рассчитали?

— Да, это несложно.

Валерий поколдовал с компьютером, и он снова выдал картинку, изображающую орбиты всех хинковских спутников-шпионов.

— Ты должен зайти вот отсюда, на максимальной скорости, — он ткнул пальцем в самую середину картинки. — Сейчас мы перекинем эти данные на бортовой компьютер твоего истребка, он тебе и подскажет в нужный момент нужный режим. Сам ничего не выдумывай — это оптимальный вариант, лучше быть не может. В таком случае гарантировано уничтожаться большинство их спутников, серьёзно пострадают, но, могут остаться и работать три из них. И это, кстати, не вызовет подозрений у наших игуан. Ну, материал для этого сам найдёшь?

— Найду. А это куда лучше сунуть? — Владимир снова показал на загадочную коробочку.

Ответил Транк.

— Без разницы. Он сам найдёт объект и сам изобразит все как надо.

— Хорошо. Пожелайте мне тогда ни пуха, ни пера.

— Ни пуха, Володька. На рисковое дело идешь.

— К чёрту.

После этого Ветров зашёл в отдел, где располагались разведчики. Сербов в этот момент там не было, зато два парня, меряющие только что созданные скафандры невидимости были Владимиру более чем известны. Сашка Симонов и Юрка Новиков в своё время первыми встретили его на земле после боя с хинковскими штурмовиками. Вместе с ним же они прибыли сюда, на базу, одним рейсом, но, по своей специализации матросы попали в отдел Зоричу. Правда, Юрка давно уже просился в ученики пилоту.

— О, здорово, матросы. Вы тут одни?

— Привет, летун.

— Да, а кого тебе надо?

— Да и вас хватит на один раз. С обновками вас. Как костюмчики, не жмут?

— В самый раз.

— Опробовали их в деле?

— Нет ещё.

— Тогда погнали со мной, мне как раз нужны невидимки, нужно провернуть одну хитрую операцию.

— Айда!

— Куда лететь? — спросил Новиков уже на ходу.

— В космос.

Парни оживились

— Ого, мы там ещё не были.

— Нештяк!

— Вот и посмотрите, как это бывает в живую то.

Ветров открыл свою тарелку, и начал выбрасывать из неё разный хлам: вроде двух автоматов, лежащих там с давних пор, пары резиновых сапог, и даже двух подушек, на которых сам же и спал.

— Ты чего это бушуешь, Вовка? — Спросил Ветрова его сосед, Сашка Соболев, так же русский пилот.

— Да, много лишнего хлама на борту, а сейчас надо будет на волю выходить. Зависнет эта вся дрянь при невесомости, а потом врубишь обратно гравитацию, она и даст тебе по затылку.

— Понятно. Кстати, у меня тоже хлама разного скопилось. Хорошо, что подсказал.

Матросы же ничего из этого разговора не поняли, но спрашивать не стали. Через пять минут тарелка Ветрова вынырнула из-под воды и понеслась над Атлантикой. Но, к удивлению разведчиков, вместо космоса Ветров привёз их в Россию, в обычное, брошенное людьми село. Он опустил свою тарелку на окраине, и приказал: — В общем так. Пройдитесь по деревне, наберите там в какие-нибудь мешки болтов, гаек, гвоздей, в общем — разной железной дряни небольшого размера, но потяжелей.

— Это зачем? — не понял Симонов.

— Надо, зачем?! Потом объясню.

Парни вернулись через полчаса, каждый тащил на плече по увесистому мешку.

— Во, собрал всё, что мог, — Сказал Симонов, брякнув свою ношу на пол тарелки. В мешке что-то зазвенело.

— Потише, раздолбаешь мне ласточку, — пробурчал пилот.

Ветров запустил руку в его мешок, достал пригоршню ложек, вилок.