Тут же замигала ещё одна группа красных огоньков.

— Это двигающийся к вашей планете флот хинков, основные силы адмирала Заммина Гана. Более шести тысяч кораблей. В составе этой группы линкор, десять крейсеров, восемьдесят эсминцев. Два линкора прикрывают флот сзади, идут с отрывом в двое суток. Мы должны стартовать из вашей солнечной системы до их прихода, иначе у них появиться возможность перехватить нас на начальном этапе пути в Метрополию.

— А ваша невидимость…

— Она не действует на корабли с такой массой и до световых скоростях.

— Какие космические силы у вас есть здесь, в нашей солнечной системе? — спросил Райт.

— Один линкор, четыре эсминца, и восемь транспортов. Именно поэтому и ограничено количество состава вывозимых людей.

— Где они находиться сейчас? — спросил Бобров.

Хаски чуть помедлили с ответом, потом слово взял Сакис.

— Они размещаются на одной из лун Юпитера. Мы вынуждены держать их так далеко, потому что после того, как мы показались над Балканами, нас ищут по всей Солнечной системе.

— Сколько времени занимает полёт с Земли до вашей базы?

— На тарелке сорок пять минут, на более крупном судне — час.

— А почему вас так интересуют наше несовершенное атомное оружие? — задал давно волнующий его вопрос Райт. — Мне казалось, что для вас это уже архаизм.

— Да, это именно так. Оно слишком грязное, и все воюющие стороны давно отказались от его применения. Даже хинки. Планету, подвергнувшуюся атомному удару невозможно использовать в дальнейшем. Есть более мощное оружие, и экологически более чисто оружие — плазменное. Но, ваши ракеты нам и важны именно тем, что оно столь прочно забыто. Все силы космического флота хинков направлены на угрозу извне. Ваши же подлодки способны нанести удар по любой точке изнутри системы. Ромбы не смогут перехватить ни одной ракеты, у них нет подобных систем обнаружения, их всегда наводят извне. Если мы сможем ликвидировать их базу на Луне, и резервную, на эсминце, то ромбы останутся слепыми. К тому же хинки жутко не любят радиацию. Они не смогут выкачать планету, заражённую радиацией.

— У вас есть план по уничтожению этих самых баз? — спросил Райт.

— Пока нет, но я надеюсь, что с вашей помощью мы сможем что-то придумать неожиданное. Мы поэтому и собрали вас для того, чтобы подумать, как можно больше причинить урон группировки хинков.

Райт кивнул головой.

— Хорошо, что вы воспринимаете нас как равную силу. Но, мы должны посоветоваться. Дайте нам два-три часа, и мы скажем вам наше решение.

— Хорошо. Сакис, проводи генералов в комнату отдыха.

На обсуждение всех предложений хасков у землян ушло более трёх часов.

— Мы не должны соглашаться с ними! Мы должны сражаться, стоять до конца! Ни шагу назад! — Надрывался Бобров.

— Стоять, при неминуемом поражении в конце? При полном, и неминуемом уничтожении? — спросил Зорич. Бобров не унимался.

— Кто сказал, что всё, что говорят эти узкоглазые — правда? Нам показали какие-то мультики, а мы уже и поверили.

Райт тяжело вздохнул.

— Хорошо бы, если бы это были мультики. Вот только на улице у нас не мультики, а эти твари с неминуемыми холодильными установками. Можно победить их в прямом бою, но что сделать с этими ромбами? Превосходство в воздухе определяет превосходство на поле боя. Помните эту военную доктрину?

Бобров поморщился.

— Доктрина генерала Доу? Она господствовала ещё перед второй мировой войной и давно устарела.

— Но Белград мы заставили пойти на уступки, — напомнил Райт. На это уже не мог не ответить Зорич.

— Белград сдался из-за предателей внутри правительства, а не из-за ваших бомбардировок. Если бы мы встретились в бою с глазу на глаз, то вы бы ни за что не смогли нас победить.

— Господа-господа! — Фош поднял вверх руки. — Не надо сейчас вспоминать былые обиды. Давайте говорить о деле. Мы действительно имеем дело с глобальным превосходством хинков в воздухе. И это ломает все наши тактики и стратегии.

— Мы уже столкнулись с этим, — признался Чай Сен. — Армия у нас сохранила боеспособность, но против их штурмовиков мы ничего поделать не можем. Идет просто сплошное уничтожение живой силы и техники. В последнее время они применяют новую тактику. Летаю на высоте двадцати метров, и бьют по солдатам зарядом минимальной силы. Так, что тела не уничтожаются, а просто зажариваются.

— И всё это снова идёт в их холодильники, — подытожил Этери.

Бобров не унимался.

— И что?! Что вы предлагаете? Вот так, своими руками уничтожить такую прекрасную планету? Родину! Вы понимаете — Ро-ди-ну!

Райт думал совсем о другом.

— Меня не устраивает другое. Пять миллионов — это так мало.

— Да как вы можете даже говорить об этом?! — надрывался Бобров. — Стоять до конца, ни шагу назад! Как в сорок первом под Москвой, как в сорок втором в Сталинграде! Только в этом залог успеха.

Райт решил, что обсуждение затягивается.

— Бобров, успокойтесь. Одними эмоциями и автоматами Калашникова мы не сможем добиться победы. Я предлагаю вот что. Первое. Готовиться к эвакуации, подбирать людей молодых, физически и морально сильных, способных выжить в любых условиях, наиболее активных, готовых к борьбе. Второе. Предложить свою помощь в разработке всех операций против хинков и тем более в их проведении.

Бобров открыл рот, намереваясь сказать как всегда что-то пылкое, но Райт его опередил.

— Успокойтесь, генерал. Если будет хоть один шанс из ста сохранить нашу планету — мы воспользуемся им. Кажется, у меня есть кое-какие идеи. Но, надо разобраться в военных технологиях наших новых союзников, оценить их истинный военный потенциал, а не то, что они нам сейчас показали. Пока же надо согласиться с их идеями. Все с этим согласны?

В ответ закивали все, даже, чуть помедлив, русский генерал.

Райт перешел к самой щепетильной теме переговоров.

— Надо решить еще один вопрос. О единоначалии. Так, как идет война, то я предлагаю назначить одного из нас командующим всеми земными войсками, и, одновременно, основным представителем на переговорах с хасками по всем возникающим вопросам. А их, я думаю, будет много.

— Кого вы предлагаете на эту роль? — спросил Фош.

— Ну, не будем лукавить, я сам хочу занять этот пост.

— Логично, — согласился француз. Зорич и китаец закивали головами.

— Да.

— Без сомнения.

Этери просто принял под козырек.

— Что скажите, вы, Бобров? — спросил Райт. Тот тяжело вздохнул, но согласился.

— Куда ж от вас, американцев, деваться. К тому же вы среди нас занимали самый высокий пост. Я всего лишь командир дивизии ВДВ. К тому же в запасе.

Райт удовлетворенно кивнул головой.

— Ну, что ж. Раз эти вопросы решены, то пойдёмте, я думаю, нас уже заждались.

Они вернулись в боевую рубку базы. Хаски что-то внимательно рассматривали на своем проекционном столе. Лица их были, как обычно, бесстрастны, но, Зоричу показалось, что они как-то напряглись в ожидании их ответа. От лица землян говорил, конечно, Джозеф Райт.

— Хорошо, господа хаски. Мы согласны с вашим планом, но просим, чтобы нас допустили ко всем вашим разработкам и боевым операциям. Мы не хотим быть простыми беженцами, вывозимыми с поля боя добрыми самаритянами. Мы хотим участвовать во всём, в том числе в оперативных боевых действиях. Дайте нам ваше оружие, ваши технологии, вашу материальную базу. Мы будем сражаться по всем возможным фронтам этого противостояния.

Марч поднялся со своего кресла.

— Мы готовы предоставить вам всю нашу информацию, и все наши технологии.

И Марч впервые протянул землянину свою щуплую руку.

В тот же самый день Замин Ганн собрал на головном линкоре весь штаб экспедиционного корпуса. Адмирал бушевал.

— Разведка снова прозевала прибытие на Землю этих проклятых хасков! Сколько мы будем расхлебывать ваши ошибки, Орк?